— Легко вам говорить, Патриций. Вы же у нас мистер "железная воля", а у Сонеты, между прочим, реальная проблема. И ей нужна помощь, а не нотации. Я думаю, ей нужно самой решить, как поступить.

— Ты права, — неожиданно поддержал меня Рейган. — Навязывать свое мнение — последнее дело. Но я согласен с тем, что ей не хватает уверенности. Она боится последствий своих действий, и это парализует её.

— Знаете, — сказала она, — а мне кажется, что все эти истории посетителей, они как-то, странно перекликаются с конкретными страхами. Не находите? Вот эта Сонета со своим даром, который стал проклятием. Разве это не похоже на твой страх, про который ты рассказывала, Ада?

Она осеклась, словно испугавшись собственной мысли. В комнате повисла тяжелая тишина. Что-то в ее словах заставило меня вздрогнуть. Неужели Гликерия права? И если да, то, что это значит?

Вечер мягко опустился на наш космический дом, как пушистый плед, укрывая нас от остатков суеты после визита неугомонной Сонетты Рейган. Лика и Патриций, видимо, изрядно утомленные ее неудержимой энергией, растворились в своих комнатах, ища убежища в тишине. А я, в компании моего верного пушистого спутника — кота Ази, — побрела в библиотеку. Среди высоких стеллажей, наполненных шелестом страниц старинных фолиантов и мерцанием экранов электронных книг, царила благословенная атмосфера покоя. Устроившись поудобнее в мягком кресле, я задумчиво пробормотала:

— Азя, вот бы здорово было встретить настоящую ведьму! Как думаешь, мы её когда-нибудь встретим?

Азя, лениво развалившийся на моих коленях, приоткрыл один изумрудный глаз.

— А что, по-твоему, у ведьм есть проблемы? Летают себе на метлах, варят зелья, колдуют— с иронией в голосе протянул Азраил.

— Ну не знаю, — пожала я плечами. — Может, они боятся высоты? Или пауков? Или что у них внезапно закончатся ингредиенты для какого-нибудь важного зелья?

— Подумай для начала о себе, блондиночка ведь умную вещь сказала, страхи тут чьи-то конкретные, а не просто рандомные.

— Азя, я не хочу сосредотачиваться на этой проблеме, лучше сосредоточиться на чем-то другом, например на ведьмах.

— Сдались они тебе, да и вообще просто подумай о ведьме, — перебил меня Азя, — сосредоточься на ее образе. Глядишь, и узнаем, что ее тревожит, ты ведь как-то переносишься между мирами.

Я закрыла глаза, пытаясь представить себе классическую ведьму — сгорбленную старуху с крючковатым носом и обязательной бородавкой на подбородке. Но вместо этого в моем воображении возник совсем другой образ: молодая девушка с длинными, развевающимися на ветру волосами, будто сошедшая со страниц любимой фэнтези-книги. Внезапно тишину библиотеки прорезал мелодичный звон колокольчика. Я открыла глаза и замерла от удивления. За окном больше не было беззвездного космоса. Вместо него раскинулось сказочное королевство, купающееся в мягком свете заходящего солнца. И тут же в библиотеку робко заглянула девушка, очень похожая на ту, что я только что представила.

— Простите, — неуверенно произнесла девушка, ее голос был тонок и немного дрожал. — Кофейня открыта?

— Да, открыта, — ответила я, распахивая дверь чуть шире, приглашая ее войти.

Девушка скользнула внутрь, словно боясь потревожить тишину. С её плеч соскользнуло темно-синее пальто, открывая вид на простую, но элегантную блузку кремового цвета. Длинные, темные волосы, отливающие глубоким оттенком горького шоколада, струились по ее спине, словно шелковый водопад. Она прошла к столику у окна, двигаясь с какой-то застенчивой грацией. Когда девушка села, я заметила ее глаза — большие, изумрудно-зеленые, обрамленные густыми, темными ресницами. В них плескалась смесь тревоги и неуверенности.

— Золото песков, пожалуйста. — Сложив руки на столе, она тихонько попросила, ее пальцы, тонкие и изящные, нервно перебирали край небольшой сумочки, лежащей на столе.

