– Хоть один умный человек рядом с тобой есть. Дай угадаю. Дело в Иннес, да? С кем хочешь её познакомить?

– Ну в общем-то, – смутился Харелт. – А откуда…

– Тогда считай – уже согласилась. Да не слежу я за тобой и мысли не читаю. Просто я скажем так, в курсе подробностей вокруг этого барона Сторноуэй. И понимаю, что сейчас таких рядом будет всё больше, а Мирна не всегда успеет предупредить, да и Иннес не железная. С кем хочешь её свести? Та-а-ак, дай угадаю…

– Да не гадай ты, с Дугалом её Мирна хочет познакомить, – вывернулся Харелт. – Я – не против.

– А знаешь, я тоже буду «за». И как?

– Ну… мы хотим выехать на пикник за город. Булли будет, Дугал. Тебя они тоже будут рады видеть, сто лет не виделись. Приглашу Ригарта, с ним пара его ровесниц, ну и Иннес.

– И всё чисто само собой, – Марион промурлыкала словно кошка, поймавшая мышку. – Договорились, устрою. Зови.

Ригарт от идеи съездить на пикник в компании целого легата и центуриона личной сотни известного генерала загорелся, будто сопливый пацан, которому обещали встречу с седым заслуженным ветераном. Мирна тоже, когда считала, что ей надо, умела становиться очень настойчивой, поэтому Иннес под её натиском пала быстро. Ну а Дугал с Булли не смогли отказаться от возможности увидеть давнюю и лучшую подругу молодости – не звать же замужнюю даму в армейский лагерь?

Пронзительное голубое небо, яркое солнце, на улице ещё не оттепель, снег хрустит – но и не мороз. Харелт и Ригарт арендовали на весь день загородный охотничий домик, все оставили там под присмотром егеря и грумов лошадей, сами же отправились на поляну неподалёку. Причём, как с удивлением обратил внимание Харелт, Дугал словно невзначай всё время оказывался неподалёку от Иннес. А девушка вроде и не протестовала. Кидалась снежками, обычно сдержанная – весело хохотала и дурачилась вместе с остальными. Прогулка получилась замечательной, свою долю желаемого общения получили и сам Харелт, и Ригарт… И даже две молоденькие девочки, которых для массовки привлекла Мирна: девочки буквально прилипли к Марион, увидев в ней идеал настоящей леди.

Мелкая, хотя и досадная неприятность случилась за обедом, пока все стояли вокруг разложенной прямо на снегу скатерти, перекусывали бутербродами и горячим травяным настоем. Утолив голод, самая молодая из девушек, похоже, устала от расспросов и разговоров про сражения, которые вели Ригарт, Булли и Дугал, и вдруг заявила:

– И без армии можно найти приключения. Правда, дан Харелт? Расскажите, расскажите, я столько слышала…

Харелту захотелось в ответ выругаться: вопрос прозвучал крайне неудачно. Марион обожала чужие тайны не меньше даны Фионы, вон и сейчас навострила ушки. И память у неё великолепная. Если заподозрит, потом может попробовать разговорить Иннес, а та сейчас слишком увлечена общением с Дугалом и запросто ляпнет что-нибудь лишнее... Марион, заметив нестыковки, обязательно начнёт копать дальше. Нет, своей подруге Харелт доверял, знал – от неё ни одна тайна, которая может повредить друзьям, не уйдёт. Но есть обязательства перед Сберегающими и перед Хранящими покой – всё-таки дела, к которым время от времени его привлекали отец Энгюс или виконт Раттрей, обычно касались очень вонючего грязного белья самого высшего общества. И не просто так широкой общественности про них никогда не говорили. А секреты Верящих-в-Ночь вообще слишком опасные игрушки. Значит, надо так смешать правду и ложь, чтобы ни у кого не возникло даже тени подозрений.

