Дедушка поднимает вверх красный мешок и слегка трясет им. Не выдерживаю и хихикаю. Да уж, в таком амплуа этого всегда серьезного мужчину я встретить на пороге нашего дома точно не ожидала!

Передо мной Вениамин Иванович, мамин лечащий врач в костюме Деда Мороза!

Спасибо, Вселенная, не о таком Дедушке я мечтала, не о таком…

- И вас. Проходите, чего стоите на пороге, - и, хитро улыбаясь, кричу в сторону гостиной: - Мам, к тебе пришли!

Мама выглядывает через несколько секунд и тут же от смущения покрывается румянцем. Поправляет волосы и несуществующие складки на домашнем платье.

- Вениамин…, - выдыхает, опуская кокетливо глазки в пол. – Здравствуй.

Ммм, эти двое на «ты». Кажется, я пропустила что-то важное.

- Здравствуй, Светлана, - также смущенно басит доктор. – Вот, зашел поздравить с наступающим Новым годом.

- Так проходи!

Отхожу в гостиную и со стороны тихонько наблюдаю за ними.

А чудеса и не думают заканчиваться.

- Свет, - нерешительно начинает доктор. Волнуется знатно. Вон, бороду свою постоянно теребит. – Жизнь очень быстротечна. Мне ли не знать, - в голосе проскальзывает грусть, но Вениамин Иванович быстро берет себя в руки и, глубоко вдохнув, бодро продолжает: – Свет, я полюбил тебя с первого взгляда, как только ты, перепуганная и растерянная, переступила порог моего кабинета. Подумал, что чушь какая-то, любви с первого взгляда не бывает…Но сейчас перестал сопротивляться. Я пытался без тебя, Свет, но не смог. Я люблю тебя. Выходи за меня замуж.

Дед Мороз Вениамин достает из кармана шубы коробочку. Отщелкивает крышку, демонстрируя невероятной красоты кольцо.

Всхлипываю, зажав рот ладонью. Я растрогана этой сценой до слез и невероятно счастлива за мамочку. Она заслуживает этого мужчину. Как никто другой заслуживает любить и быть любимой. Иметь рядом крепкое плечо и человека, который будет заботиться о ней.

Вот только невеста не разделяет наших романтичных чувств. Быстро утерев ладонями щеки, качает головой и шепчет с надрывом:

- Извини, Вень…Я не могу.

- Почему? – вскрикиваем с доктором одновременно.

- Ну, я уже не молодая, больная. Лысая, в конце концов! – всхлипывает мама, закрывая лицо ладонями и плача так, что у меня сердце в ошметки. - Вы хоть раз видели лысую невесту?!

- Ты самая лучшая, Свет, - Вениамин осторожно отнимает ее руки и мягкими поцелуями покрывает все лицо. Он с такой любовью смотрит на маму, что я четко понимаю: она действительно в сильных, надежных и любящих руках. – Другой мне не нужно. И ты очень скоро выздоровеешь. Сразу после праздников начнется следующий этап твоего лечения.

- Но…я…у меня нет денег, - ахает мама. Оборачивается ко мне и глядит во все глаза: - Маша, ты что ли, опять учудила?! Или ты, Вень? Ты что…тебя же…уволят…у тебя будут проблемы…

- Не будут, - тихо и твердо заявляет.

- Маш?

- Нет, мам, - медленно мотаю головой. – Я ничего не оплачивала...

Утром следующего дня после «увольнения», конечно, мне на карту упала внушительная сумма, но ее не хватило бы даже на первые дни курса.

В душе теплеет. Надежда пускает корни. Но я отодвигаю ее на самый дальний план. Еще одно разочарование окончательно сломает меня.

- Так ты согласна, Свет?

Мы с Вениамином Ивановичем замираем и не дышим в ожидании ответа.

- Да, - отчаянно краснея, мамочка уверенно произносит самое главное слово в своей жизни. – Я согласна, Вень. Давай попробуем.

- Мы не будем пробовать, Свет. Мы будем жить и любить друг друга, - и будущий жених припадает к ее губам.

Я осторожно, на цыпочках, проскальзываю мимо, чтобы не мешать и не смущать влюбленных. Дать возможность побыть наедине и насладиться этим волшебным моментом.

- Ну, что, молодожены, - весело выкрикиваю, когда они отрываются друг от друга. – Идемте отмечать вашу помолвку и провожать старый год!

- Ох, я ведь даже не одета! – мама вскрикивает почти также, как героиня самого новогоднего фильма, идущего фоном в данный момент по телевизору.

