— Помнишь, я говорил о приятеле моего отца? Они вместе учились, но Карл с последних курсов слетел… В общем, мне к нему надо. Он обосновался и режет всем маячки, кто за пределы города уходит. Теперь это его основная профессия. Они ведь в кости почти вплавляются, сам не достанешь. Отец, конечно, осуждал, но всегда поддерживал связь с другом. Думаю он мне поможет.

— Угу. Слушай, а мы уже достаточно знакомы, чтоб я спросил, в чем твое отличие?

Ашер округлил глаза и заметно повеселел. Потянул Даниэля в тупик между домами, заговорчески понизил голос:

— Наверное ты в курсе, из уроков истории, что из-за большего количества конфликтов 20-40-х годов международным соглашением упразднили ядерное оружие, чтобы всех не убило к диаволу. Так вот… На нашу Империю, тогда ещё Федерацию, напали. Через несколько конфликтных лет уже с новым видом и мы ответили тем же.

Он продолжил:

— Но попытка влиять на законы физики обернулась, не только разрушением городов, но и невидимой глазу Волной. Которую даже не заметили сразу. Ведь никто не был ранен. Никто не знал, что это повлияет на наш организм. Как видишь, шарахнуло предшественников, кто непосредственно участвовал, — развел руками Ашер,

— Получилось так: через поколение, у тех, кого "задело" понарождались мы — "мальфы", "мали", "мальформы". То есть, те участки гена, которые считались мусорными, были полезны. Они в принципе, работали не совсем так, как считалось: эти участки встраивали новые гены и остатки от всяких вирусов для выживания раньше. В допепельные годы уже догадывались и изучали этот факт. В них — этих белках содержался ресурс нашей эволюции, то есть, то чем мы могли бы стать. В случае Мальформов — изменения вредны. Просто, на фоне событий, у нас это проявилось это в большей и худшей степени. Раньше изменчивость была важна для выживаемости, но эффект "туннелирования" все испортил. Не знаю, будут ли люди однажды прежними.

— Ого, я не знал этого. Потому что учился в Обители. Расскажешь подробнее о себе? Мне кажется быть Малем не так страшно, чтобы убегать из родного дома.

— Давай ближе к тебе, — лукаво улыбнулся Даниэль, терпеливо дослушивая болтовню про генетику и биохимию.

— Ну-у-у… Я не знаю, что тебе сказать. Ничего такого. Лично моя особенность, вроде как, "белый шум" создавать в чужой головушке. То есть меня даже Раа не увидит. Но то в теории. Думаешь только в нашем Полисе, догадались… М. малей? Для службы брать.

— Смотрю, ты тоже наслышан о цепном "божке", — хмыкнул Дан.

Ашер продолжил болтать:

— Если понять как работает, то можно значительно обескуражить часть армии противника. Поэтому отец переживал, что меня заберут. Но я сам не знаю как этим пользоваться. Честно! Отец знал. Мне конец, если его закодированные журналы нашли.

Даниэль встряхнул его за плечи и лишь повторял:

— Никогда. Никому. Больше. Не. Рассказывай о себе.

Ашер кивнул. Они продолжили путь по зябким улицам.

— Ты так помогаешь мне. Почему… Зачем?

— Сам не знаю зачем, — пожал плечами Дан.

Вообще ощущение — "сам не знаю зачем" стало будто бы новым девизом Даниэля, с появлением Ашера. Абсолютно чужой, незнакомый человек, вдруг стал важной частью жизни. Возможно, это от того, что у Дана не было чувства принадлежности к семье. Её практически не было и до Обители. А теперь вдруг появилась возможность опекать, чувствовать себя важным кому-то. Теперь у него есть названый брат, друг, и почти ребенок, который догнал Дана ростом.

И поэтому ему хотелось только того, чтобы жизнь Ашера стала лучше, проще и главное безопасней. С Ашером стало всё легко — даже когда сложно.

— У меня мог бы быть сын как ты. Мне всегда не хватало семьи, — пожал плечами Даниэль, не зная как корректно ответить.

— Ого! Вот придумал! Лет — то тебе сколько? — Развеселился блондин.

— Двадцать два.

