— Поговорить надо, Фирс Трофимович. Очень серьёзно поговорить, — вздохнул я.

— Прошу, — он кивнул и уступил путь. Взмахнул рукой, приглашая в свой кабинет. Вошёл следом за мной и прикрыл дверь.

Я уже не первый раз был тут, простая обстановка, даже аскетичная. Особого документооборота у службы не было, лишь короткие отчёты по существу. Потому стол пустой, лишь записная книжка с ручкой и те он тут же убрал в ящик. В углу железный шкаф.

— Что ж, Фирс Трофимович, рассказывай, как дожил до жизни такой? Хорошо живётся за моей пазухой? Что совсем обленился и забыл, как работу свою делать?

Он нахмурился. На лице читалось раздражение, но ответил вполне нейтрально:

— Я не понимаю, о чём вы.

— Кто занимался… трудоустройством того бездаря на завод?

— Я, разумеется. Могу показать его дело. Вполне способный и ответственный человек.

Климов вёл себя непринуждённо. Он и правда был уверен в этом человеке? Сомнительно.

— А знаешь, покажи, — хмыкнул я. Даже интересно стало.

Но, как и ожидалось, ничего примечательного. Как и все в службе, бывший военный, так ещё и контуженный. Куча умных слов, которые явно к тому испуганному человеку не имели отношения. Если бы не фотография, решил, что дело перепутали.

— Плохо ты свою работу делаешь, плохо, — я бросил папку на стол, та проскользила до самого Климова. — Досье будто о совершенно другом человеке. А решение не давать ему мобилет чьё было? Оружием хоть снабдили?

— У нас не так много устройств связи…

— Ясно, экономишь не там, где нужно, — нахмурился я. — Сколько человек на заводе из охраны?

— Трое.

— Понятно, — выдохнул я. — Чей заказ выполняешь? Один из важнейших объектов стоит нараспашку, заходи, кто хочет, у тебя что, людей нет? А эти шестеро, — я махнул за спину, на дверь, — для красоты?

— Сергей Константинович, всё согласно инструкциям, которые вы сами и одобрили. В штабе должны оставаться резервные люди.

— Понятно, — кивнул я. — Конструктивного диалога у нас не получится. И всё же, не советую ломать эту комедию. Я всё знаю. Передай своему дражайшему другу, чтобы убрал всю контрабанду со склада. А ещё, меня не волнует откуда и как возьмёшь людей, но теперь ты обязан заниматься охраной основного склада. Если при следующем моём визите всё останется по прежнему, ты ответишь лично передо мной, согласно законам рода. Надеюсь, прекрасно понимаешь, что это значит. Про завод тоже не забывай, чтобы с завтрашнего утра там сидел нормальный человек с оружием и мобилетом для вызова подмоги. Если сегодняшняя ситуация повторится, ты так же ответишь согласно законам рода.

Климов ухмылялся, пока я всё это перечислял ему.

— Я сказал что-то смешное? — мой тон был всё так же холоден.

— Сергей Константинович, — мужчина вздохнул с неким сожалением в тоне. — Мне кажется, вы не совсем понимаете, как делаются подобные вещи.

— Да неужели? — хмыкнул я, перебив его. — Так проясни для меня, прошу.

— Подобные вещи не делаются за один день.

— И сколько же нужно времени? — улыбнулся я шире.

— Пару недель как минимум, — тот пожал плечами. — Найм работников, инструктаж…

— Помнится, ты на этой должности дольше будешь. Очень жаль, имел на тебя большие планы, но если ты то, что нужно делать вчера, собираешься делать завтра, то нам не по пути. И определись уже, на чьей ты стороне. В любом случае, поздно жаловаться на то, что кольцо родовое жмёт.

— Вы мне угрожаете?

— Предупреждаю, Фирс Трофимович. Пока только предупреждаю.

Я поднялся со стула и молча ушёл, пока Климов пытался переварить своё недовольство.

Мне действительно было жаль. Прежде завидовал Печаткину, сейчас же пришло понимание, насколько был наивен в этом вопросе. Их связь слишком крепка и вышла мне боком. Борис наверняка держит его в неведении, так как очевидное вредительство Первопредок бы учуял. Проходил уже это с Анной.

