Я не видела его с тех пор, как он переехал в Бостон, и мне его не хватало. Теперь, когда я работала в Нью-Йорке, а он был занят в ординатуре, видеться было практически невозможно.

— Столько времени прошло! Я так рада видеть твое раздражающее лицо, — сказала я, ткнув пальцем ему в грудь.

— Потанцуешь со мной? — спросил Навин, протягивая руку.

Я бросила на него веселый взгляд, но он улыбнулся и повел нас на танцпол, где жениха и невесту поднимали на стульях. Когда они опустились, музыка переключилась на мягкую мелодию. Неожиданно пары вокруг нас начали танцевать медленный танец.

Я неловко уставилась на Навина, который засмеялся и притянул меня к себе. Он положил мои руки себе на плечи, а свои мне на талию.

— Мне так много нужно тебе сказать, — сказала я, сияя от счастья.

— Да? Я рад, что ты теперь счастлива. Но у меня все еще есть желание разбить кому-нибудь нос, — сказал он с серьезным видом.

— Хорошо, что ты это уже сделал, — я рассмеялась, вспомнив, как нам было по двадцать, и Навин застал меня плачущей из-за Карна. Навин был так зол, что приехал к нам в квартиру и чересчур много раз заехал ему кулаком в лицо. К сожалению, даже сломанный нос не удержал его от того, чтобы продолжать портить мне жизнь.

— Ну, что нового? — спросил он, опустив голову, чтобы я могла его слышать.

— А что не нового? Я нахожусь в гораздо лучшем положении с тех пор, как ты видел меня в последний раз.

— Хорошо, — он отстранился, чтобы посмотреть на мое лицо, затем его выражение изменилось на широкую ухмылку, когда его глаза сфокусировались на чем-то за моим плечом.

Он наклонился, его рот остановился прямо возле моего уха.

— А как насчет того парня в баре, который выглядит так, будто хочет надрать мне задницу? — спросил он, широко ухмыляясь.

В замешательстве я оглянулась и увидела, что Джордан смотрит прямо на нас, в его руке был бокал – не алкогольный, так как он был за рулем – и его челюсть сжалась, когда он прислонился к стойке бара, наблюдая за нами. Он допил остатки из своего бокала, и его потемневшие глаза не дрогнули, а адамово яблоко покачнулось, вызвав у меня жгучее ощущение. Я отвернулась, выпустив вздох, о котором не подозревала.

Забавные глаза Навина следили за мной, и я пожала плечами. Когда я ничего не сказала, он рассмеялся.

Не обращая внимания на его пристальный взгляд, который обжигал мою спину, я продолжила танцевать и рассказала ему все о переезде и своей работе, стратегически обходя стороной Джордана. Это оказалось сложнее, чем я надеялась, поскольку почти каждый момент моей жизни в Нью-Йорке был связан с ним.

Навин рассказал мне обо всех женщинах, с которыми он встречался во время своего пребывания в Нью-Йорке, и об одной из них, которую, как ему было неприятно признавать, он не мог выбросить из головы.

— Ты? Зациклился на девушке? Я так много упустила. Мне нужно встретиться с этой сверхъестественной женщиной, — сказала я, смеясь над его бедственным положением.

— Ха-ха, я серьезно, Наз. Я знал ее еще на мединституте, потом у нас был одноразовый роман, и когда я пригласил ее на свидание, чего я никогда не делаю, она отказалась. Она сказала, что ничего не ищет, а потом избегала меня всякий раз, когда видела.

Он говорил так, как будто действительно был измучен этим. Его реакция укрепила мою уверенность в том, что ни одна женщина никогда не отказывала ему. Видимо, то, что он учился в медицинском институте, чтобы стать детским врачом, гарантировало, что у него не будет никаких проблем с трусиками. Он был гордым засранцем, и эта женщина задела его самолюбие.

— Значит, ты злишься, что она использовала твой прием против тебя? Это довольно лицемерно с вашей стороны, доктор. Может быть, именно ваше выступление было неудачным? — я фыркнула от смеха.

Его глаза расширились, как будто я перевернул его мир вокруг своей оси.

— Вот это да! Я и не думал об этом, — сказал он с таким видом, будто за его глазами образовался торнадо.

