Мария Львовна опять улыбнулась.

– Не переживай, девочка, – она вздохнула. – Я не рассказывала тебе, потому что надеялась до последнего: вас минует чаша сия. Ещё с Гражданской мой дед первый из рода пошёл защищать Родину туда, где винтовка бесполезна, зато любят бить в спину и сыпать яд тем, кто считает вас друзьями. Мой дед тоже. И мой отец, дед Антона, даром что как вы числился простым научным сотрудником одного провинциального НИИ… Его погоны и награды никто не увидел даже на похоронах. Да и мы с мужем. Нет смысла скрывать: всё осталось на Земле. Мы тоже служили во внешней разведке. Дети «там» ничего не подозревали. Когда Антоша поступил на этнографа и историка, я, было, обрадовалась. После Катастрофы отказалась работать по прежнему профилю, переехала сюда из города. Наша судьба почётна, только очень тяжела иногда. Но видно судьбу не изменить. Всё равно мой сын идёт по дороге, написанной нашему роду. Поэтому сегодня мы обязательно попрощаемся. Только мы трое. Те, кто знает.

Когда разведчики – Нэрсис, Антон, и двое подростков Алиса и Родион, изображавшие детей – уже садились в вертолёт, девушку вдруг начала бить дрожь. Ещё никто из бывших «клеймёных» не рисковал возвращаться обратно. Пусть и аналитики, и она сама были уверены, что Нэрсис не опознают и не схватят, страх никак не хотел уходить. На борту вертолёта, который должен будет перебросить их через Срединный хребет, доводы разума вдруг показались ничтожными. А ведь и до Балвина их ждёт немало проверок. Чтобы создать историю своего появления, их семье предстоит долгий кружной путь до конечной цели. И тут Нэрсис вспомнило слова матери Антона. И сразу же успокоилась. Род её мужа не одно поколение занимается разведкой, а это невозможно без покровительства богов. Значит, и им будет сопутствовать удача. Если, конечно, самим не оплошать: рыжий хитрец Эбрел лентяев, которые полагаются на один лишь счастливый случай, терпеть не может.

Успокоившись, Нэрсис выглянула в иллюминатор. Согласно плану, чтобы остаться незамеченными, по ту сторону хребта винтокрылые машины окажутся уже в сумерках. И для этого стартовали днём. Вдалеке на западе синели в иллюзорной дымке несколько снежных шапок. Самые высокие пики хребта, но вертолёты обошли их далеко стороной. Зато зрелище остальных гор отсюда, сверху источало негу. Воздух был кристально прозрачен. Вот внизу промелькнула небольшая долинка, цветущая равнина, защищённая со всех сторон горами. Не очень высокими, но неприступными. Ближние горы были покрыты зеленью почти до самой вершины, холмы заросли цветущими кустарниками. Нэрсис даже будто ощутила гуляющий там лёгкий ветерок, слабый запах померанца и жасмина, смешанный с благовониями нарда и альпийского шиповника. Но вертолёт уже умчался вперёд, туда, где непроходимым бастионом высился следующий каменный пояс. Он явно поднимался выше полутора тысяч метров, растительность здесь уступила права осыпям и гранитным склонам. Солнце, скользившее по вершинам утёсов, золотило пейзаж каменного хаоса. В какой-то момент горы внизу начали сливаться в своём единообразии, и Нэрсис не заметила, как задремала.

Проснулась она на подлёте. Густые синие сумерки июньского вечера почти сменились призрачной чернотой ночи: момент, когда остаток дневного света не помогает, а наоборот мешает, обманывает. Заставляет верить, что ещё достаточно солнца, и не стоит напрягать глаза, чтобы разглядеть далёкие предметы. Вскоре винтокрылые машины нырнули к земле. Замерли. Сразу стало темно и тихо. В тишине слышался каждый стук, каждый шорох. Нашёптывая неведомые тайны, робко шумел ветер в ветвях деревьев. Не суетились, попрятавшись в норах дневные звери, а ночные ещё не вышли по своим делам. Лес словно вымер.

Вертолёты торопливо разгрузили, перенесли тюки и ящики на соседнюю поляну. Потом машины сразу ушли на потайной аэродром – летняя ночь коротка. Четвёрка разведчиков осталась сама по себе. Родион и Алиса переглянулись: сейчас главными были они. Паренёк тихонько произнёс:

– Лучше я.