Пройдя на кухню уже привычно достала турку, зерна, и книгу. Я положила ее на стол и открыла, рассчитывая увидеть на первой странице привычное содержание. Но книга, словно обладая собственной волей, распахнулась на странице 214. Там, украшенный затейливой виньеткой из багряных листьев и спелых ягод рябины, красовался рецепт под названием «Дыхание Осеннего Ветра». Не совсем «Золото Песков», но название заинтриговало. В рецепте значились: двойная порция свежесмолотых кофейных зерен с планеты Ксенон-5, щепотка молотой корицы, капля кленового сиропа и взбитые сливки, посыпанные тертым мускатным орехом. Звучало неожиданно. И очень по-осеннему, хотя за окном, если верить новообретенному пейзажу за окном, было самое настоящее сказочное лето

Я попробовала перелистнуть страницу, найти привычный раздел с кофейными напитками, но книга словно сопротивлялась, страницы шелестели, но упорно возвращались на 214-ю. Ладно, — подумала я, — видимо, судьба. Будет „Дыхание Осеннего Ветра“».

Пройдя на кухню, я машинально достала медную турку, увесистую банку с кофейными зернами и толстую, потрепанную книгу рецептов. С привычным стуком опустила её на деревянный стол и открыла, ожидая увидеть знакомое оглавление. Но книга, словно живое существо, с тихим шелестом перелистнула страницы и раскрылась на 214-й. Там, обрамленный затейливой виньеткой из багряных листьев и спелых ягод рябины, красовался рецепт под названием «Дыхание Осеннего Ветра». Не совсем «Золото песков», которое заказала посетительница, но название заинтриговало. В рецепте значились: двойная порция свежесмолотых кофейных зерен, щепотка молотой корицы, капля кленового сиропа и взбитые сливки, посыпанные тертым мускатным орехом. Звучало неожиданно. И очень по-осеннему, хотя за окном, если верить новообретенному пейзажу, была сказочная зима, тёмная, холодная и снежная. Я нахмурилась. Попыталась перелистнуть страницу назад, к привычному разделу с кофейными напитками. Книга не поддалась. Попробовала пролистать вперед — страницы зашелестели, послушно переворачиваясь, но затем, с каким-то упрямым шепотом, вернулись обратно на 214-ю. Ещё раз попробовала открыть книгу на нужном разделе — результат тот же. «Что за волшебство?» — пробормотала я, раздраженно глядя на упорную книгу.

— Азя, — позвала я, обращаясь к черному коту, лениво развалившемуся на подоконнике. — Ты не знаешь, почему эта книга взбесилась?

— Причина в том, что книга умнее, чем Рейган? — произнес Азраиил.

— Азя, так нельзя! — шикнула я на кота и обернулась, но Рейгана благо не оказалось, а то обладает он удивительной способностью быть не в том месте не в то время.

— Можно, а книга действительно просто умная, если страницы не открываются, значит, она считает, что девушке нужен именно этот напиток

— Ладно, — решила я, — видимо, судьба, тогда готовим этот напиток.

Запустив пальцы в банку с кофейными зернами, я с наслаждением вдохнула их терпкий, бодрящий аромат. Темные, глянцевые, они напоминали крошечные, отполированные вручную камешки, хранящие в себе тайну пробуждения. Двойная порция — сегодня мне понадобится двойная порция волшебства. С тихим шелестом зерна проваливались в жернова старинной ручной мельницы, превращаясь в душистый порошок. Этот звук, этот аромат — мой утренний ритуал, моя медитация. Медная турка, нагретая ожиданием, приняла в себя молотый кофе. Щепотка корицы, словно волшебная пыль, добавила теплоты и пряности. Капля кленового сиропа, янтарная слеза, упала в центр, медленно растворяясь, обещая наполнить напиток нотками осенней меланхолии. Налив воду, я поставила турку на небольшой огонь. Время замедлило свой бег. В тишине кухни слышалось лишь тихое потрескивание огня, и едва уловимое бульканье закипающего кофе. Затаив дыхание, я следила, как темная жидкость медленно поднимается, венчая себя пышной шапкой ароматной пены. Когда пена, словно игривая волна, подобралась к самому краю, я сняла турку с огня. Дав напитку немного отдышаться, разлила его по двум чашкам — одну для гостьи, другую для себя. Из холодильника, словно из снежного царства, появился баллончик с взбитыми сливками. Щедрой рукой я украсила ими обе порции кофе, создавая белоснежные острова на темной глади. И, наконец, легким движением, словно прикосновением феи, посыпала сливки тертым мускатным орехом. Пряный, чуть горьковатый аромат стал финальным аккордом в этой неожиданной кофейной симфонии. За окном буйствовала зима, но в чашках дышала осень. И мне это нравилось. С готовым напитком я вернулась к столику, за которым сидела загадочная девушка.