Отдельно стояли оранжерея, внушительный крытый "спортивный" зал для физической подготовки и небольшой открытый стадион. А под всеми зданиями академии таилось так называемое "подземелье" — место, куда доступ имели только преподаватели да студенты последнего курса, да и то ограниченный. Ясное дело, искать родителей я начну именно там.

— А теперь расскажу об устройстве вашего обучения, — Мария развернулась к нам у входа в главный корпус, завершая экскурсию. — Как вы заметили, ежегодно наша академия принимает лишь сорок студентов. Есть заведения и побольше, но мы делаем упор на качество образования, поэтому среди наших защитников — сильнейшие воины. Священная Застава — это содружество магических академий по всему миру, воспитывающих воинов для защиты от тёмных сил. Они растят дружины, которые встанут на стражу мира. У каждой академии свой оберег, своё священное древо. Наша Афанасьевская академия избрала дуб — символ силы и мудрости. Потому мы взращиваем не просто воинов, а стратегов, способных малыми силами одолеть тьму при минимальных потерях.

Я с трудом сдержала раздражённый вздох. О Заставе и прочих богатырских сказаниях я наслышана от брата — воеводы одной из дружин, да и отец мой — один из создателей Священной Заставы. Эти богатырские будни набили оскомину своей банальностью: каждый день находится очередной чернокнижник или демон, жаждущий захватить мир и поработить человечество, а в противовес ему — защитники, готовые этому помешать.

Илья и Виктор внимали с горящими глазами. Готова поклясться — с пелёнок грезили о героической доле. Наивные. Даже не подозревают, что придётся распрощаться с любыми планами на личную жизнь.

Хотя у каждого свои причины. Возможно, Илья не может простить себе смерть близких, а Виктор мечтает доказать, что простой полевой дух способен наравне со всеми защищать мир... Или просто хочет быть рядом с Марьям? Впрочем, стоит ли задумываться о чужих мотивах? Пожалуй, нет. Лишняя привязанность мне ни к чему. Я покину эти стены, как только найду родителей. И проживу хоть какое-то время в спокойствии, пока эта парочка снова не вляпается в очередную чудную историю.

Я поправила съехавшие очки и отбросила мешающую чёлку. Борьба никогда не заканчивается, в то время как обычные люди просто живут, наслаждаются жизнью: солнцем, морем, работой — без всей этой чертовщины. Потому я и сбежала из магического мира. Все эти несчастные, поступившие сюда, обречены десятки, а то и сотни лет сражаться с нечистью, и этому не будет конца.

— Как я уже говорила, на обучение проходят сорок студентов, — продолжила Мария, окидывая присутствующих внимательным взглядом. — В течение пяти лет вы будете готовиться, наращивая физическую, ментальную и, разумеется, магическую силу, — её голос звучал уверенно и чётко. — По итогам года мы отчислим пятерых. Тех, кто уйдёт сам или окажется среди отстающих. Оценки выставляются трижды в год: на зимних, весенних и летних испытаниях. По их итогам составляется список, согласно которому должно остаться тридцать пять человек. К концу второго курса — тридцать, третьего — двадцать шесть. К пятому — двадцать четыре. Их разделят на три дружины по восемь воинов. Каждая получит наставника, который поведёт их по пути защитников от тёмных сил. Эти три дружины встанут на стражу мира.

Конкуренция жёсткая и местами несправедливая. Но, насколько я помню, дружины могут как принимать новых воинов, так и изгонять старых... Впрочем, кто я такая, чтобы спорить с логикой руководства этой богадельни?

Нет, конечно, все мифические существа к определённому возрасту обзаводятся фамильярами — такова традиция. Как правило, подростков отправляют в заповедные леса на поиски своего спутника — разумного животного, способного чувствовать и направлять внутреннюю энергию. Но... Я в своё время сбежала из дома, так что этот ритуал прошёл мимо меня. Как-то не до того было...

— У меня мышь полевая, — донёсся до меня возбуждённый голос Виктора, возвращая в реальность. — Я даже её не искал, сама привязалась. Только потом понял, что она мой фамильяр!

Я рассеянно поправила длинную чёлку, пытаясь скрыть за ней растерянный взгляд.

— У меня уж, — безразлично обронила Марьям, скрестив руки на груди.

— А я своего нашёл в последний момент, — усмехнулся Илья, похлопывая себя по потёртым джинсам. — Как-то не придавал этому значения, пока не узнал, что для поступления в академию нужен. Пошёл в лес — и нашёл волка в охотничьем капкане. Жалко стало зверя, освободил. А он непростым оказался.

Я никак не могла сосредоточиться. Пальцы нервно теребили край майки, пока я лихорадочно соображала, как выкрутиться.

— А ты, Василиса, какого зверя привела? — с любопытством повернулся ко мне Виктор.

Чёлка и очки остались единственной защитой от любопытных взглядов однокурсников.

— Я... Простите, вспомнила об очень важном деле — брату позвонить надо. Потусите без меня, — выпалила я на одном дыхании и бросилась прочь со всех ног.

Завернув за угол здания, я трясущимися руками достала телефон. Очки снова сползли на кончик носа, но сейчас было не до них. Нажав на вызов Димы, я затаила дыхание. Он ответил мгновенно.

— Васи...

— Фамильяр, — перебила я, чеканя каждый слог.

На той стороне телефона повисла тишина. Она длилась не меньше минуты, пока я не решилась её прервать.

— Три дня, и меня отчислят.

Тишина продолжала давить.

— Дима? — не выдержала я.

— Да... Найду.

— Хорошо.

Я положила трубку и глубоко вздохнула, прислонившись спиной к дереву. Надо же, я дождалась — идеальный сыночек наконец-то что-то забыл. Только вот смеяться почему-то совсем не хочется...

* * *

— Кот! — судорожно воскликнул Дмитрий. Его голос отразился вибрацией от всех зеркальных поверхностей, заставив дрожать многочисленные стеклянные предметы на полках и окна его кабинета, расположенного на верхнем этаже столичного небоскрёба. Наконец одно из его отражений в старинном венецианском зеркале с витиеватой бронзовой рамой, висевшем почти напротив, начало неестественно колебаться и меняться.

— Хозяин, звали? — произнесло отражение голосом, совершенно не похожим на мягкий баритон Дмитрия. Его глаза, обычно поражавшие небесной голубизной с редкими фиолетовыми крапинками, в отражении засветились потусторонним жёлто-зелёным светом, а зрачки сузились, став вертикальными, как у истинного кота. На голове проявилась пара пушистых ушек в тон тёмно-русым волосам, настороженно подрагивающих.

— У нас проблемы. Василисе нужен фамильяр, срочно, — Дмитрий нервно провёл рукой по волосам.

— Хозяин, где ж я его возьму? — отражение скептически изогнуло бровь, по-кошачьи щуря глаза.

Дмитрий одарил отражение суровым взглядом.

— Нет! Однозначно нет! — возмутилось отражение, и по зеркальной глади пробежала рябь. — Хватит с меня времён вашего обучения в академии! Они издеваются над животными, ставят опыты и эксперименты! Я бы запретил эксплуатацию несчастного зверья! Никогда и ни за что!