Взглянув в окно, я обнаружил нас, проезжающими по территории военного лагеря. Вскоре автомобиль остановился, и мы покинули временную пыточную, глотнув свежего утреннего воздуха. Это ли не рай!

Несколько мгновений я наслаждался свободой, а после обернулся к стоящей неподалеку группе людей.

— Глеб Юрьевич, рады приветствовать вас! — слегка кивнув, произнес мужчина с погонами генерал-лейтенанта. — Меня зовут Григорий Миронов, я являюсь командующим западной армии его величества и временным главой посёлка Кардымово.

— Как обстановка на фронте?

— Плохо. — кратко ответил военный, но поняв, что мне этого недостаточно, продолжил. — Смоленск был захвачен вражеской армией, нам пришлось отступить на дальние рубежи. Сейчас генерал Ватутин Федор Сергеевич держит оборону в деревне Синьково и близлежащих окрестностях. В последний раз, когда мы с ним связывались, у него было пять тысяч бойцов.

— Какова численность захватчиков?

— Ударный кулак из тридцати пяти тысяч воинов. Пятнадцать тысяч остались в Смоленске в качестве гарнизона, остальные обрабатывают прилегающие территории. Нам не выстоять. Отступление лишь вопрос времени. — ничего не выражающим тоном продолжил генерал. — Ватутина берут в клещи.

— Возможно… — задумчиво ответил я. — Мне должны были выделить отряд. Где он?

— Это он и есть. — указал мужчина на пятерку людей в камуфляжной форме. — Лучшие из лучших.

— Мобилизуйте всех в течении часа. Полная боевая готовность. Скоро будем отбивать город. Но для начала я должен увидеть своих бравых воинов. — произнес я, двинувшись в сторону выделенных мне людей.

— Малец, ты не в своем уме! — вспылил генерал. — Если ты считаешь, что из-за мальчишеской бравады я пошлю своих людей на верную смерть, то ты ошибаешься! Мы и так потеряли слишком многих…

Потухший взгляд Григория говорил лучше любых слов. Стоящий передо мной человек был настоящим боевым командиром, не желающим отправлять своих людей в бессмысленную смертоубийственную атаку. Но сейчас у меня не было времени его переубеждать.

— Именем императора я беру командование на себя. Выполнять приказ, генерал! — пустив в голос каплю Власти я потряс окружающих людей, заставив мужчину повиноваться.

— Есть. — скрипнув зубами, он удалился, начиная раздавать необходимые команды.

Лучше один раз показать, чем сто раз объяснять. У меня есть лишь месяц на окончание этой войны, и на кону стоит слишком многое.

— Ваши ранги? — обратился я к выделенному отряду, оказавшись рядом.

— Все на стадии Возвышения, я на Первом Пике. — коротко ответил коренастый мужчина.

— Имя?

— Вершинин Кирилл Борисович. Глава данного боевого соединения.

— Слушайте сюда. Вашей единственной задачей на ближайшей операции будет мое прикрытие. Я не должен отвлекаться на защиту.

— Принято, Десница. — произнес Кирилл ровным тоном.

И лишь взгляд в глубину позволил мне заметить ненависть, что он испытывал к самонадеянному глупцу. Отправив армию на верную смерть, юный Десница в первую очередь заботился о собственной шкуре. К таким людям не испытывают уважения.

Но время переубедить их у меня было. Командованию потребовалось меньше отведенного часа для построения всех бойцов на плацу. Это не могло не радовать. Всё же, дисциплина пока еще полностью не улетучилась из твердых лбов «мирных» вояк.

Окинув Оком солдат, я сразу же пересчитал их. Около двух тысяч слабых одаренных. Внушительная сила, если правильно ей воспользоваться.

— Солдаты! — напитав голос Властью, начал я мотивирующую часть. — Воины! Да, вы уже настоящие воины, раз стоите здесь передо мной! Чужеземцы вероломно вторглись в наши земли, жгут нашу золотую рожь, попирают наш русский чернозем своими грязными сапогами, берут наших женщин в плен! Смоленск пал под натиском врага. А сколько городов еще могут пасть? Сколько детей не досчитаются своих родственников, сколько матерей прольют свои драгоценные слезы по не вернувшимся сыновьям и дочерям⁈ Сколько домов будет сожжено, если мы не остановим агрессора?

