Вечеринка у нас получилась замечательная. Профессор принес бутылку шампанского (не поручусь, что французского, но отличного качества), и мы выпили за возвращение Шери. Она то уговаривала отца поесть, то ворчала, что тот по большей части молчит. Горацио из приличия обнюхал Топтыжку и удалился на свидание под кусты сирени. Интересно, с кем он там встречается и будем ли мы наконец представлены?

Труди, оправившаяся от шока, в красках расписывала, какие растения посадит весной, и уговаривала нас сброситься на покупку прекрасных лилий с божественным ароматом. Было ясно, что она надумала остаться. Вскоре к нам присоединилась Кайли и даже съела три оливки и один анчоус, что для нее практически обжорство.

– Джон уехал в Намибию, – с тяжким вздохом сообщила девушка. – А у нас только-только все наладилось!

– Не расстраивайтесь! – успокаивал ее профессор. – Он ведь вернется. Выпейте шампанского.

Кайли покосилась на Шери и заявила:

– А все думали, что ты наркоманка и уличная проститутка. Дэниел положил руку на ее тощее плечико и отеческим тоном сказал:

– Кайли, съешь еще чего-нибудь.

После этого моя помощница завелась с полуоборота и с воодушевлением затрещала о новой потрясающей диете и чудовищном вреде излишнего веса для женского организма.

Госсамер пихнула Кайли, и та замолчала. Как выяснилось, после дежурства в «Пещере Сивиллы» Госсамер стала другим человеком. Теперь она мечтала стать гадалкой. Мероу обратилась к соответствующей богине и, похоже, та дала свое согласие. Госс и Кайли вцепились в колдунью и оттащили в сторонку для перекрестного допроса.

Пиццы, которые мы ели, были с самой невероятной начинкой – теппанияки, суши, копченый цыпленок, помидоры с брынзой, ассорти из салями… Будь с нами Джейсон, он бы непременно спросил, а почему мы не делаем пиццу. Не понимаю, и как это можно подумать, что парень тупой? Да он очень даже смышленый и неистощимый на выдумки! Однако в ближайшее время я ограничу его деятельность выпечкой маффинов. «Странные, однако, бывают семьи!» – подумала я. Мысль, прямо скажем, не новая и весьма нерадостная, поскольку ничего с этим не поделаешь.

Мы с Дэниелом и Горацио ушли довольно рано, уступив лифт воссоединившимся отцу и дочери. Шери ругала папу за то, что он перебрал, а Энди стоял, обняв дочь за плечи, и по лицу его блуждала блаженная улыбка.

– Хороший знак! – сказал Дэниел, входя ко мне в квартиру.

– Думаешь?

– Уверен. Раз ругает, значит, на самом деле беспокоится об отце. Ну что, тебе пора в постель, а мне перед уходом нужно еще разок просмотреть список жертв.

Предоставив гостю письменный стол, я отправилась в кровать, а засыпая, подумала: почему у нас на повестке дня больше не стоит секс? И тут же вспомнила, что сама его исключила. Попыталась припомнить, что и как было у нас с Джеймсом, и зевнула. Вот именно – все так и было. Неудивительно, что после столь скорбного опыта я напрочь утратила интерес к интимным отношениям.

Проснулась я как всегда по сигналу будильника в четыре утра. Дэниела рядом не было. Мы так недавно знакомы, а мне его уже не хватает. Накормив все кошачье поголовье, я открыла Джейсону дверь. Он нырнул в ванную, принял душ и облачился в униформу.

– Мисс? – сказал он, глядя на меня во все глаза.

– Зови меня Коринна, – попросила я. – Ведь я не классная руководительница.

– Я тут слышал… ребята говорили, будто меня искал Большой Джон, и вы ему сказали, будто бы я у вас давно работаю, – скороговоркой выпалил он.

– Знаешь, если он твой друг, хочу дать тебе совет. Будь разборчивее! – изрекла я. – Он хотел убить Хекла, и я даже позвонила в полицию.

– Джон считает, что я кое-что натворил, только я ничего такого не делал, – объяснил Джейсон.

– Ну да, – ответила я, хотя ровным счетом ничего не поняла. Как я уже говорила, болтать по утрам я не люблю.

– Ну так вот, теперь он понял, что это был не я, и больше за мной не гоняется, так что я могу помогать вам в булочной.

– Хорошо, – сказала я. – Ну что, какие маффины печем сегодня?

Как обычно в четыре утра, говорила я без особого энтузиазма. Ну откуда ему взяться в такую рань? Это же противоестественно.

Джейсон переминался с ноги на ногу и внезапно выпалил:

– Короче, спасибо вам большое. Спасибо, что спасли мне жизнь, – добавил он, потянулся и чмокнул меня в щеку.

Я обняла его и не без удовлетворения заметила, что парень поправился – ребра больше не прощупываются.

– Имей в виду, Джейсон, больше я врать не намерена, так что не играй с огнем.

– Не буду, – пообещал он, имея в виду обратное. – У меня есть одна идея. Маффины со сливовым пудингом. Там будет корица и изюм без косточек.

– Не очень-то похоже на сливовый пудинг, – ответила я, запуская тестомешалку.

– А там еще будут цукаты и коньяк. Или ром. Что скажете?

– Посмотри, что у нас есть в буфете.

– Цукаты и изюм, – объявил он. – И корица. Я еще вчера посмотрел. А вот рома нет. Зато есть коньяк, – объявил он, достав из буфета бутылку. Ту самую, из которой Дэниел Коуэн наливал целительную дозу одному пекарю, после того как у нее на вытяжке чуть не отдала богу душу Сьюз. Я вспомнила об этом происшествии с непонятной ностальгией.

– Ну хорошо. Только имей в виду, что маффинами надо наедаться, а не напиваться. Ты же не хочешь, чтобы покупатели окосели от нашей выпечки. В общем, я тебе доверяю. Дерзай!

– Супер! – завопил довольный донельзя мальчишка.

Если из его затеи ничего не получится, испечем по-быстрому кексы с малиновым джемом. Ради эксперимента я готова пожертвовать противнем маффинов.

– Только имей в виду, что тесто для кексов очень нежное и не выдержит тяжелой начинки, тем паче смеси сухих фруктов с цукатами. Это тебе не пудинг.

– Не пудинг, – согласился парень. – Но я хочу, чтобы начинка была густая. Думаю, пропорция такая же, как и для яблочной начинки, да?

– Изюм сухой, значит, он заберет много влаги. Но пропорции, похоже, правильные. В общем, занимайся маффинами сам, а я примусь за докторский хлеб.

Перемешав тесто, я разложила их по формам и отправила в печь. А пока поднималось дрожжевое тесто, приготовила себе вторую чашечку кофе. Хекл и Джекилл толпились у двери, и я выпустила их, хотя в переулке было еще темно, аулов грызунов был более чем скромный. Либо кошки стали больше спать по ночам, либо заключили с мышами перемирие, а может, грызуны сменили место жительства. Мышиная Полиция постояла на пороге, ловя носом ночные запахи, а потом с решительным видом растворилась во тьме.

Мне не хотелось мешать Джейсону, поэтому никаких разговоров я не заводила. Время шло. Вернулась Мышиная Полиция с весьма довольным видом. Первая партия ржаного хлеба уже пеклась. Джейсон отправил экспериментальную партию маффинов в раскаленное нутро печи и аккуратно затворил дверцу.

– Десять минут, – сказал он, вытирая лоб. – И будет ясно, получилось или нет.

Мальчишка стоял, облокотясь на мешалку, и смотрел в сторону печи с таким напряжением, словно хотел загипнотизировать тесто, чтобы оно как следует поднялось. Я улыбнулась: таким же взглядом Джекилл смотрит на мышиную норку. Джейсон шагнул к печи и протянул руку, чтобы открыть дверцу и взглянуть, как там его маффины, но я прикрикнула:

– Не надо!

Он отдернул руку, словно обжегся.

Приоткрывать печь и смотреть, поднялся ли пирог, ни в коем случае нельзя – это все равно, что выдернуть из грядки редиску, чтобы проверить – растет она или нет.

Волнение Джейсона передалось и мне. Я решила подняться в кухню и сварить кофе. Теперь, когда работников двое, нужно купить еще одну кофеварку для пекарни. Когда я вернулась, Джейсон уже вытащил противень с кексами из духовки, сгорая от нетерпения проверить, увенчались ли его труды успехом. Достав маффин из формы, он разломил его надвое и отправил кусок в рот. Потом расплылся в улыбке, и у меня от сердца отлегло.