- Иди, переодевайся, мамочка. Я почти закончила накрывать на стол.

Мама кивает и разворачивается спиной.

- Дочка, а может, ты наденешь свой костюм снегурочки? – хихикает смущенно. - Дед мороз у нас уже есть...

Поневоле улыбаюсь.

Рыдая эти два дня, я вообще не планировала готовиться и отмечать новый год. Если бы не мама, которая здорово меня взбодрила с утра, я бы даже не встала с кровати.

Соответственно, у меня нет новогоднего платья. Но мамочка и тут нашла выход.

Заканчиваю с сервировкой и, оставив нарядную маму с ее женихом, иду прихорашиваться. Наспех принимаю душ, высушиваю волосы и заплетаю их в две косы. Достаю платье из шкафа, и взгляд натыкается на подарочные коробки с эльфом – проказником.

Я понятия не имею, почему, но все же размещаю их под елкой, посадив сверху мягкую игрушку. Я все еще надеюсь на чудо. Точно глупая.

Мы успеваем сказать тост – благодарность уходящему году, сделать пару глотков игристого, как вновь в нашу квартиру врывается звонкая трель звонка.

Маша

- Ты кого-то еще ждешь? – взволнованно выдыхаю. Сердце срывается в галоп, грудная клетка часто вздымается и опускается. Сжимаю ладони в кулаки, чтобы они не тряслись.

- Нееет, - мама качает головой, а губы то и дело плывут в улыбке. – Машенька, откроешь?

Как сомнамбула бреду к двери. Думаю вообще не открывать. Пусть подумают, что никого нет дома и уйдут. Но нетерпеливый и нервный звонок не оставляет мне шансов.

Едва я толкаю дверь от себя, два ураганчика практически сносят с ног. Впиваются в меня, обнимают, трещат наперебой.

- Маша, мы так соскучились! Ты обиделась на нас, да? – в глубоких океанах Тани стоят слезы.

- Маша, прости, меня, пожалуйста, - по щечкам Анечки уже струятся соленые ручейки. - Это из-за меня папа на тебя накричал. Только я виновата. И Бублик, - девочка прижимает к себе спасенную игрушку.

- Я на вас совсем не обижаюсь, мои хорошие! – обнимаю и по очереди зацеловываю девчонок. Сложно описать, как я счастлива и рада их видеть! - Это только моя вина.

- И моя, - хрипит Арсений, и я наконец поднимаю на него глаза.

Затаив дыхание, жадно шарю по лицу мужчины.

На щеках – легкая небритость, брови сведены к переносице, на которой засела глубокая морщинка. Опускаюсь чуть ниже и врезаюсь в бушующие океаны, в которых столько всего намешано!

Сердце пропускает удар и, как болид на трассе, разгоняется до немыслимых пределов. В ушах нарастает шум, но я все равно ощущаю себя такой счастливой! Как пациент, проснувшийся от наркоза, которому только что сообщили, что он излечился от смертельного заболевания.

Арсений откашливается и уверенно продолжает под прищуренными прицельными взглядами дочерей, что, подбоченившись, внимательно следят за отцом.

– Я сорвался, накричал и так несправедливо обидел тебя. Я был неправ. Прости, Маша.

- Здравствуйте, - мама и Вениамин не могут сдержать любопытства и выглядывают из гостиной. Мамочка замечает девчонок и радостно всплескивает руками. – Ой, кто к нам пришел! Девочки, я так рада вас видеть. А чего стоите в дверях? Проходите, вместе будем праздновать новый год! – хитро поглядывает сначала на меня, потом на Арсения. – Здравствуйте. Я Светлана Михайловна, мама Маши.

- А я - Арсений. Папа вот этих двух ураганчиков. Мне очень приятно познакомиться с вами лично.

- Взаимно. Девочки, пойдемте, мы вас будем угощать.

Таня с Аней раздеваются и убегают в гостиную.

Я теряюсь наедине с Довлатовым и, как маленькая девочка, опускаю взгляд и ковыряю носком ламинат.

- Ты не зайдешь?

- А ты пустишь? После такого…

Молча отодвигаюсь в сторону.

Довлатов подходит вплотную. Тяжело дышит. Волнуется. Осторожно поддевает подбородок костяшкой большого пальца и приподнимает голову.

- Прости, Маша, - повторяет, обнимая мое лицо ладонями. - Я вспылил. За девчонок испугался. А ты их любишь. Любишь, отдаешь всю себя и заботишься. Как родная мама. Поэтому и поддалась уговорам Ани и среди ночи пошла искать Бублика. Прости…