— Например тебя и твоего сумасшедшего брата, что испугал меня до жути? Честное слово, даже не знаю кого я боюсь больше: его или эту белобрысую вертихвостку.

— Блин, Вика, я спасал тебя хренову тучу раз. Ты засыпала у меня на руках и проснулась, прошу заметить голова на месте. Если бы мы хотели тебя убить, то сделали это не рассказывая о мире магии, просто перенесли в жерло вулкана и бросили погибать. Да, есть спорные моменты, но что касается вопроса твоей безопасности тут сомневаться не стоит. Можешь обвешаться этими амулетами, уверен есть такой, что будет выстраивать защитный барьер, красуясь на твоей шее, оберегая от любого прикосновения.

Не знаю с чего такая вспышка агрессии, но ее недоверие в мой адрес задевало. Неужели я не доказал ей безопасности моих объятий. Очередное чертово подтверждение того, что гасить надо чувства, что зарождаются во мне.

Даже если я сейчас расскажу ей всю правду, это не изменит ничего! Только больше усугубит дело!

— Почему я до сих пор чувствую твои прикосновения? — Не позволив мне шагнуть за дверь, вдруг резко изменилась в голосе Ви.

Еще одна ловушка, даже страшно представить как она отреагирует на то, что стоило сказать еще в начале, когда мы уравновешивали ее силу вместе с Мишей.

— Я тоже это чувствую, это неотъемлемая часть любой парной магии, от того и результат превосходит одиночное колдовство. Ты делишься своими силами, позволяя напарнику удвоить свою мощь, разбавить новой кровью. Но вместе с этим ты позволяешь просочиться и тому, что формирует тебя как человека: мысли, эмоции, чувства и даже ощущения. Это проходит, забывается, растворяется. К утру перестанет терзать это навязчивое чувство моей важности, не переживай.

Облокотившись на дверной проем я замер, ожидая реакции. Уголки ее губ то сжимались, превращая их в бант, то расслаблялись, мешая считать эмоции. Глаза бегали по комнате, и ни на секунду не останавливались на мне. Понять, боялась посмотреть мне в глаза или не хотела, было невозможно.

Она не так примитивна, скорее загадочна и непредсказуема. Не могу понять, что именно в ней цепляет, типаж не мой, характер дрянь, да и положение… Магнит на беды. Очевидно, что ее дар на черном рынке магии бесценен, многие готовы биться на смерть за такое сокровище.

— Ты ведь врешь, пытаясь зациклить мое сознание на твоем безразличии, я чувствую, тебе важно добиться моего доверия, только вот беда в том, что причина не в симпатии, как ты глупо предполагаешь, а в истинной цели, что вы преследуете с той минуты, как сел в самолет с Крис.

— Ты даже не представляешь насколько ошибаешься, ведьмочка, — воспользовавшись тем приемом, что заставил сердечко трепыхаться, я приподнял ее подбородок, вынуждая взглянуть мне в глаза.

По спине пробежало несколько капель пота, легкое раздражение, ее стеклянный взгляд словно проецировал холод души. Такая вся неприступная, хотя по факту тупая недоведьма, еще и осмелевшая, стоит ей напомнить, что перед ней не мальчишка.

— Твои глаза, что с ними? — Вернув с небес на землю, с небольшими паузами, спросила Ви.

— Не нравятся? Может Мишу пригласим, он тебя устраивает полностью?

— Ты сейчас верно издеваешься?

Волны блуждающего по комнате ветра окутывали меня, разгоняя пламя агрессии и злости, эти языки, кнутами выхлестывали все в радиусе километра. Знающие люди давно попрятались в укрытия, а глупцы все еще наивно пытаются разобраться в причинах таких вспышек.

И вся ирония сего момента в том, что глупцом оказался я. Первый раз за свои 28 лет я забыл, упустил дату и время восхода полной луны.

Я не знаю, всегда так, либо это мне повезло, но минутка просветления, что настигла в моменте, позволила исправить ситуацию.

Не было времени объяснять, я не знал как долго продлиться это просветление, но одно понимал точно, это не только мое первое полнолуние без защиты, но и Ви тоже. Я не смогу ей помочь, а где братец даже не знаю.