— Я пошутила, Нав.

— Нет, ты права. Если это так, то я должен искупить свою вину. Не хочу раздувать свое эго, но я никогда не получал плохих отзывов, — сказал он, сохраняя гордый вид и напуская на себя вид отвращения.

— Ты не отель, придурок, — сказала я, ударив его в грудь.

Наш смех прервался, когда на плечо Навина легла большая рука.

— Вы не против? — спросил Джордан, его голос был совсем не вежливым. Навин оглянулся через плечо, борясь с ухмылкой. Когда его взгляд вернулся к моему, он подмигнул.

— А если я буду против? — подколол он.

Джордану это не понравилось. Его челюсть сжалась, а глаза сфокусировались на забавляющемся Навине. Навин рассмеялся, что только еще больше раззадорило Джордана.

— Я просто играю, парень. Она вся твоя, — сказал он, поцеловав меня в щеку и отвернувшись. Я сузила глаза, понимая, что он сделал это исключительно для того, чтобы разозлить Джордана.

Навин тут же увлекся женщиной, желающей потанцевать с ним. Может быть, она поможет ему забыть об исчезновении, которое он так и не смог пережить. Я улыбнулась про себя, глядя на его явные чувства к женщине, которая отказала ему. Он был таким умным, но таким глупым. Может быть, Навин, будучи игроком, наконец-то нашел свою пару.

— Ты сегодня ужасно счастлива, — сказал Джордан, возвращая мое внимание к нему, когда я почувствовала теплую тяжесть его руки, опустившейся на мою талию. — Я думал, ты ненавидишь семейные праздники.

Не обращая внимания на то, что его теплые руки ласкают голую кожу моей талии, я переместила свои руки на его плечо и обвила ими его шею.

— Правда? А я и не заметила.

Я практически чувствовала, как от него исходит ревность, и не могла не рассмеяться. Он изучал мое шутливое лицо, затем быстро притянул меня к себе, прекратив мой легкий смех. Мои бедра прижались к его бедрам в такт моим учащенным вздохам.

— Да, это так, и мне не нравится, что я не несу за это ответственность, — сказал он, прижимаясь ртом к моему уху.

Я тяжело сглотнула от его признания. Мало кто знал, что он был ответственен за каждую эмоцию в моем теле. Любое его слово или действие вытаскивало наружу чувства, которые, как мне казалось, сгнили много лет назад.

Увидев выражение моего лица, он усмехнулся и покачал головой.

— Что? — спросила я, раздраженная его смехом, который явно был направлен на меня.

— Ты милая, когда смущаешься.

Милая?

Джордан Эванс только что сказал мне, что он хочет быть ответственным за мою улыбку, а затем назвал меня милой. Я надеялась, что один из моих дядей не подсыпал ему немного дезийского алкоголя.

— Я? Смущенная? Продолжай мечтать, Эванс.

— Поверь мне, это так, — сказал он непринужденно.

Я закрыла рот, уже не веря своему голосу и его внезапной откровенности. Его руки опустились ниже, притягивая меня к себе, наши тела двигались в такт музыке.

— Ты думаешь, я симпатичная? — спросила я, надеясь сбить его с толку этим вопросом.

Он смотрел на меня таким взглядом, что у меня екнуло в груди.

— Я думаю, что ты гораздо больше, чем просто симпатичная.

Кто-то должен был срочно вызвать скорую помощь, потому что ритм моего сердца никак не мог быть здоровым. Я попыталась прийти в себя, невозмутимо закатив глаза и проигнорировав это заявление. Хотя я была уверена, что потом буду обдумывать эти слова.

— Кто он? — спросил он наконец, и я не смогла сдержать улыбку.

—Кто? — спросила я, делая вид, что ничего не замечаю.

Безучастный взгляд.

Я подавила смех.

— Навин, — сказала я, все еще не желая играть с эмоциями, которые он так хорошо скрывал. Кроме того, он до сих пор не рассказал мне о своей бывшей невесте, так что мой друг детства волновал его меньше всего. Он посмотрел на меня бесстрастным взглядом, и я подняла на него глаза с отсутствующим выражением.

— Кто он тебе? — спросил он, тщательно выговаривая каждое слово, демонстрируя свое распадающееся терпение.