— А мне семнадцать, — он стал ещё веселее, — детей успеешь. И по возрасту вряд-ли ты бы меня зачал.

— Ты прав, но и не "зачту". Никого. При поступлении в Обитель, всех стерилизуют, у меня вазэктомия, — Даниэль чуть погрустнел.

— Ох, прости. Это слишком жестоко.

— Зато для Церкви практично. Представляешь сколько сотрудников "выпадет" из рабочего процесса, если пары будут заводить детей в Обители. Подростков "закупать" выгоднее.

— Если хочешь можешь меня изредка "воспитывать". А как ты попал в Обитель?

— Я родился в небольшой коммуне, рядом с Полисом. В семье Резников. У них было очень много детей. Я оказался самым хилым и бесполезным, поэтому за вознаграждение от Церкви меня передали туда. Якобы, чтобы лучше учился. Вместе с другими некоторыми погодками. Так и вышло: учился, ходил на "легкий" труд, а как получил аттестат, вышел на полные обычные смены. Как видишь, даже у "чистых" с фамилией, могут быть усечены права.

— Ты имеешь свой род! С ума сойти можно!

*****

Решением стало остановиться в самом дешёвом хостеле на границе ярусов, в котором особо не задавались вопросами о личной жизни постояльцев.

Ашер держался позади Даниэля и помалкивал, надвинув капюшон на лицо. Недовольный администратор, смерил показательным взглядом вошедших выдал им ключи.

Юноши оплатили номер пластиковыми плашками с ю-кодом условных единиц, не заполняя бланков. Если хочешь быть не замеченным, плати либо "материальными" деньгами, без переводов через систему, либо незарегистрированными на владельца плашками — неизменная истина всех времен.

Дан ушел достать городскую одежду, перекус, и что-нибудь скрыть нетипичную внешность друга. Ашер остался один и дремал, свернувшись калачиком на жесткой койке накрытой дешёвым покрывалом в клеточку, которое кололось катышками через одежду. Он находился в полудреме и ожидании вдыхая резкий запах дешевого порошка.

Даниэль вернулся быстро и объявил, что они идут через город. Чтобы раздобыть хорошую прибыль с продажи придется податься туда. В местных забегаловках и ломбардах много не заплатят. И к тому же нужная им коммуна находится на другом конце Полиса. Они решили спрятаться на виду, возможно, так даже безопаснее, чем идти по окраинам, с их независимыми поселениями.

Больше нельзя ослаблять хватку. Даниэль понимал всю сложность этой ситуации и просчитывал в голове выходы, но пока не находил вариантов. Сейчас они просто будут на выбранном маршруте. Пару дней его не хватятся в Обители, решив что тот приболел. Ведь он был на хорошем счету.

«… Для сохранения мира, мы — следующее поколение, создаем Общественное Собрание для принятия дополнительных законов и методов по возрождению истинного облика человечества…» — Первая новейшая поправка.

За несколько дней до праздника смены года, со стороны духовенства, проводились массовые обязательные проповеди о необходимости единения и примирения в обществе. Вследствие этого, Епископ Марк деловито ходил из угла в угол в своем кабинете, читая выдержки из предстоящей речи, скучающему в кресле Раа. Периодически он сбивался, одергивал одеяние и начинал сначала.

"… Кхм!… В нашей Церкви найдется место каждому. И те, кого мы зовём мальформами, всегда будут находить покровительство и опору. Среди них может быть многоженство исключительных сотрудников. Общество не должно пренебрегать их особенностью. Стоит помнить, что у всего живого есть душа и мы должны проявлять милосердие и добродетель ко всем, независимо от их положения. Мы едины, и мы все братья и сестры…"

Епископ плавно положил свой планшет и громко хлопнул ладонями по столу, из редкого мебельного материала — настоящего дерева, перед носом помощника. Но, он даже не моргнул.

— Раа! Вот скажи мне! Тебе вообще не интересно?!

На что парень лишь медленно оторвал цепкий взгляд от темно-синих высоких стен, отражающих мягкий золотой свет приклеенных неоновых лент. Слегка наклонил голову словно марионетка и выходя из своих мыслей спросил, по-хитрому сощурив глаза: