Старшая Ловчая, стремительным рывком сократившая дистанцию до Матриарха, нанесла парный удар горящими клинками. Старшая Чародейка, использовав огненный барьер как основу, ударила струёй огня. Но за миг до удара, одеяние Циаланы, состоящее из тонких лент, распалось на отдельные стремительно вращающиеся нити, формируя вокруг Матриарха широкий и неожиданно-плотный кокон. Он принял на себя удары, тут же загоревшись, но этого мгновения Шёлковой Паучихе хватило. Циалана с огромной скоростью буквально вылетела из кокона и устремилась под самый потолок главного зала. Несколько тончайших, но предельно крепких нитей-плетений, бывших продолжением волос Шёлковой Паучихи, зацепившись за потолочные балки, подтянули её вверх. Но ещё несколько таких же тончайших и до того невидимых нитей тянулось от пальцев её стоп к самому полу. Точнее, к стыкам мраморных плит пола, между которыми Циалана их незаметно разместила, пока разговаривала с Охотниками.
И эти нити ударили из пола, захлестнув петлями лодыжки обеих заговорщиц. Миг, и они обе с криком рухнули на пол, лишившись опоры, когда их ноги оказались идеально ровно перерезаны. В следующий миг на мраморный пол главного зала упали и их запястья. Зависшая под потолком обнажённая Циалана, чьи серебряные волосы ещё больше удлинились и развевались во все стороны, укутывая эльфийку, широко и недобро улыбнулась. Одно неуловимое движение, и две метательные иглы поразили покалеченных предательниц. А за тем ещё две. Старшие Ловчая и Чародейка затихли, парализованные, но живые. Хлещущая из разрезов кровь остановилась. Плавно опустившись обратно на пол, Циалана огляделась по сторонам, презрительно скривилась при виде поверженных предательниц, а затем медленно, покачивая бёдрами и шлёпая босыми ступнями по полу, направилась к Старшей над Рабами.
Ответственная за экономику Дома эльфийка лежала на полу в луже собственной крови и пыталась зажать рассечённое ударом Старшей Ловчей горло, одновременно прижимая к нему амулет с целебным плетением. Её наряд, лишь чуть менее откровенный чем тот, что носила сама Циалана, из фиолетового с серебром шёлка, весь потемнел от крови, белые волосы оказались перепачканы ею же. Рядом с эльфийкой валялась пара пустых флаконов с целебной и нейтрализующей яды алхимией, но судя по тому, что рана и не думала закрываться, подействовали они слабо. Остановившись над ней, Циалана несколько секунд смотрела на неё сверху вниз. Распахнув рот, Старшая над Рабами попыталась что-то произнести, но изувеченные голосовые связки смогли издать только булькающий хрип. Полным отчаяния и мольбы лицом она посмотрела на Циалану и протянула к ней руку, стараясь дотянуться до ноги Матриарах. Та, скривив губы в презрительной насмешке, холодным голосом приказала:
- Убери руки от горла и замри.
Старшая над Рабами выпучила рубиновые глаза, ярко выделявшиеся на посеревшей от страха и потери крови коже, но приказ выполнила, замерев на полу перед Матриархом. Из рассечённого горла, которое перестали зажимать, вновь потекла кровь. Циалана шевельнула указательным пальцем правой руки, и к горлу раненной устремилась тончайшая нить-паутинка, которая начала стремительно и часто сшивать края раны безо всякой иголки. Буквально пара мгновений, и она стянула их, закрыв рану полностью, оставив на её месте едва заметный шрам, а после растворилась без следа. Довольная результатом, Циалана метнула закашлявшейся Старшей над Рабами флакончик с целебным зельем, непонятно откуда взятым, ведь наряд Матриарха теперь состоял из одних лишь украшений и собственных волос.
- Выпей его, это поможет на время. Целителей посетишь после.
Старшая над Рабами осторожно кивнула, чтобы не повредить раненное горло, и залпом выпила брошенный флакончик.
- Что, даже не скажешь спасибо, за спасением своей жизни?
Раненная эльфийка дёрнулась, словно ужаленная, и спешно подползла к Матриарху, ещё сильнее мараясь в собственной крови. Замерев перед Циаланой, она припала губами к её стопе, начав покрывать её поцелуями. Довольно улыбнувшись, Шёлковая Паучиха позволила себе несколько секунд насладиться лобызаниями соратницы, что старательно начала работать языком, стараясь облизать каждый пальчик. Удовлетворившись, Циалана остановила её движением стопы, прижав большой палец к собиравшимся обхватить его губам:
- Для начала достаточно. Продолжим позже. Приведи себя в порядок.
После этого Циалана повернулась к Шакраль. Главная дипломатка Великого Дома Шаалас продолжала сидеть на полу не шевелясь, и с заметной опаской смотрела на своего Матриарха. Причина была очевидна - несколько тонких ниточек, окруживших её с разных сторон, и способные в мгновение ока разрезать эльфийку на несколько частей. Шёлковая Паучиха неспеша приблизилась к ней, и вкрадчивым голосом проворковала:
- Скажи мне, моя милая Шакраль, как так получилась, что моя главная дипломатка ничего не знала о заговоре, который против меня сплела Риатель, надоумленная...
Две пряди волос Циаланы шевельнулись в сторону поверженных заговорщиц.
- ...этими двумя вероломными сучками? Которых, в свою очередь, подбили на это и поддержали две другие сучки, из Домов Лемаресс и Геарасс? Зачем мне такая никчёмная дипломатка? Или...
В голосе Матриарха появилась заметная угроза, а окружавшие Старшего Эмиссара нити чуть-чуть сжали свои кольца.
- ...ты знала о заговоре, но решила ничего мне не говорить?
Шакраль неожиданно совершенно спокойно улыбнулась и пожала плечами, насколько это позволяли окружившие её нити. Безо всякого страха глядя на родительницу снизу вверх, она ответила:
- Риатель начала плести свою собственную паутинку с того самого дня, как ты отдала под её руку Первый Отряд Охотников. Матриарх Дома Лемаресс не в курсе произошедшего, последние десятилетия она заметно сдала позиции, после того неудачного покушения. С их стороны поддержку оказывала их Старшая Волшебница, которой Риатель и Триашаль...
Кивком головы главная дипломатка указала на парализованную Старшую Волшебницу Дома Шаалас, лежавшую неподалёку.
- ...обещали передать часть твоих секретов. Собственно, ради них они и вступили в союз. Правда, я сильно подозреваю, что обе по итогу собирались друг друга предать, ибо делиться твоими тайнами, матушка, ни одна ни вторая ни с кем бы ни стала. Что же касается Дома Геарасс, то их Матриарх знала, что Риатель плетёт собственную паутинку, и поддерживала её в этих начинаниях, но всерьёз она на это не рассчитывала, считая это твоей игрой-провокацией. Ну а Заираль...
Главная дипломатка осторожно указала в сторону поверженной Старшей Ловчей.
- ...сама уже давно ничего не решала, попав в паутинку Риатель несколько лет назад. Непосредственно опутывал её наш ныне покойный Первый Охотник, который в свою очередь, был под каблучком Риатель.
- Значит, ты всё знала, - медленно произнесла Циалана, нехорошо сощурившись, - но решила мне ничего не говорить. И почему же ты мне ничего не сказала?
Шакраль, насколько это позволяли окружавшие её нити, пожала плечами и как само собой разумеющиеся ответила:
- Раз об этом узнала я, через своих пташек, то и ты не могла этого не знать. После того, как ты прямо заявила Риатель, что ей ещё рано познавать главные секреты Плетения Шёлковых Паутин, было очевидно, что она попробует заполучить их силой. Как и то, что не только она страстно желает узнать твои тайны, матушка. Ну а если бы им удалось задуманное... это означало бы, что ты всё-таки утратила хватку...
На этих словах нити Циаланы стали заметно толще, чтобы не порезать Шакраль, а потом резко сжались вокруг её горла, лодыжек и запястий, прижав её к полу и разведя руки и ноги в стороны. Сделав шаг вперёд, Шёлковая Паучиха наступила босой ступнёй на промежность дочери, отбросив сторону полоску ткани, закреплённую на кожаном поясе, что единственная прикрывала срам. Надавив подушечками пальцев на нижние губы Шакраль, Циалана склонилась над ней и холодным голосом произнесла:
- Следи за своим языком, дочь моя. То, что тебе хватило ума не поддерживать слишком много возомнившую о себе сестру, это хорошо. А вот то, что ты решила остаться в стороне, ожидая, кто победит, меня очень сильно расстроило. Я была о тебе куда лучшего мнения. Мне казалось, что из всех моих детей, ты пусть и не самая одарённая, но наиболее сообразительная.
