Когда она совсем ещё молодой девчонкой только прошла отбор и начала обучения уделу стражницы, то относилась к этим рассказам с большим скепсисом. Что поделать, молодая была тогда, совсем ещё наивная, решившая не идти по стопам родителей, всю свою жизнь связавших с торговым флотом Леса. Обычно девушек в городскую стражу брали неохотно, но для неё сделали исключение благодаря проклюнувшемуся в подростковом возрасте дару к магии. Родители, когда это обнаружилось во время очередной плановой проверки подрастающей молодёжи из числа младших рас, обитавших в Лесу, были на седьмом небе от счастья. Как и сама Марьяна.
Но увы, её дар к магии оказался не слишком сильным, из-за чего вспыхнувшая детская и наивная мечта стать великой волшебницей, подобной Алинарель-Великолепной, почти сразу же и погасла. Как сказали Марьяне осмотревшие её эльфы-маги, её дар по их оценке был немного ниже среднего, и в лучшем случае она могла рассчитывать, после долгих лет усердных тренировок и обучения, достигнуть уровня крепкого адепта.
Те же эльфы-одарённые предложили ей несколько вариантов того, где она в Лесу могла бы пройти обучение волшебному ремеслу и по какой специальности. Одарённую молодёжь эльфы ценили, и в обучение её вкладывались довольно щедро. Из всех предложенных ей вариантов Марьяна выбрала поступление в учебный корпус Лесной Стражи, готовивший в том числе и командиров младшего и среднего звена из представителей младших рас, что имели право на жизнь в Лесу. В случае успешного прохождения в нём учёбы это, помимо достаточно неплохого содержания во время неё и последующей службы, ещё и гарантировало патент офицера младшего звена. А если хорошо себя проявишь на службе, то и среднего звена, что вообще прекрасно. А также, после окончания обязательного оговоренного срока службы, можно будет, при желании, уйти в частную магическую практику, получив соответствующий патент.
Ученицей Марьяна была усердной и толковой. Всё, чему её учили, она тщательно запоминала, а на практических занятиях выкладывалась в полной мере, постигая тонкости создания волшебных плетений и несения службы в стройных рядах городской стражи. Выпускные экзамены она успешно сдала, и была официально зачислена в городскую стражу в качестве помощника командира одной из патрульных рот, получив также патент адепта первой ступени. Конечно, реальная служба оказалась не совсем такой, как она представляла её себе даже во время учёбы. Никаких приключений, байки о которых ей нравилось слушать в учебном корпусе, вместо них лишь очень много рутины. Скучной, однообразной рутины.
Патрули и дежурства, дежурства и патрули. Никакой романтики, но Марьяна несла службу исправно и без нареканий, а в свободное время, которого было не так-то много, старалась изо всех сил оттачивать и развивать свой магический дар. Благо что её начальство это только приветствовало. Стандартные расходники, учебные материалы и доступ к общим лабораториям для магической практики ей предоставляли. Правда, именно что стандартные, сиречь самые простые. За всё, что не входило в этот перечень, приходилось платить из собственного кармана, и хоть жалование у неё было вполне достойное, развитие собственного дара съедало немалую его часть. Но Марьяна не жаловалась. Потому что постепенно волшебные плетения давались ей легче, их сложность возрастала, как и их возможное количество. Всё это привело к тому, что всего через три года службы, её повысили до командира патрульного взвода, а также подтвердили право на патент адепта второй ступени. Что для такой молодой девушки было очень даже неплохо!
Так, глядишь, к концу оговоренного срока службы она получит патент адепта третьей ступени, что позволит со спокойной совестью уйти либо в частную практику, либо предложить свою кандидатуру на рассмотрение в качестве помощницы-ученицы к кому-нибудь из настоящих мастеров магии. В теории можно было даже попасть к кому-нибудь из перворождённых. Но до этого светлого будущего ещё нужно было дожить.
И чтобы до него дожить, Марьяна во время несения службы чётко соблюдала все правила и инструкции, особенно то негласное и нигде не написанное правило, которое ей так подробно объяснили наставники. Возможно, именно благодаря этому ей удавалось не попадать ни в какие передряги или неприятности, что редко, но всё же случались в Белой Гавани. Самое серьёзное, с чем лично ей довелось столкнуться, это участие в утихомиривании публичного конфликта между представителями чернокожих южан и ящеров. Отношения между обитателями Южного Континента были весьма непростыми. Грабительские набеги сменялись торговыми экспедициями, союзы заключались и распадались. Ничего необычного.
Но конкретно в тот раз представителей Короля на Реке вывело из себя то, что ящеры выставили в своём представительстве на продажу в Белой Гавани партию дорогих, но привычных для Южного Континента товаров. Вот только на части из них обнаружились скрытые метки-клейма разграбленной и погибшей на реках Великих Джунглей почти в полном составе торговой экспедиции народа Хотта. Решить вопрос тихо и за закрытыми дверями полномочный представитель Короля на Реке не смог, а скорее просто не захотел, вместо этого устроив знатное представление, развернувшееся прямо на Центральной Торговой Площади.
Тогда вся роль Марьяны свелась к тому, что она вместе со своими подчинёнными стояла в спешно организованном на площади оцеплении, пока представители двух народов прямо на Центральной Площади обвиняли друг друга во всевозможных грехах, мошенничестве и самых разных изощрённых формах скотоложества. Отборная ругань с характерным южным акцентом сменялась столь же характерным шипением и присвистыванием, пока спешно прибывшие представители Леса при посредничестве жрецов Дамокара пытались разобраться в сути конфликта и не дать ему перерасти в полноценную битву. А шансы были, так как представитель Короля на Реке приходился родственником, и не слишком далёким, начальнику погибшей торговой экспедиции народа Хотта. И натурально закусил удила, требуя не только компенсации за украденные товары, но и плату кровью за погибшего то ли племянника, то ли внука.
Как именно дипломаты эльфов смогли тогда всё-таки уговорить ящеров и чернокожих южан не доводить дело до смертоубийства и всё-таки нормально поговорить за закрытыми дверями, а не устраивать непонятно что посреди белого дня, Марьяна не знала. Да и не особо ей хотелось - меньше знаешь, крепче спишь. В тот момент её куда больше волновало то, что комплект защитных амулетов, состоящий как из выданного служебного, так и пары самолично изготовленных из купленных за свои деньги и самолично же зачарованных заготовок, нехорошо так нагревался, по мере того как ругань ящеров и южан становилась всё более отборной и оскорбительной. И когда эльфы их всё-таки увели, она испытала искреннее облегчение. И до сегодняшнего злополучного дня это было самое страшное, с чем сталкивалась на службе Марьяна.
Когда через служебный связной амулет пришёл сигнал тревоги, сообщившей о происшествии в Зверинце, как между собой жители Белой Гавани называли торговую площадь, где продавали всевозможных зверей, до конца её смены было ещё далеко. Марьяна вместе со своим десятком бегом устремилась на место происшествия, два других десятка, подчинённых ей, были на подхвате. Но почти сразу выяснилось, что их помощь не потребуется, а само происшествие довольно быстро и на удивление мирно разрешилось. Хотя Марьяна, когда проверила документы у светловолосого красавчика-полуэльфа, поначалу изрядно напряглась. Нет, документы, заверенные всеми необходимыми печатями у него были в полном порядке, как и у его прислуги. Вот только в них кое-чего не хватало. Одной маааленькой детали.
Родового имени. Что многое говорило Марьяне, кое-что успевший повидать и ещё большего успевшей наслушаться от старших коллег. Как и дорогие шмотки, сшитые по последней моде и явно на заказ. А также очень дорогие и очень качественные амулеты. Один боевой жезл одарённого полуэльфа стоил, по прикидкам Марьяны, как половина её годового жалования. А может и две трети. А ведь помимо жезла у него был и целый комплект других амулетов, качеством не уступавших жезлу. И не стоит забывать про имевшуюся у него целебную алхимию, которой полуэльф буквально спас жизнь криворукого мальчишки из Халифата. Вот она уже точно стоила как годовое содержание молодой стражницы, потому что другая просто не смогла бы за несколько минут полностью исцелить сожжённые кислотой дилафурелия глаза малолетнего раздолбая.
