Мария испуганно и заворожённо смотрит на всё происходящее.

Процесс сначала идёт бодро, но потом вдруг замедляется – монстр, заревев, напрягся и начал снова, пока едва-едва: однако ж шелохаться. Маша тут же отвлеклась от бабочек. Медленно скосив глаза, она посмотрела на монстра. И зарыдала. Но – не отпустила.

Катя, вынужденная просто бессильно наблюдать за происходящим – в дикой злости сжимает зубы: оголяя при том отчаянный оскал. Она мечется взглядом от Маши к монстру, и обратно.

Карешка тоже в отчаянии, она кусает губу до кровавой раны, то ли не замечая боли, то ли вообще её от переживаний не чувствуя. Но затем всё же отпускает растерзанную губу, и прижимает напряжённый кулачок ко лбу. И – также меняет свои одеяния.

Теперь она в фиолетовом лёгком миниплатье с длинными рукавами и широким поясом, и в лёгких же очень высоких кедах. На платье бережно устроился воротник, какой можно было увидеть у матросок на девочках-волшебницах в любимых Карешкой анимешках. А ещё у неё одной, из-за относительно короткой длинны платья, можно иногда заметить шортики, которые меж тем были у всех девушек, не считая Кати, у той же – штаны.

Но им всем сейчас до этих деталей не было никакого дела. Тем более Карешке, уже давно близкой к окончательной истерике.

А прямо сейчас она смотрит на свою трясущуюся руку. Вот она складывает пальцы обеих рук в один что-то типа пистолет, и вытягивает его вперёд. Её качает от страха во все стороны. Она направляет пальцы в монстра. Прилагает неимоверные усилия, чтобы прицелиться, и чтобы не шататься. Пока – плохо удаётся. Почти совсем не удаётся.

Монстр же наоборот: целеустремлённо начал уже чрезвычайно интенсивно раскачиваться на своей оставшейся одной ноге – пытаясь вырваться из софиных пут. А ему ведь и без того приходилось напрягаться – всеми мышцами этой ноги удерживать себя в положении стоя. Да, лианы держали его, словно растворённая нога на месте. Но он расчётливо на них не полагался. И вот теперь ему ещё и баланс нужно было при раскачивании поддерживать. Он усиленно напряг для этого уже всё своё тело. И к ужасу девочек – ему явно удавалось добиваться задуманного. Но совершенно внезапно он получает выстрел тонким фиолетовым лучом от Карешки точно в голову. Вернее: в остатки от неё. И эти остатки разлетаются во все стороны. Однако: чудище живо.

Однако – теперь Мария вновь быстро растворяет его, сейчас неподвижного. И даже быстрее, чем изначально. Лианы расползлись уже по всему телу. Но в туловище около груди заметно замедляются: там процесс идёт с большим сопротивлением. А тем временем голова монстра пытается восстановиться, хотя бы немного. Но не успевает.

Растворение выплавляет из тела какой-то жёсткий отсек в районе груди. Отсек этот, не удерживаемый лентами, с глухим шлепком падает на асфальт. Благо он всё же охвачен некоторыми, растянувшимися следом за ним, лианами, порождающими теперь на нём новые. Остальное же монстрово тело прямо сейчас полностью поглощается, совсем быстро и легко. А вот со странным отсеком всё иначе – он очень медленно поддаётся силам Марии.

Наконец-то эта оболочка тоже частично растворена. На ней появилась небольшая брешь. Оттуда показывается красно-синее желеобразное ядро, которое туго пытается вылезти наружу. Отсек с этого момента – разрушается всё быстрее, брешь – становится всё больше. Ядро вдруг делает напряжение: чтобы выпрыгнуть.

София отправляет к нему наперехват ленту. Но Карешка успевает выстрелить раньше, чем ядро дёрнулось вверх. Она своим лучом просто-напросто пробила его насквозь. Ядро жидко лопнуло – сразу же исчезнув.

Плоть монстра теперь уже не только растворяется лианами, но и самостоятельно испаряется. Растворение вскоре заканчивается. Все бабочки плавно взлетают и в полёте исчезают.

Мария, не в состоянии поверить в произошедшее, поворачивает кисть ладонью к себе. Она без всяких соображений просто посмотрела на неё. И сделала несколько перепуганных шагов назад.

