Я быстро пополз по дороге назад, чтобы обогнуть «волгу» сзади и попробовать подловить Хорька там, где он меня не ожидает. Добравшись до места назначения, осторожно выглянул из-за колеса и прикинул расстояние до бугорка, за которым должен был быть мой противник. Нормально, метров десять от силы, для «нагана» как раз самое то. Я приготовился сделать бросок в сторону, чтобы попытаться достать прячущегося за бугорком Хорька с боку. Но услышал хруст сухой ветки и, понимая, что безнадёжно опаздываю, начал быстро перекатываться боком в сторону от машины, не выпуская ствол из руки. Грохот выстрелов слился в непрерывную серию. Место, на котором я лежал секунду назад, прошили три пули, а я, остановив вращение, вскинул руку и из позиции лёжа на боку выпустил тоже три выстрела в тёмную фигуру, которая внезапно возникла из-за дерева метрах в пятнадцати передо мной.

Фигура подломилась и упала, а я броском сделал перекат в сторону и снова ушёл за «волгу». У меня оставалось всего два патрона, и теперь нужно было действовать наверняка. Хорек хитрый гад, вон как ловко обошёл меня, пока я думал, что он отсиживается за бугорком. И сейчас он мог притворяться, чтобы выманить меня. Идти проверять, что с ним, мне очень не хотелось. Но нужно. Мне нельзя оставлять его в живых, потому как тогда мне точно крышка. Вахо с его возможностями найдёт меня где угодно.

Я быстрым броском перескочил свободное пространство между «волгой» и своей машиной и, обогнув её по кругу на корточках, лёг на землю и пополз с дороги в лес. Сделав хороший крюк, я выполз приблизительно в то место, где видел упавшую фигуру, и услышал тихий стон. Тогда я удвоил осторожность и сдерживая себя очень медленно стал ползти к месту, откуда он раздался. Это было чуть в стороне от той точки, где, как я считал, должен был лежать Хорек. Значит, он ещё жив и отполз в сторону, чтобы подловить меня, когда я пойду его добивать.

Время сильно поджимало. Нужно было быстрее заканчивать и валить отсюда. Звук выстрелов мог привлечь свидетелей, да и скоро уже поедут грузовики на базу и обратно. Двигаясь буквально по сантиметру, я аккуратно выполз сбоку, буквально метрах в семи от Хорька, и увидел его, лежащего, прислонившись спиной к дереву и зажимающего левой рукой грудь. Вокруг его ладони расползалось кровавое пятно. Он, хрипло дыша, смотрел в сторону машин и держал в другой руке, которая лежала у него на бедре, пистолет Макарова. Играть в благородство и разговаривать разговоры мне ни времени, ни смысла не было, поэтому я незатейливо поднял ствол, прицелился и всадил две оставшиеся пули ему точно в голову.

Подходить проверять состояние Хорька я не стал. Там и так было видно, что всё закончено. А лишний раз топтаться, оставляя следы, для многочисленных экспертов, которые уже совсем скоро здесь всё перероют, я не хотел. Это хорошо, что я взял на дело «наган», и мне не нужно искать сейчас гильзы. Да я бы и не стал этого делать. Теперь надо подобрать обрез и быстрее валить отсюда. Я, чтобы проверить, не выронил ли чего, прошёлся по своим следам обратно, вернулся на дорогу и, подобрав на земле выброшенный мной обрез, закинул его обратно под сиденье. Ещё раз окинув на прощание взглядом место нашего побоища, я сел в машину и, не теряя времени, свалил оттуда, оставляя за собой растерзанную «волгу» с двумя трупами внутри, вторую — абсолютно целую машину и труп Хорька с размозжённой пулями головой, растянувшийся у дерева в лесу.

Сейчас сразу ехать в город мне никак нельзя. Когда узнают о произошедшем, менты обязательно будут опрашивать свидетелей, и мою машину, въехавшую в город с этого направления, кто-то может заметить и запомнить. Не так уж и много в нашем городе белых «двоек». А зачем Быне и мне лишние проблемы? Выбравшись с грунтовки на трассу, я махнул в сторону противоположную от города, чтобы обогнуть его и въехать совсем с другого направления.

По дороге я напряжённо раздумывал над словами Хорька. Неужели Вахо действительно невиноват в гибели Марины? При здравом рассмотрении выходило именно так. Теперь всё логично ложилось в строчку. После нашего телефонного разговора в гости к Марине пришёл Потапов с цветами. Она его впустила, поставила цветы в вазу, а потом между ними что-то произошло. Причём я думаю, что изначально этот «оборотень в погонах» не планировал её убивать и пришел с другой целью.

Слишком это рискованно — убивать вот так самому, когда его могли заметить соседи, входящим в квартиру или в подъезд. В таком случае, чтобы связать Потапова с убийством, много ума не нужно. А там уже дело техники — устроить очную ставку и доказать его вину. Да и цветы, зачем тогда он их принёс? Любой человек с цветами, заходящий в подъезд, гораздо сильнее запоминается, чем человек без цветов. Потапов мент и должен был это понимать. То, что никто не смог вспомнить его просто его удача, а не закономерность. Он не дурак, и рассчитывать только на удачу не мог.

Скорее всего, убийство произошло спонтанно. Может, в процессе разговора они поругались, и он её сильно ударил или задушил. Сделав это и поняв, что убил девушку, он запаниковал и сразу смылся из квартиры. Для Потапова это был конец и карьеры, и свободы. Тогда-то он и обратился к своему давнему подельнику Вахо. Только Вахо, с его возможностями, мог решить его проблемы

А тому, как ни крути, Егорка нужен. Кто будет лучше всего прикрывать его делишки, как не начальник городского БХСС? Марину уже не вернуть, а дела делами, поэтому Вахо и помог Потапову выйти сухим из воды, послав на квартиру Марины команду зачистки с Виктором во главе.

Вахтанг, конечно, сволочь и гад, но строго говоря, он не виноват непосредственно в гибели Марины. Он, руководствуясь соображениями выгоды, помог Потапову скрыть следы преступления, за что я его уже наказал.

В свете этого вся моя месть Вахо была бессмысленна. Не то чтобы я сейчас жалел о сгоревшем цехе или об убитых мной Хорьке и его подручных. Это были далеко не ангелы, и я с ними схлестнулся в настоящем бою, где выбор прост — либо они, либо я. Так что там в лесу всё было по чесноку. Мы сошлись кость в кость, и вышло так, что благодаря немалой толике удачи победителем оказался я. А ведь мог бы вместо них сейчас там лежать, остывая. Ладно, это всё лирика, и на неё нет времени.

Мне нужно сейчас хорошенько подумать, где я мог наследить. Во-первых, нужно избавиться от оружия, а значит, обрез и наган придётся срочно скинуть. Во-вторых, нужно избавиться от одежды, что сейчас на мне. В-третьих, нужно вымыть машину Быни, особенно колёса, и поставить её в гараж, чтобы больше не трогать вообще. С этим покончено. Нет у меня никакой машины, и никогда не было. Что меня может связывать со сгоревшим цехом? Ничего. С Хорьком и его подручными? Тем более. У меня нет мотива. Кто может знать о том, что я интересовался цехом? Только Славка и Игорь, но: во-первых, их об этом никто и никогда не спросит, а во-вторых — это мои друзья, и я в них уверен на сто процентов.

Первым делом я направился к реке, к тому месту, где знал один хороший съезд. Там можно подъехать на машине прямо к реке, и людей там особо никогда не бывает. Ближайший посёлок находится в нескольких километрах вверх по течению. Остановившись на берегу, я полностью разделся, оставшись в одних трусах. Потом набил в рюкзак тяжёлые камни и затолкал туда же спецовку Славкиного отца и свои кроссовки, в которых я был во время операции. Зайдя в воду поглубже, я утопил рюкзак с вещами, туда же вскоре отправились и «наган» с обрезом, и под конец свёрнутый иглами внутрь сделанный мной собственноручно «ёж», который мне так и не пригодился. Потом я долго мыл машину, особенно тщательно оттирая колёса и вымывая из протекторов мельчайшие песчинки земли. Мало ли какая экспертиза случится, пусть ей будет как можно меньше материала для исследований.

Полюбовавшись со стороны на блестящий в свете солнца кузов машины, я взял из багажника бутылку ацетона, смочил тряпочку и несколько раз тщательно протёр руки, начиная с ладоней и до локтей. Потом протер лицо и шею. Смыв на порох мне вряд ли кто будет делать, в этом-то времени, но как говорится — «бережёного бог бережёт». Наконец сделав всё, что наметил, я нырнул в реку и, проплыв метров двадцать, вернулся обратно.