– Приключения – слишком громко сказано. Глупость там была. Эти демонопоклонники с контрабандой опия были связаны, – заметив краем глаза, как кивнула Марион – про опий она тоже слышала, Харелт чуть успокоился: вроде наживка заглочена. – А я тогда весь дёрганый был, после скандала, в одну дуэль по дороге чуть не ввязался. Вот когда на контрабанде барона поймал, решил поиграть в следователя. Зря, что ли, я этим в университете немножко увлекался? Помощником дознавателя раз или два ездил, расследовать всякие пустяки. Потом надоело, если честно, все эти расследования – нудное занятие, а тут вдруг вспомнилось. Ну и прикинулся, что меня их дела заинтересовали, и я поучаствовать решил. Думал, склад мне покажут, пробную партию «для доставки» прикуплю – а там сдам всех страже. Кто ж знал, что они меня за столичного дурачка держат, который мимо ехал и вроде дальше проехал… если спросят. Потому его можно в жертву принести, хватятся нескоро. Повезло, что там сплошные лавочники были, не знали с какого конца за оружие держаться. Да и Сберегающие уже давно их пасли, как раз готовились с поличным во время ритуала взять.

Ригарт, который к неблагородным сословиям относился слегка высокомерно, тут же поддержал рассказ:

– Вот оно преимущество обучения рукопашному бою с раннего возраста: Харелт чуть ли не с голыми руками почти победил толпу простолюдинов.

Неожиданно в разговор вмешался Булли, весь полк которого как раз и состоял из вчерашних крестьян и мастеровых. За разгоревшейся перепалкой разговор о поездке Харелта отодвинулся в сторону, потом и обед подошёл к концу. Да и игра в снежки гораздо приятнее скучных военных разговоров, особенно для девушек.

Время летело незаметно, а ночь зимой настаёт рано и быстро. Поэтому когда собрались ехать обратно, уже вовсю полыхал закат. К тому же если Иннес и Марион наездницами были хорошими, то две другие девушки в седле держались средненько, отчего ехать через лес пришлось медленно, и до тракта в город добрались уже в темноте. Дорога к этому часу обезлюдела, и телеги не мешали, но, посоветовавшись, мужчины решили коней не торопить. Стража, конечно, следит… Вот только и на лихого человека нарваться в темноте можно запросто. Десять минут спустя, словно подтверждая опасения, вдали раздались завывающие звуки и топот копыт.

Дугал и Булли отреагировали мгновенно, поставив коней так, чтобы прикрыть девушек от нападения и не мешать друг другу. Пару мгновений спустя к ним присоединился и Харелт, положив руку на седельную сумку и приготовившись метнуть спрятанные там ножи. Пусть у него и не было такого опыта сражений, как у друзей, во время поездки Тенью в Суолахти случалось разное. Дурь из сопляка, воображавшего себя великим воином, выбили при первом же нападении лихих людей. Да и потом уже с отцом Энгюсом несколько раз дело едва не доходило до драки. Привычку сначала вслед за остальными готовиться к бою, а уже потом выспрашивать, вколотили в него крепко. Ригарт же остался стоять на месте, непонимающе хлопая глазами. Сообразил, лишь когда мимо промчалась кавалькада весёлых подвыпивших всадников. Парень тут же начал наливаться бессильной краской стыда: сколько он распинался о том, что гвардия – лучшие в Империи солдаты… а опасность заметил только одновременно с девушками. Положение спасла Иннес, которая вдруг поцеловала Дугала в щёку и поблагодарила «настоящего защитника». После чего все добродушно шутили уже над новой жертвой смущения.

Когда Харелт прощался с друзьями в воротах своего дома, то с удовольствием подумал, что день удался лучше некуда. Вот только умей он слушать чужие разговоры на расстоянии, от радужного настроения не осталось бы и следа. Едва друзья вдвоём отъехали от особняка Хаттан, Булли задумчиво произнёс:

– А Харелт здорово изменился. Хоть и старается не показывать.

– Ты о чём? – рассеянно ответил Дугал, чьи мысли всё ещё были заняты знакомством с Иннес. – По мне – так не особо.

– Может быть, может быть… – задумчиво потянул Булли. – А давай я тебе подкину несколько загадок? Вопрос первый. Поехали мы отдыхать, ты, вон, засапожник сунул, я кинжал захватил. Этот молокосос столичный про то что мечом среди деревьев орудовать несподручно, даже не подумал. А вот зачем светский бездельник, каким старается выглядеть Харелт, таскает с собой метательные ножи в седельной сумке и кинжал под одеждой? Я тогда на дороге заметил, и ещё подумал – надо бы себе такую же сумку заказать. Вроде и ножен внутри не видно, и если что выхватить удобно.