Екатерина тем временем полностью исцеляется – все раны на ней пропадают, вся боль её покидает. Катя, крайне удивлённая, легко встаёт на ноги. Трогает себя за живот, от эмоций всё ещё тяжело дыша. Собирается с духом. Облегчённо выдыхает. Но как ей потом показалось – слишком рано.

Перед девушками новая угроза: из валявшейся на тротуаре головы что-то кроваво вырастает. Как будто похожее на человека. И сразу, опережая даже тело, вырос поверх него ещё и какой-то светлый грубый балахон. Оставив однако непокрытыми обнажённые человечьи: стопы ног и кисти рук. А вот непосредственно на голове нарастает нечто – схожее не на человеческое лицо, а на слегка-рогатого и очень-безобразного – демона. Таким оно и остаётся. Таким он и остаётся.

Восстановившийся Александр, не находя слов, просто виновато глядит на девочек. Постоянно и растерянно переводя этот свой взгляд то на одну, то на иную.

Девочки же, только что на самом краю пережившие неестественный кошмар, удивлённо и боязливо смотрят: на жуткого и мерзкого демона – собираясь снова сражаться. Благо их силы полностью восстановились. Чего, правда, никак не скажешь про эмоциональное состояние.

Марию, всё ещё плачущую, прямо сейчас всю трясёт от страха: и это приметно даже издалека – она явно в бесконечном шоке. Невидящий взгляд её потеряно блуждает.

Екатерина, напротив, настроена крайне агрессивно – она уже оперативно заняла и позицию, и позу: для прыжка в сторону нового врага.

София, кажется, просто стоит. В действительности – вся и целиком до крайности напряжена: но её хотя бы больше не шатает. Она полностью сконцентрирована на демоне.

Карешку у окна мутит и крутит. Однако она снова пытается свести руки: пока только где-то у ног, внизу. Но даже это удаётся ей только со сверх-усилиями – собственные руки совершенно не слушаются. Как, впрочем, и мысли. И чувства.

Наконец Александр догадывается и используя струны сообщает им:

– Я не враг.

Затем говорит это и вслух, повторяя:

– Я не враг... – он замолчал. Продолжил сбивчиво, в упадке: – Если не считать то... что вам пришлось сейчас пережить...

Молчат. Все. И не двигаются. Тоже все.

Катя разорвала тишину:

– Чё за хуйня ваще происходит? Ты чё такое? – вопрос был задан с резким напором.

– Я вроде как бессмертный, но... у меня совершенно нет сил... чтобы самому сражаться... Вот я и...

Александр ответил так подробно, как только смог. Всё в той же сбивчивой манере.

И снова они все молчат. Девушки понемногу начали как будто даже успокаиваться. Но оставаясь всё ещё настороже. Катя встала ровно, больше не собираясь сражаться, по крайней мере – пока. Софа, не отрывая взгляда от бессмертного демона, подняла ладонь в сторону Карешки. Подержала и медленно опустила.

Катерина вновь прервала молчание, нетерпеливо уточнив:

– Вроде как? Что за силы? Откуда? Что, блядь, происходит-то? – она отказалась от пауз между вопросами.

Александр оказался абсолютно подавлен. Не задающей ожидаемые и резонные вопросы, но их сутью, мучавшей его с самого с изначально:

– Я сам почти ничего не знаю. Так что всё, что могу вам сказать: простите пожалуйста, что втянул вас в это. Вы можете отказаться, если захотите. – подчеркнул последнее утверждение. Затем, словно опомнившись, добавил не очень убедительно, но искренне: – А если вдруг будете применять силы во зло, то лишу сразу. Как-то так вот.

Очередная тягучая пауза в переговорах.

На этот раз прервал её Александр, он вкрадчиво сообщает:

– Я свяжусь с вами позже. Буду думать.

София почти сразу спрашивает:

– А как вы нас найдёте? – в голосе послышалось вдумчивое волнение.

– Теперь легко и везде смогу вас найти, не переживайте, – демон ответил это как-то так просто, как будто так оно и надо.

Екатерина уточнила с нескрываемым отторжением:

– Да как бы наоборот. Вот об этом теперь и переживаем. Ты криповый.

– Ну да... – вздохнул Александр, полностью согласившись.

А потом он добавил: