— Я не смогла ответить на этот вопрос и твоему брату. Знаешь, когда он спросил люблю ли я тебя, первое, что ответила-не знаю. А ведь должна была сказать нет. Без всякого сомнения, четко и громко.

— Так значит то, что случилось у залива не было просто всплеском демонической активности?

С того момента на дороге, я испытала такой спектр эмоций, что теперь сложно уловить истинную. Не знаю, что сподвигло меня на ту вспышку. Честно — не помню просто. Но отделаться от ощущения, что я хочу еще, просто не могу. И вроде головой понимаю, что не стоит поддаваться. Но этого мало, хоть на цепь сажай.

— Уверена, что не хочешь поддаться?

— А ты уверен, что это хорошая идея?

Ее это признание, истина вырвавшаяся наружу, обсыпает грудь тлеющим пеплом. Не готов был оказывается к таким признаниям, легче было принять тот факт, что она ненавидит. Уже привык бороться с этим сопротивлением, а тут такое.

Запрокидываю еще рюмку, как щенок, пытаюсь собрать разбегающуюся мысль в предложение.

— Я вот не знаю, сам уже запутался во всех этих течениях нашего проклятия. Очевидно, что ты одно из извращенных форм нашего с братом наказания, только вот в отличие от предыдущих историй, тут мы можем покрутить с финалом.

— Так вот кто я для тебя, лишь извращенная форма проклятия? Неплохо.

На этот раз не дожидаясь моего разлива, плюхнула виски в рюмку и опалила горло. Выдохнула градус, зажмурившись на мгновение. Опять ее эти демонические проблески. Омут чарующих глаз. Моих глаз.

Столько дерьма я за спиной оставил. Куражил в свои 25 на зависть многим, не видел стопарей. Наслаждался жизнью, подпитывался эмоциями других людей, разжигал пламя ненависти в каждом, кто приходил в калиннику. Особенно любил обрабатывать парную терапию, разгонял до такого, что потом подкрутить механизмы было почти невозможно. А сейчас.

Готов обрушить этот ебаный мир к ногам кудрявой ведьмы, что вполне вероятно и погубит меня. Но плевать. Моя жизнь и в четверть ее не стоит. Не просто хочу ее, а для нее хочу создать максимально безопасный радиус, оградить от хаоса, что накрывает с головой. Хочу снова соприкоснуться с ней, почувствовать тело, услышать мысли, отдать бразды правления магией, пусть ведет.

— Так вот кто я для тебя, лишь извращенная форма проклятия? Неплохо.

Алкоголь развязал мне язык. Все мы помним, как в прошлую попойку я ловила миражи нашей с ним близости. А теперь я могу ловить флэшбэки. От того тяга сильнее.

Это место само по себе волнует мой разум. Ощущаю вибрации, что идут по телу. Как во время массажа головы, венчиком с пупырками на конце. Вроде приятно, но тело колошматит нехило.

Тот факт, что мы оказались тут именно с ним, в очередной раз подсказывает мне о неслучайности этих стычек. Проверка на прочность или все же судьба? Я не знаю, что именно меня ждет впереди, но уверена, что фамилия Беннет останется в моей жизни до последнего стука сердца.

— Всегда удивлял твой пылкий нрав, не зря сомневался в твоей принадлежности тьме. С самого рождения клубилась в тебе предрасположенность. Отсюда и такой острый язык.

— А может дело в оппоненте?

— Может и так, никогда не упускал возможности тебя уколоть, кайфую от блеска твоих разъяренных глаз.

Я снова в тупике. Только это тупик моих чувств. Оказываюсь перед сложным выбором. Если я сейчас пойду на поводу у своих желаний, то это окажется точкой невозврата касательно наших взаимоотношений с Марком. Не сможем уже как раньше, даже нейтралитет держать, играясь в соседей. Но голос разума становился все тише, каждая выпитая рюмка топила принципиальность. Жажда испытать его снова, оказывалась нестерпимой.

Набираю полные легкие воздуха и делаю шаг, глупо следуя зову сердца. Плевать на последствия. Вдруг уже завтра не будет меня или его, или нас всех. Что тогда?

Касаемся лицами и замираем, ловим дыхание друг друга. Аромат табака и цитрусовых, действовал как приманка. Я на крючке.

— Я хочу тебя, сатанюга, — сама не верю, что сказала это.

Он вздрагивает, и замирает. Дым начинает сочиться из носа, от чего мне сложнее рассмотреть его лицо.

Боже, как меня накрывает от его этой реакции, вроде говорю — бери, а он стоит испуганно, смотрит.

— Это будет уже не просто секс, не прикроешься потом моментом, алкоголем или давлением зоны.

— Я так предсказуема?

Берет меня за руку, игнорируя вопрос, недокуренная сигарета оказывается в пепельнице, что мы соорудили из консервной банки. Ожидаю, что он накинется на меня, поддастся моим чарам, но что-то идет не так.

Подхватывает, жаждущее ласк тело, и усаживает за барку. Ладони оказываются по обе стороны от моих бедер, так близко, что я чувствую его дрожь. Мое дыхание окончательно сбивается. Растеряна и даже немного протрезвела.

Вижу как он сжимает челюсти и раздует ноздри, борется с желанием сдаться. Хочет меня не меньше чем я его. Но от чего-то противиться этому.

— Я не знаю, что в твоей голове, а вот сердце, — потянул за язычок молнии, и оголив грудь, коснулся бугорка, что выдавал трепет главного органа. Закрывает глаза, мышцы на лице подрагивают, выражая какую-то муку, словно это ему дается с большим трудом. — Ты снова начнешь загоняться, отталкивая меня, а я не выдерживаю такого, закипаю и теряю контроль.

— И что теперь? Упустим момент? Понимая, что сегодняшний рассвет может стать последним?

Миша кривит губы, делает глубокий вздох и неожиданно для самой меня, опускает голову на колени.

Даже не знаю что делать, это реально меняет многое. Проявление нежности и отказ от секса, клинят сознание. Все то, что я знала об этом человеке ранее, вспыхнуло, оставляя лишь пепел воспоминаний.

— Другого момента может не быть, я не так часто пью, — словно провоцируя на грех, не унималась я.

Зубы заскрипели, срыв яростного дыхания опалил бедра. Даже плотная ткань брюк не спасла. Скидывает меня с барки, прижимает к стене что находится левее, даже опомниться не успеваю. Вот это уже более свойственно для него.

— Тебе нравится издеваться? Провоцируешь ради чего? Я могу трахнуть тебя прямо сейчас, поддастся порыву. Я в отличие от тебя демон на все сто процентов, и если у меня зажигается, то никто с ведром тушить не бежит. — Звенит в ушах, разливаясь эхом по всему городку его гнев.

От букета эмоций у меня щелкает, слезы неконтролируемо хлещут из глаз. Но до истерики далеко. Битва титанов, мать его! Пальцы Миши впиваются в плечи, проникают под кожу. Чувствую эту цепочку.

— Если мы оба признаем, что между нами есть что-то большее чем похоть, то ты не сможешь отпустить меня если понадобится.

— Зачем тогда ты это делаешь, а? Зачем позволяешь касаться, проникать так глубоко, засасывая в свою трясину?

— Может потому что я люблю тебя, — не успеваю остановить вытекающую изо рта мысль. Глаза Миши округляются, отражая внутреннее негодование.

Остаемся только мы. Периметр этого заброшенного бара рушится, кирпичик за кирпичиком, не выдерживает того перепада давления, что создает магия. Его или моя, не знаю.

Боль. Осознание того, что отмотать назад уже нельзя, пугает. Такой хаос, как яркое дополнение к полной неразберихе мой потрепанной жизни.

Только я восстанавливаю дыхание, падаю на землю, теряя опору в виде крепких мужских рук. Надо бы воспользоваться моментом и рвануть, раствориться в темных закутках заброшки. Но вместо этого, я делаю шаг. Иду в зону собственного поражения.

Не знаю чего я хочу больше, замять это признание или добить его своими чувствами.

Первый раз в жизни жалею о сказанном, могла ведь что угодно сказать, но ляпнула именно это. Не сдержалась под его натиском.

— Прости, я не должна была, просто сорвалось.

Вижу как он возвращается ко мне, уединенное путешествие в глубинах подсознания прервано.

— Извиняешься? Как устроен женский мозг? Ты моя одержимость, ты засела слишком глубоко в демоническом сердце, пустила корни. Это признание, оно лишь сильнее засадило тебя в глубины моего подсознания, не оставляя мне возможности когда-либо добровольно отдать тебя в руки другого, даже если ты будешь умолять. Я буду эгоистом, плевать, если надо всю магию мира обрушу к твоим ногам, не отпущу!