– Что вы узнали?

– Сколько там собрал Маргейр?

– Четыре или пять хирдов.

Магистр мысленно присвистнул и тут же пересчитал в более привычные в последние годы имперские подразделения. Двенадцать – пятнадцать тысяч. По совокупной мощи как минимум равны полному имперскому легиону. Может, и больше, если пехотинцы как следует экипированы и прошли полноценное обучение, а магистраты собрали для них магов и инженерные части.

– Солидно. А тут как раз Шахрисабзс сунулся, – усмехнулся Ислуин, – Совет горных мастеров удачно нашёл, куда применить оказавшуюся в его распоряжении армию. Не стал собирать войска по магистратам, а сразу двинул хирды, доставшиеся от Маргейра. Я так понимаю, когда армия гномов мгновенно выбила всех врагов с Яванского тракта и вычистила приграничье, кто-то из генералов падишаха решил контратаковать, не посоветовавшись и не подумав о последствиях. Двинул вперёд тумены. В общем, теперь уже не важно. Между гномами и падишахом началась полномасштабная война.

Ругался Хадльберг минут десять, витиевато, на всех известных ему языках. Понятно, с чего непонятный отряд диверсантов ловили спустя рукава. Не до того было в общей неразберихе. Зато теперь примутся всерьёз.

***

К лагерю, где ожидали Энгюс и девушки, добрались только на следующий день к обеду. И мешки вышли прямо-таки неподъёмные, и приступ-откат оказался куда сильнее, чем ожидали: слишком уж магистр перенапрягся, когда потрошил память возницы.

Ислуин с помощью серёжки заранее предупредил, что они на подходе, но в лагере их встретила картина совсем непривычная. Обычно, стоило им показаться, Эйдис с радостным возгласом бросалась к брату. Энгюс и Айлин старались держаться невозмутимо, но и они не скрывали облегчения, что разведчики вернулись из очередной вылазки невредимы. Сегодня же… Лагерь на этом месте поставили давно, больше недели, поэтому обустроили как следует. Палатки чуть в стороне, а возле кострища, растопившего снег до земли, положили два бревна для сиденья. Так было, когда четыре дня назад магистр и полугном уходили в рейд. Сейчас палатки оказались на прежнем месте, на огне жарились три небольших тушки. Но перед костром лежало всего одно бревно, на нём сидела растерянная и растрёпанная Айлин. Рядом стояли такие же растерянные Энгюс и Эйдис. По другую же сторону костра чернело вытянутое пятно золы и обугленных щепок.

Ислуин и Хадльберг скинули мешки на снег, отцепили лыжи. Поскольку остальные так и молчали, магистр подошёл и спросил:

– Что у вас такое случилось? Что вы замерли аки грешники, ослеплённые светом Единого? Если я правильно помню ваши священные книги, Энгюс.

– Правильно, правильно, – вздохнул инквизитор и потёр переносицу. – И даже почти в тему подобрали место из Жития. Девушки надумали к вашему возвращению сварить праздничный обед. Как-никак Зимнепраздники начались. А я удачно поймал трёх кроликов.

– Мы тушки разделали, а потом у меня костёр не разжигался, – жалобно произнесла Айлин. – Я мучилась, мучилась. Потом как в сердцах на него ругнулась…

– Костёр загорелся, и бревно вместе с ним. Раз – и нет. Хорошо мы за спиной стояли.

Все трое с надеждой посмотрели на магистра. Ислуин несколько секунд внимательно всматривался в Айлин. Потом охнул, сел на бревно рядом с девушкой и обхватил голову руками.

– Рэган меня убьёт. За новую родственницу. И Лейтис тоже. Когда мы вычищали всё, чем Айлин изуродовали в школе… Я же мужчина, ну с чего Грань взяла за эталон нормы именно меня?

– Полукровка? А в остальном… – первым сообразил Энгюс.

– Полукровка, – вздохнул Ислуин. – И нет, по части здоровья идеально. Всё как и положено у девушки. Причём эльфийская часть генов доминантна, включая увеличенную по сравнению с людьми продолжительность жизни. Идиот! Если меня повесят – будут правы.

– Дочь?

– Кузина. Или… нет, сводная младшая сестра. Причём точно по материнской линии. И это ещё хуже.

Инквизитор расхохотался в голос, смеялся так, что заболело в животе. Поскольку магистр по-прежнему сидел, молча обхватив голову руками, объяснять так ничего и не понявшим спутникам пришлось тоже Энгюсу.