Прижав к себе, обхватив двумя руками, как можно крепче, я отправился в свою комнату, которая была подготовлена к этому дню. По углам распихан можжевельник, в центре комнаты, под небольшим ковриком, пепел листа лавра, что вперемешку с лунным светом заставлял нас дремать, высасывая силу. Идеально, что бы никому не навредить.

Но что-то пошло не так, видимо влияние луны уже началось и мои радары сбились, не знаю где мы очутились, но очевидно, что не в моей комнате. В такие моменты жалею, что не демон, ведь только у нас любая хворь отражается на способностях. У тьмы такого не бывает, злость, боль и слабость их даже закаляет, делает сильнее

— Ты что творишь? — Отпрыгнув на два метра точно, запищала Вика, поправляя край замявшегося топа.

— Не кричи, прошу. Это вынужденная мера. Полная луна… Помнишь? Я не хотел тебя обидеть, просто потерял контроль над разумом.

— Конечно, как я могла забыть, это мое первое полнолуние, я даже подготовила все необходимое к этому дню.

— Погоди, не тараторь, я хочу понять где мы. Очень темно, пыльно, и отвратительный запах, есть зажигалка? — Пошарив по карманам, и поняв что не прихватил сундучок путешественника, решил попытать удачу и спросить не завалялся ли в ее карманах источник света.

— Ну только если я шпиёёён и пронесла зажигалку в себе, например в вагине. Ты видишь на мне карманы, ало?

— На тебя так луна действует?

— Ты на меня так действуешь, а еще мне страшно. Неужели мы не можем щелкнуть пальцами, вот так… И сказать что-то в духе: свет помогает жить, нельзя в местах без солнца его гасить, человек должен дорожку видеть, чтобы его никто не смог обидеть.

Я был, мягко говоря, шокирован, когда после ее ироничных слов, сложенных в рифму над нами засияло облако света, наполняя пространство вокруг теплом. Даже пришлось зажмурить глаза от неожиданности.

— Снимаю шляпу, это было великолепно, но как?

— Сама в шоке, не ожидала что это сработает.

Как только глаза попривыкли и я наконец-то смог осмотреться, по спине поползли мурашки, такое не каждый день увидишь.

— Это что кладбище? — Неуверенно, задала свой риторический вопрос Ви.

— Не уверен, что это называется именно так, но суть ты уловила. Тут их сотни.

— Это что-то типа семейного склепа?

Пока мне сложно было поспеть за течением ее мысли, попытки вычленить из своей памяти хоть что-то о массовых захоронениях не увенчались успехом.

Каменные плиты торчащие из земли, раздробленные на небольшие окошечки, в которые едва умещались Имена и небольшой отпечаток души, как правило все улыбались растворяясь за горизонтом, вот такая живая фотография.

— Это мама… — Услышал где-то поодаль ее дрожащий голос… Она сидела у камня перебирая пальцами фотокарточки, а из глаз текли слезы. Они похожи, такая же улыбка и кудряшки у лица.

— Я так полагаю это склеп твоей семьи? Знакомые лица, бабулю твою я знал, даже с камня она смотрит на меня не дружественно.

— Как мы сюда попали? И что это вообще все значит, а главное кто это сделал, у нее нет других родственников, кроме меня.

Голова закружилась, на долю секунды показалось, что это очередная волна сумасшествия посланная полной луной. Но та боль, что захлестнула меня не дав даже пошевелиться, настолько отзывалось эхом в груди, позволяла чувствовать себя человеком не лишенным сострадания.

Она улыбалась мне с каменной плиты, я помню этот момент, мы всей семьей отмечали день Ивана-купалы в Коломенском. Этот венок на ее волосах, я его сплел ей с первых полуночных трав.

Мне не хватало ее радостных глаз и звонкого смеха, до этого момента в моей памяти сохранился другой образ, разрывающий душу на лоскуты. Окровавленный взгляд, исхудавшие руки, кожа буквально обтягивала кости, и это бесконечное количество шрамов.

— Ты ее тоже знаешь? — Напомнила о себе Вика.

— Да, знаю…Это моя мама.

— Красивая, — чувствовалась в ее словах искренность, сейчас мы были с ней на равных. — Но что они все тут делают, причем на разных плитах? Я обошла несколько из них и заметила, что на каждом камне, сзади слева выбита наша Фамилия, а на некоторых фамилия Беннет, на этом что? — Заглядывая за мемориал, пытаясь нащупать буквы, шарила она, пока я старался прикинуть что к чему.