— Нет, — сокрушенно покачал головой Казанцев, пожимая руку начальника. — Там в бане все было плотно обложено людьми Вахо. Приблизиться к кабинке, где он сидел, не представилось возможности. Потапова тоже постоянно пасти не получалось. Люди Каладзе, вроде не намеренно, но очень грамотно отсекали моих людей. У меня там было всего два человека, и мне кажется, что их вычислили, потому что им просто не давали работать. Рядом постоянно был кто-то из людей Каладзе. По итогу, мы знаем только то, что в одно и то же время в городских банях находился начальник городского БХСС полковник Потапов, и там же в это время был смотрящий по городу уголовник Каладзе.

— Это нам ничего не дает, — задумчиво сказал Мезенцев. — В этот момент в бане было как минимум пятьдесят человек. И ходить в баню у нас не запрещено. Мало ли кем окажется твой сосед по парилке. Так что эта встреча, считай, для нас прошла впустую.

— Так вот, то и оно. — Кивнул Казанцев. — При такой плотной опеке, отследить там встречу, а тем более использовать специальную аппаратуру, не было никакой возможности. Если бы мы узнали о встрече заранее, то можно было бы попробовать установить записывающую аппаратуру в отдельные кабинки, но их там три, и для этого нужно было засветиться перед персоналом бани. А там, на сто процентов, есть люди Каладзе. У Вахо очень хороший начальник безопасности — некто Виктор Смирнов. Он из бывших офицеров, ушел из армии по ранению. Более точной информации о нем нет, она закрыта под грифом секретно. Это не мой уровень.

— Ладно, буду в Москве, попробую побольше узнать об этом Смирнове. По Каладзе и Потапову надо работать дальше. Эта встреча у них не последняя. Что у тебя по Терентьевой?

— Да ничего. — Пожал плечами Казанцев. — Сидит дома или ездит по магазинам, да в парикмахерскую. Ни с кем из интересующих нас лиц она больше не встречается.

— Значит, деза про то, что она сливает информацию нам, сработала? — Удовлетворенно потер руку Мезенцев.

— Значит так.

— Твой человек в окружении Каладзе, может нас заранее предупредить о возможной встрече Каладзе и Потапова?

— Вряд ли. Не его уровень. Он может узнать о ней только по факту, а для нас это уже будет поздно.

— Это плохо. Тогда остается слежка и фиксация. Я сегодня выезжаю вечерним поездом с собранными материалами в Москву. Постараюсь добиться приема у замминистра. Ты остаешься за главного. Не спускайте глаз с Потапова и Каладзе. Мне нужно, чтобы ты зафиксировал их связь.

— Понял, товарищ полковник.

В тамбуре скоростного пассажирского поезда Ростов — Москва, вглядываясь в кромешную темноту за мутным стеклом, покрытым грязными потеками, задумчиво курит полковник Мезенцев. У него между ног стоит небольшой черный чемоданчик, в котором находятся документы, собранные следствием. Это настолько важные документы, что полковник не рискнул оставить их в купе, выйдя покурить в тамбур вместе с ними. Под мерный стук колес и лязганье вагонных сцепок, он обдумывает сложившуюся ситуацию с расследованием, формулируя в уме доводы для руководства, почему он считает начальника городского БХСС Потапова креатурой смотрящего за городом вора в законе Каладзе.

У Мезенцева пока нет железобетонных доказательств, только косвенные свидетельства, собственные догадки и внутренняя интуиция. Как это все можно облечь в доклад на завтрашней встрече в министерстве, он пока не знает. Нужно убедить руководство выделить под это расследование еще людей и спецаппаратуру. Нужно получить доступ в архив министерства обороны и получить информацию по Смирнову. С теми силами, что у него сейчас, он катастрофически не успевает закрыть все дыры. Вроде было правильное решение дискредитировать Терентьеву перед Каладзе, чтобы вынудить его напрямую встретиться с Потаповым, но Каладзе здесь сумел его переиграть, встретившись с полковником в городской бане. Тем количеством людей, что у него там было, Казанцев не смог установить факт встречи. Достоверно известно, что Каладзе и Потапов находились в бане в одно и то же время, как и полсотни других людей. Это никак не бросает тень на Потапова. Как не бросает тень на то, что он имеет близкую связь с Терентьевой, которая в свою очередь является очень хорошей знакомой Каладзе. Терентьева адвокат и может встречаться официально и с тем, и с другим. К тому же, она просто красивая женщина, и вполне понятно, почему Потапов ею заинтересован. Ну и элегантный ход Потапова с объявлением Терентьевой своим информатором, тоже основательно прикрыл его задницу. Поди теперь докажи, что это не так.