Многие мужчины сурово нахмурили лица, их пальцы, сжимавшие винтовки, побелели от той силы, с которой они держали оружие.

— Вы, конечно же, уже воины… — тем временем продолжал я. — Но мне нужны герои! Истинные сыны Отечества, что готовы на всё ради победы над врагом! Я понимаю, что не имею веса и авторитета в ваших глазах, но дайте мне один шанс… Дайте мне возможность доказать вам, что Тень Империи видит всё! Что Тень Империи простирается далеко за горизонт родных границ… Слушайтесь меня беспрекословно! И я обещаю Вам величие, долгую жизнь и богатство… Ибо горе побежденным! И слава победителям!!!

— Ура! — неуверенно воскликнул какой-то усатый мужичонка в первом ряду.

— Ура! — робко подхватили другие.

Через минуту уже все солдаты громогласно кричали: «Ура!»

— А сейчас! — мой кулак взметнулся в воздух. — Мы на всех парах отправляемся в ад! На фронт! Там мы станем лучшими из лучших!

Воины вытянулись по струнке. А я махнул рукой, мол вольно.

— Что делаем, Десница? — обратился ко мне Миронов.

— Вы меня слышали. Берем технику, грузимся и пулей мчимся в Синьково, на помощь к Ватутину.

— Может, нам дождаться пополнения? Рекруты стекаются сюда со всех городов… Через пару дней у нас будет уже серьезная сила.

— Нет. Через пару дней мы потеряем очень много, а враг закрепится на новых рубежах. — твердо сказал я. — Со склада заберите все топоры и фонарики. Я видел, там их было в избытке.

— Зачем? — спросил меня командующий…

— Покажу вам фокус-покус… — оскалился я.

Спустя минут двадцать наша небольшая армия подъехала к фронту. Деревня Синьково была изрыта кратерами от артиллерийских ударов. Повсюду вился черный дым, небо дрожало от остаточной ауры использованных заклинаний. В воздухе постоянно сновали патрули из магов.

В деревне нас уже ждали. Хмурые, измазанные в саже, суровые лица мужчин грозно поглядывали в нашу сторону усталыми взглядами. Каждый был при деле.

— Генерал Ватутин ждет вас в доме старосты. — подал голос лейтенант в белом мундире. Он сидел на бревне под козырьком полуразрушенной лачуги. Усталость выжгла весь цвет в его глазах.

Офицер кивнул какому-то солдату, и тот мигом отправился к нам в провожатые. Через минуту я оказался в оперативном штабе.

В большой зале размещался грубо сколоченный стол, с десяток неудобных стульев и потрескавшийся камин. Сгорбившись над столешницей, покуривая трубку, стоял мужчина лет сорока. Белоснежный мундир с золотыми звездами на эполетах выдавали в нем главного военачальника.

— Ватутин Федор Сергеевич, я так понимаю? — резким тоном потревожил я генерала.

Мужчина слегка вздрогнул, выпустил колечко дыма и только потом посмотрел на меня и людей за моей спиной:

— Он самый. — луженой глоткой пробасил генерал. — А вы, судя по всему, Десница… Долго же вас не было.

— Оставьте свои упреки для внуков. — ухмыльнулся я и направился к столу. — Думаю, я вовремя.

— Марк Георгиевич! — воскликнул генерал. — Не признал. Всегда помнил вас одноглазым.

— Значит, богатым буду. — оскалился декан, выуживая из-за пазухи фляжку с горячительным.

— Вы знакомы? — обратился я к старику.

— Федор Сергеевич был моим учеником… — протянул Мидлер. — Он был лучшим из лучших.

— Почему «был»? — нахмурился Ватутин.

— Ну, кое-кто тебя превзошел. — улыбнувшись, Марк, окинул меня многозначительным взглядом.

— Да неужели? — по — новому взглянул на меня Федор Сергеевич.

— Может, отставим любезности и перейдем к делу? — сказал я, склонившись над картой. Рядом со мной встал Бельский. Он заметно нервничал и чувствовал себя белой вороной среди служивых.

— Он за главного. — фамильярно ткнув пальцем в мою сторону, хмуро пояснил Миронов. — Хочет Смоленск штурмом брать…

— При всём моем уважении к субординации и императорским законам, хочу сказать, что это бред… Причем невозможный. — выпустив облачко дыма в мою сторону, сказал Ватутин.