– Ну почему же. Её Величество новой родственнице будет рада. А вас, Айлин, поздравляю. Вы теперь Высокая принцесса эльфов.

Девушка оторопело посмотрела на Энгюса и сидевшего рядом Ислуина, немного подвинулась в сторону – вдруг накатившее сумасшествие заразно. Хадльберг, напротив, быстро принялся что-то высчитывать, шевеля губами. Потом спросил:

– Родственница императора. Эльф – Голос императора. Высокий принц, оказывается. Логично для такого политического брака. Ну что же, вы были правы, когда обвинили нас в близорукости. Я так понимаю, перед нами отец императрицы?

– А он вам не сказал? – Энгюс снова расхохотался. – Ну да, кер Ислуин не любит щеголять своим местом при дворе. Я бы сказал, своё положение в Империи наоборот скрывает.

– Кто бы говорил. Сам такой, – огрызнулся магистр, – и тут же прикусил язык… было поздно.

Эйдис сделала шаг к жениху, обняла его, посмотрела в глаза и медоточивым голосом спросила:

– Да? И что такого мой мужчина от меня скрывал? Нет, я тебя люблю в любом виде. Но всё же интересно.

Энгюс затравленно посмотрел на невесту, потом на её брата. Втянул голову в плечи, но всё же ответил.

– Понимаешь, дорогая. Я… В общем, я – духовник императора.

– И входит в десятку влиятельнейших людей Империи, – язвительно добавил Ислуин. – Вот только Энгюс у нас тоже терпеть не может, когда его встречают по титулу, а не по уму.

– Вот за это я в него и влюбилась, – Эйдис потёрлась щекой о грудь жениха. – И мне без разницы. Ну, придворный, ну и ладно. Нам не помешает.

Энгюс расплылся в улыбке и прижал невесту к себе. Хадльберг промолчал, но по лучившемуся от счастья лицу было заметно, что полугном доволен и уже просчитывает варианты будущей своей жизни. Одна Айлин удивлённо переводила взгляд поочерёдно с одного на другого, не в силах закрыть рот. Наконец она сумела произнести:

– С ума сойти. Ну и компания подобралась. Один другого родовитей. Чувствую себя как… Как... – попыталась она подобрать слово.

– А зря, – фыркнул справившийся с собой магистр. – Ты теперь не менее родовита. Если ты выйдешь замуж за эльфа, твои дети смогут претендовать на трон Ясных владык.

– Я вообще никогда про детей не думала! – поперхнулась Айлин и покраснела. – У корддами их не бывает.

– Ничего, – добродушно поддел её Энгюс. – Зато теперь можешь смело планировать. По части целительства керу Ислуину я доверяю. А он сказал, что ты абсолютно здорова, и дети у тебя будут.

– Что возвращает нас к текущей ситуации, – сменил тему Ислуин, – поскольку дела у нас хуже некуда.

После короткого пересказа добытых новостей над лагерем повисла тишина, нарушаемая бульканьем котелка, где варился суп. Молчание прервал Энгюс, принявшись рассуждать вслух:

– Итак, про Яван и Ставангр можно не вспоминать. Идти южнее тоже нет смысла. Даже если забыть, что прослышав о том, какую за наши головы пообещали награду, горцы скопом кинутся в погоню… Вряд ли Шавтолу повторит ошибку Арсланшахов.

Ислуин подкинул в котелок специй и согласился.

– Наверняка. На имперском тракте и всех перевалах сейчас не продохнуть от солдат. Но у вас явно появилась идея?

Энгюс недолго помолчал, сел на чурбачок. Принюхался к запаху жаркого и только потом ответил вопросом на вопрос.

– Вы слышали про последнюю крепость Света?

Девушки и полугном замотали головой – не знают. Ислуин презрительно фыркнул.

– Великие воины, которые сражались с орками. А когда народы погрязли в раздорах, не в силах противостоять Тьме в одиночку, они то ли спрятались, то ли погибли. Рынок артефактов и реликвий переполнен подделками на эту тему, – Ислуин ткнул палочкой кролика – проверить мясо, и закончил мысль. – На мой взгляд, обычная легенда. Таких полно у любого народа, просто переделали в соответствии с моментом.

Возразить Энгюс не успел. Вмешалась Эйдис. Девушка решила, что не поверивший Ислуин сейчас начнёт спорить и высмеивать её жениха. И поспешила перевести разговор на другую тему.