Интерлюдия

Печаткин был рад видеть своего друга. Они встречались каждые три дня, но сегодня тот решил навестить его пораньше. Причин отказывать он не видел.

— Что-то случилось? — поинтересовался Борис, стоило им сесть за стол в комнате одной из конспиративных квартир. Рядом никого не было, мужчина отослал всех своих ребят. — Выглядишь неважно.

Климов действительно был полон дурного предчувствия. То, что сказал ему мальчишка барон, не давало покоя. Пусть Скарабейников при личном общении не казался избалованным ребёнком и действовал вполне рационально, власть могла вскружить голову кому угодно. Но придумывать на ходу это слишком.

Фирс внимательно посмотрел на друга:

— Обещаешь ответить на мой вопрос ничего не скрывая? Ради нашей старой дружбы.

— Конечно, — кивнул тот.

— Ты размещал контрабанду на складе Скарабейникова?

— Откуда только такие мысли? — засмеялся Борис, но Фирс на это лишь нахмурился. Ответ был очевиден.

— А тот парень, которого ты мне рекомендовал? Откуда он?

— Попросили за него. А что, уже умудрился напортачить?

У Климова сжались кулаки и он ударил по столу.

— Ты хоть представляешь, как сильно меня подставил!

— Было б перед кем, — хмыкнул мужчина. — С каких пор ты стал бояться сопляков?

— А ты совсем ничего не боишься, верно? Не слышал, как сегодня пресанули некого Витька из Тушино?

— Даже не слышал о таком, — Борис откинулся на стуле.

— Да, мелкая сошка, не спорю. Но ты поспрашивай. И часа не прошло, как сунулся к нашему сопляку, и на том свете оказался. Не боишься, что твоё место другие займут? Или считаешь, что Скарабейников никуда от тебя не денется? Я только одного не пойму, откуда такая уверенность? Вокруг него уже достаточно людей трётся, есть из кого выбрать, желающих полно.

— Не зуди, Фирс, — недовольно скривился Борис и облокотился на стол. Слова старого друга его никак не тронули. — Ты слишком много думаешь об этом баронишке.

— Не недооценивай его, он умеет находить союзников и расположение своих людей.

— Не поверю, что даже ты купился на его харизму, — засмеялся Печаткин.

— Не в этом дело. Разве ты сам не хотел попасть под крыло какого-нибудь аристократа и зажить нормально? Так что изменилось с тех пор?

— А ничего не изменилось, Фирс. Разве не очевидно, что моё положение сейчас куда выгоднее твоего? — он пристально посмотрел на Климова.

— Ты мне что предлагаешь? Разрываться между двух огней? Моя жизнь во власти этого мальчишки! А если ему взбредёт в голову устроить показательную казнь?

— Не посмеет, на словах все горазды. Он же не отморозок, в конце концов.

— Но у всего есть границы, в конце концов. В том числе у моего терпения, — Фирс быстро успокоился, приняв для себя решение. — Я давно знал, что используешь в тёмную, но никогда не спрашивал и не сомневался. Верил тебе. И к чему это привело? Ты готов просто бросить друга в руки барона, которому есть за что ненавидеть меня?

— Не преувеличивай, — Борис недовольно скривился. — Сколько месяцев мы уже со Скарабейниковым? Послушный мальчик. Или что-то резко изменилось? Не думаю.

— Никто точно не знает, сколько у Сергея даров. Я рассказывал тебе слухи о дрессировке тварей Изнанки?

— Ты и сам прекрасно знаешь, их практически невозможно приручить, тем более во взрослом состоянии. Сразу понятно было, что байки раболепных слуг.

— Ладно Репейникова, может и льстит, на что-то надеясь, — нахмурился Фирс. — А вот Плющеев вряд ли. Да и малец ходит на Изнанку без оружия. Видать, настолько уверен в своих силах. Да и о представлении в зале суда весь город знает. Его точно бог рода поддерживает, как другим и не снилось, — Фирс задумчиво покрутил перстень на пальце. — А эти занятия в академии с разными учителями? Неспроста всё, неспроста. Чувствую, он ещё может больно укусить.

— Ну точно, ребёнка испугался, — Борис засмеялся. — Не ожидал от тебя. У него ж потенциал магический на дне! Самый обычный человек с парочкой дешёвых фокусов в рукаве, не больше.