В тамбур зашел сухощавый мужчина в синем рабочем халате, похожем на халат уборщицы. Мужчина достал из кармана халата пачку сигарет и, вытащив оттуда сигарету, вставил себе в рот. Потом пошарил по карманам и с просительной улыбкой подошел к Мезенцеву.

— Можно у вас прикурить?

Мезенцев молча протянул ему свою выкуренную до половины сигарету огоньком вверх, и мужчина несколькими затяжками прикурил от нее свою, поблагодарив Мезенцева вежливым кивком. Полковник собирался сделать еще затяжку, как вдруг мужчина в халате нанес очень точный и сильный удар ему по печени, а потом еще и еще раз. Мезенцева скрутило от сильной боли, и он, судорожно хватая ртом воздух, сполз по стенке тамбура, садясь прямо на грязный пол. Мужчина в халате подскочил поближе и, схватив его за подбородок и за волосы, резко крутнул голову, ломая шейные позвонки.

Безжизненное тело Мезенцева растянулось на полу, а мужчина, предварительно надев на руки простые нитяные перчатки, открыл своим ключом дверь вагона, наполнив тамбур еще большим лязгом снаружи. В тамбур сразу ворвался теплый воздух снаружи, вынося с собой запах сигаретного дыма и вагонного туалета. Там снаружи в полной темноте мелькали столбы линии электропередач. Убийца с трудом подтащил тяжелого Мезенцева к двери и мощным толчком выбросил труп полковника наружу. Он снял с себя халат и перчатки, оставшись в обычном спортивном костюме. Мужчина взял черный чемоданчик Мезенцева и обернул его своим халатом. Потом, засунув получившийся сверток себе под мышку, он окинул прощальным взглядом тамбур и, убедившись, что ничего не забыл, оставил дверь наружу открытой и спокойно перешел в другой вагон.

После наших вчерашних приключений на набережной Анапы в семье Федора Ильича установился прочный мир. Не знаю, как он объяснил своей супруге возврат денег в семейный бюджет, но Софья Валерьевна, ни Светлана, никак по-другому на меня не смотрели, и в целом, вели себя как обычно. Что подтверждало мою уверенность в том, что Федор Ильич не проболтался. Ну что же –респект ему и уважуха. Не каждый мужик может сдержать свой язык и скрыть от своей второй половинки приключение, подобное нашему.

Я тоже веду себя как обычно и собираюсь сегодняшним вечером хорошенько позаниматься на пляже. После двух недель, проведенных на море, я чувствую себя намного лучше. Не знаю, то ли морской воздух такой целебный, то ли упражнения, которые мне показывает мой тренер Сергей, оказали на меня такое благотворное действие, но я потихоньку возвращаю себе свою прежнюю форму. Размеренный и строгий распорядок жизни, утренние и вечерние тренировки, постоянные медитации, тоже пошли мне на пользу. Я сижу один в беседке и заканчиваю обедать, доедая картошку с мясом. Ко мне подходит и подсаживается Светлана.

— Привет!

— Привет, — киваю ей я.

— Ты что собираешься делать сегодня вечером? — Света смотрит на меня взглядом кота из мультфильма про Шрэка, наверное, ей что-то от меня нужно.

— Тренироваться пойду на пляж, потом поплаваю, потом, может, с твоим отцом поболтаем и байки, — осторожно говорю я.

— Юра, ты такой скучный, все время чем-то занят: бегаешь, тренируешься, споришь о всякой ерунде с отцом. Давай сегодня вечером сходим, погуляем в городской парк на аттракционы и зайдем на дискотеку. Там должно быть очень интересно.

— Да я не знаю. Я так-то сегодня не настраивался на парк и дискотеку, — оторвавшись от тарелки, начал, было, я.