Девочка молча кивнула, и Родион растворился в темноте. Нэрсис заметила, как Антон непроизвольно поморщился. Нет, умом он тоже понимал – так и должно быть. Родион и Алиса были не просто лучшими учениками спецшколы. После Катастрофы осталось много сирот, и сенат решил использовать опыт будущего, а также то, как завтрашние тайно применяли этот опыт ещё на Земле. Не просто детские дома, где государство заменяет родителей. В каждом работали лучшие психологи Корпуса, тщательно определяя склонности и выискивая таланты. Лучшие из детей переходили учиться в особые школы, где их способности развивали. Тогда потом в жизни каждый выпускник добьётся ошеломительных успехов… особенно с поправкой на некоторые специальные умения. Алиса и Родион чуть ли не с детского сада жили мечтой о разведке и готовились. Оба умели драться, стрелять и многое другое на уровне отличных бойцов. Оба умели форсировать скрытые резервы организма по технологии будущего, на какие-то секунды получая способность согнуть руками стальной прут. Случайно Нэрсис узнала вложенную в подготовку каждого такого разведчика сумму и не сомневалась, что ни одна копейка не пропала просто так. Та же Алиса при некоторой толике удачи могла бы вырезать хоть весь экипаж её бывшего пиратского брига. Но вот душой Антон то, что их охраняют дети тринадцати и десяти лет, так и не смог принять.

Долго терзаться ему не пришлось. Вскоре Родион вернулся.

– Здесь они. Рядом.

Антон как старший тут же принял решение.

– Мы двое встречаем, ведём сюда.

Идти оказалось и в самом деле недалеко. На небольшой полянке ждали стреноженные кони для всадников и для поклажи. У небольшого костерка, сложенного так, чтобы издали его не было заметно, ждали пятеро. Четверо вроде бы одинаковых парней. Взгляд Антона зацепился за пятого. Старик был очень худ и высок ростом, даже сидя возвышался над спутниками на целую голову. В отблесках огня жёлтая, как воск, кожа морщинилась на его высохшем лице. Выцветшие от старости глаза были тусклы. Какой-то убогий, порыжевший от времени полушубок покрывал иссушённое годами тело.

Антон и Родион вышли на свет. Один из парней было дёрнулся, но Антон уже приветствовал:

– Доброго вам утречка, люди добрые. Соли не отсыплете?

Ничуть не удивившись, старик ответил:

– И вам не хворать. Хорошему человеку и соли, и мяса не жалко, – встал навстречу и пожал руку. Хоть и видел до этого Антона лишь на фотографии, тоже узнал. – Добре. Я тебя позже ждал.

– Удачно добрались.

И тут же сосед двинул другого парня, который машинально попытался рассмотреть лица под капюшоном и фигуру под балахонистым плащом. Заказчик опознал гостей, а излишнее любопытство вредит здоровью. Едва убедились, что это те, кого они ждут, контрабандисты начали деловитую суету. Затушили огонь, спрятали следы, распутали коней. Через десять минут все уже шли вслед за Антоном. Сноровисто помогли погрузить вещи, довели до тракта. Там получили деньги и пропали в ночном лесу. Если старик был агентом, то остальных использовали втёмную. Здесь, недалеко от гор, процветала нелегальная торговля. Парни были потомственными «специалистами по беспошлинной доставке». Одна группа помогла привезти товар до их района, оставила груз и сопровождающих, ушла. Следующие уже из местных помогли заказчику товара – старику – с «чистыми» лошадьми, довели до тракта в обход лесников и егерей местного барона. Дальше старик и сопровождающие выйдут на тракт и повезут товар легально. Таких группок в предгорьях и на восток – тысячи. Вытрясти конкретную информацию из того или иного клана сложно, а уж проследить всю цепочку и вовсе невозможно. Никакая вражеская разведка не сумеет понять, что гости появились только здесь, их не передавали «из рук в руки» вместе с товаром. Да и видели контрабандисты лишь Антона, и то мельком. Остальные были в гриме, Нэрсис прикидывалась мужчиной, Алиса – карликом. Единственное слабее звено – агент, который договаривался о лошадях и найме помощников. Но старика эвакуируют сегодня, он вернётся в колонию вместе с вертолётами.