Я и сама провалилась в сон, убаюканная надежным теплом Дэя. Разбудили меня его легкие поцелуи. Теперь уже не он, а я лежала, прислонившись к нему, и кольцо сильных рук казалось лучше всякой колыбели. Я развернулась так, чтобы подставить губы ласкам огневика, и была незамедлительно награждена за находчивость. Потом, когда мы пресытились первой встречей, а я свернулась в объятиях Дэя комочком, над головой раздался его хриплый шепот:

– Прости меня.

Я думала некоторое время, прежде чем отреагировать. Наконец произнесла то, что показалось самым правильным в данный момент:

– Я последовала совету и узнала об истинной истории твоего отца и моей матери. Мне кажется, Дэй, ты взял на себя слишком тяжелую ношу. Но это твое право и твой выбор, и это характеризует тебя как человека, понимающего последствия любого своего шага. Мне не за что тебя прощать, – я, наконец, подняла на него глаза. В предрассветных сумерках оно казалось особенно красивым. Вся ночь в его объятиях – как же  это было хорошо! – Главное, чтобы ты сам себя простил и решил идти вперед, не оглядываясь на прошлое.

– Слова истинной принцессы Жизни, – улыбнулся огневик. – В любом грехе она видит спасение.

– За твоей душой грехов  нет, – возразила я.

– Есть, – он обрисовал кончиком пальца контур моего лица. – Я слишком долго держал тебя на расстоянии, в то время как мы оба давно могли бы быть счастливы.

– Я буду счастлива по–настоящему, когда мы с тобой очистим от еды вот тот поднос, – хитро улыбнулась я, показывая нужное направление. – И перенесемся в академию. Мы ведь уже можем это сделать? Ни минуты лишней не желаю оставаться среди этих заговорщиков!

Дэй только усмехнулся, и завтрак прошел, будто мы не расставались после диких земель. Теперь, когда я была в курсе обоих его даров, подогреть остывшую за ночь пищу не составило труда, затем я отправила его освежиться перед путешествием. Переноситься договорились к мужской части общежития, поскольку там сейчас было меньше народа, а Дэрию после схватки с Дойлом необходимо было еще и переодеться. Я благоразумно отправила вестник отцу. Если мама действительно так себя чувствует, что плохо поддается контролю, руководить разумной частью семьи стоит ее истинному главе. Я предупредила, что возвращаюсь в академию.

Взявшись за руки, спустя мгновение мы оказались у внутреннего входа в башню и, не сговариваясь, помчались наверх. Все дело в том, что начинался рассвет. Первый рассвет, который мы встречали, бодрствуя.

Завалившись в комнату, мы подбежали к окну и замерли на месте, прижавшись друг к другу. Дэй обхватил меня со спины, и, чем выше поднималось солнце, тем крепче и жарче становилось его объятие. Увидев все, о чем мечтала, я развернулась в кольце рук огневика, а когда встретилась с ним взглядом, поняла, что уже не смогу оторваться. Ладони обхватили его лицо, поцелуй вышел глубоким и чувственным. Теперь, став с ним одним целым, я уже не боялась происходящего, и когда из–под моих штанов начали вытягивать подол сорочки, я с удовольствием освободила Дэя от куртки и рубашки. От штанов меня освобождали с особым издевательством, прокладывая дорожку поцелуев по низу живота. А когда мы оба остались обнаженными, не добрались даже до диванов по бокам от окна: Дэй просто подхватил меня под бедра, помогая обвиться вокруг его талии, и прижал к стене. А дальше рывком заполнил изнутри, вызывая довольный стон и замирая на целое мгновение вечности. Как раз чтобы мне хватило времени вцепиться руками в его плечи и начать двигаться вместе с ним. Это было сущее безумие, которое, казалось, никогда не  закончится. И чем дальше заходил Дэй, тем сильнее отвечала на его ласки я, желая лишь одного: слиться с ним в единое целое и никогда больше не расставаться. Потом, когда он напрягся и совершил внутри последнее движение, я, разгоряченная, взмокшая и невероятно счастливая, прикусила кожу на его шее, вызывая довольное урчание.

– Никогда бы не подумал, что магини Тьмы могут быть настолько страстными, – раздался его шутливый смешок над ухом спустя некоторое время. Он так и продолжал удерживать меня. Я зевнула, несмотря на то, что мы совсем недавно проснулись.

– Вот и не думай в этом направлении – я у тебя буду такая одна. А если ты сейчас еще и на кровать меня отнесешь и дашь поспать хотя бы полчасика, я тебе и не такое покажу, обещаю.

И снова раздался веселый хмык Дэя, после чего мою просьбу безукоризненно выполнили. Оба понимали: после большого перерыва Дэй, сам того не желая, забрал моей энергии больше, чем нужно. Но теперь ему было не отвертеться от меня. Нет, только не теперь.

***

Когда меня принялись настойчиво поднимать с кровати, я отбивалась, как могла.

– Дэй, каникулы… – стонала я, пока огневик покрывал поцелуями мои плечи и грудь. – Давай еще немножечко поспим.

– Давай, – охотно соглашался он, – но тогда спать тебе придется долго, потому что я на обычном сне не остановлюсь.

Что–то в его голосе было слишком угрожающим, и я разлепила веки:

– Эксплуататор.

– Ночью выспишься, – наконец, растормошил меня он. – Пойдем, нас ждут великие дела!

Было очень непривычно видеть Дэрия в таком воодушевлении, но, похоже, заботы действительно остались для него позади. Когда мы вывалились из мужской башни и сразу переместились за ворота академии, солнце стояло в зените.

– Времени мало, – покачал головой огневик.

– Для чего? – удивилась я.

– Для того чтобы успеть до вечера, – подмигнули мне, и я, поняв весь объем грозящих мне неприятностей, покраснела так, как еще никогда в жизни. – А нечего было связываться с магом, у которого вместо крови одни инкубьи гены, – поддразнил тут же Дэй, и я уперла руки в бока.

– А это мы еще посмотрим, – воинственности моему духу было не занимать.

– Обязательно, – пообещали мне.

День прошел не просто замечательно – волшебно. Никогда бы не подумала, что смогу увидеть столько улыбок своего любимого. Он шутил, смеялся, привлекая своим жизнелюбием всех вокруг, а когда я начинала жаловаться, что на его обаяние тут же слетаются все, кому не лень, отшучивался, что коварно пьет их восхищение на расстоянии. Мне, правда, доставались утешительные призы из  оплавленных огнем стеклянных фигурок в виде птиц, различных животных и даже собственной миниатюрной статуэтки, и все это мы отдали в ближайшую торговую лавку, пожелав хозяину успешных продаж. В самом деле, не возвращаться же было в академию с таким багажом в руках.

Перенеслись обратно мы уже к закату, договорившись на сей раз не упустить тот момент, когда зайдет солнце, и я, выпросив немного времени на то, чтобы привести себя в порядок, умчалась в женскую башню. Только вот стоило переступить ее порог и начать подниматься по лестнице, как я снова оказывалась у начала ступенек. Так продолжалось несколько раз, и я, уставшая и ощущающая легкое головокружение, наконец, остановилась. Именно тогда и прозвучал ее голос.

– Я бы на твоем месте не пыталась преодолеть петлю времени.

– Вита? – я с недоумением смотрела на выступившую из неосвещенной части башни девушку, со злостью смотрящую на меня. –Ты что творишь?

– Как видишь, у меня такие же каникулы, как и у тебя. Заскучала – здесь не так интересно, как на территориях сражений, – ее вид и правда отражал каждое произнесенное слово. – Подумала, что стоит посмотреть на то, как обстоят дела у моего благоверного самопровозглашенного женишка на темных землях. Угадай, что я там увидела? – она выжидающе выгнула бровь.

– Празднование победы над отступниками… – догадалась я.

– Именно, – подтвердила мои слова Витания. – И попутно всю теплую компанию, включая Айнона, в сборе. Хотя, наверное, мне не стоит звать сына Ласотара вымышленным именем, да? – Она сделала еще шаг ко мне. – И Дэрий там тоже был. И – вот неожиданность – оба вы были в курсе происхождения друг друга. Одну меня держали в дураках! – внезапно воскликнула она. Я вздрогнула от того количества боли, что прозвучало в ее голосе. – А я ведь помогала лечить ту, что оказалась потомком сгноившего мою тетю демона!