Увидев мои документы, в приёмной засуетились и отвели в общий зал. Он занимал весь второй этаж целиком и напоминал обычный офис. Очень много столов, некоторые сдвинуты вместе для работы команд. На столах устройства, похожие на старые проводные телефоны. Многонервных людей, некоторые громко спорили, так что тут стоял неприятный гвалт. Некоторые люди поднимали листки бумаги с цифрами, которые мне ни о чём не говорили и к ним тут же спешили другие участники всего этого безумия.

Мне выделили стол. Мужчина, перекрикивая шум, сообщил, что если понадобится ещё стол, то нужно будет подать заявку заранее. Приклеил опознавательные знаки на моё место, так же выдал бумагу в двух экземплярах, которую я должен был подписать и вернуть.

При ближайшем рассмотрении это оказался акт передачи мебели и телефона в пользование. Так же имелись общие правила организации процесса. Тут же подписал и остался смотреть за обстановкой.

На биржу поступали заявки извне, иногда и участники между собой могли договариваться о передачи прав на продажу. Вроде бы, ничего сложного, по сути это лишь обсуждение, кто и какой заказ возьмёт, в какой доле и на каких условиях. Даты поставок также разнились. Но кроме заказов, разумеется, были и предложения объёмов макров.

Основная причина, почему я здесь не хотел бы работать лично, это шум и кутерьма. Время от времени выскакивали очень интересные предложения, но их и быстро забирали. Кто успел, как говорится.

Время от времени наступало затишье, но общая нервозность оставалась.

— Новенький? — обратился ко мне уставшего вида мужчина. Щурясь, он прочитал название фирмы.

— Осматриваюсь, — кратко ответил ему.

— Ну, удачи, — хмыкнул он, явно не веря в мои способности.

Просидел там я около двух часов, голова разболелась и ушёл. В принципе, достаточно, чтобы сделать выводы. Осталось дождаться нужного специалиста.

Гвоздин посетил завод без моего участия и вернулся оттуда перевозбуждённым. Оказалось, что станки действительно все в рабочем состоянии, только и нужно, что смазать да настройку подготовительную провести. Вместе мы провели расчёты о прибыльности. Всё бы ничего, но вложения в фонд зарплат и страховку печалили. И всё же, если забрать то, что я откладывал на чёрный день, средств более чем хватало. Даже при худшем раскладе предприятие окупится за полгода. В лучшем — через месяц.

Взвесив все за и против, дал отмашку на набор персонала. Тут же позвонил Филинову и сообщил о своём решении взять в аренду завод. Банально потому, что прибылью в перспективе у меня желания делиться не было. А три месяца без оплаты аренды — просто райские условия. Остановились на шести тысячах — именно такую справедливую цену рассчитал мне Макар Петрович.

Печаткина так же не обделил вниманием. От его довольного голоса аж мурашки появились неприятные. Он будто знал, что я соглашусь на все условия и даже попрошу больше товара на реализацию. Этот человек всё больше меня настораживал.

Правда, мне всё же хотелось знать, откуда Печаткин берёт столько. Плата от крыши? Рэкет какого-то прииска? Либо из степи тянет? Учитывая, что на часть макров он был готов предоставить документы, источников у него несколько.

К моему неудовольствию, те самые документы были от частников. Стоило бы поручить их поиск охранной службе, но там ведь во главе стоял Климов. Возможно, он даже был в курсе делишек своего друга, но вряд ли мне так просто всё расскажет. Ведь прежде пытался что-то выяснить, но тот отвечал, что его в подробности никогда не посвящали. Первопредок так же не мог ничего сказать по этому поводу, ведь удержание информации не являлось злонамеренным действием против рода.

Через день Маргарита обрадовала тем, что нашла кандидата на должность брокера нашей конторы. Пригласил его в свою квартиру, провёл короткое собеседование с его досье на руках.

Человек приезжий, немалый послужной список. Биржи существовали не только в Кустовом. Почему не смог сразу устроиться? Так вакансии не каждый день появляются. Кроме того, он просил процент чуть выше, чем принято, так как считал себя профессионалом. Лично играть не мог из-за бюрократических нюансов. Здесь жила его престарелая мать, которая не хотела уезжать от могилы мужа. Сейчас он работал у другой компании на полставки, условия его не устраивали.

Мне же в целом мужчина понравился. Он действительно производил впечатление специалиста, знающего себе цену. Я принял его на работу и оформил все необходимые документы.

— Слышал, ваш род бурно развивается, — неожиданно озвучил он.

— Есть такое, — кивнул я. — Для перспективных людей, готовых проявить верность общим целям, у нас всегда найдётся место.

Он задумчиво посмотрел на меня.

— Буду иметь ввиду, — сказал после короткой паузы.

— Кроме выгодной перекупки макров, вам нужно будет пристраивать и наши. Опыт у вас имеется, так что посоветуйте объём.

Он задумчиво посмотрел на меня.

— Полторы-две тысячи хотя бы.

— Отлично, — кивнул я. — Две тысячи первоуровневых камней как раз и пристроете. Через неделю будет ещё столько же. Вы ведь сможете договориться с транспортной компанией? — внимательно посмотрел на него.

— Разумеется, — он сразу же стал ещё серьёзнее. — А что с документами?

— С ними всё в порядке. Но если есть возможность обходиться без этого, — я широко улыбнулся, делая паузу.

— Я всё понял. Но что с расценками?

Дал ему листок с приемлемыми ценовыми диапазонами. В договоре был пункт о конфиденциальности и я не боялся его нарушения. Всё же, навык Анны очень полезен в делах.

Таким образом, вопрос с биржей наконец-то был закрыт. Дело оставалось за малым, довести до конца то, что уже и так шло своим чередом.

Последние дни я проводил встречи по приглашениям, которые сыпались на меня, как из рога изобилия. Климов с ног сбился, составляя для меня резюме для каждой семьи. Где-то я появлялся сам, но чаще с сестрой. Она неплохо помогала избегать скользких тем, разряжая обстановку.

Но однажды я просто не увидел Анну за обедом. Ещё ни разу она не пропускала семейные посиделки без явной причины, о которой предупреждала заранее. Галина же сообщила, что та изъявила желание поесть чуть позже. Решив не откладывать разговор надолго, направился к ней в комнату.

Постучался и представился, после чего девушка открыла, старательно пряча глаза. Но сложно было не заметить, что она недавно плакала.

— Что-то случилось? — я постарался поаккуратней взять её за руку. Анна не вырывалась, но и не спешила смотреть на меня.

Ответила не сразу, сперва горестно вздохнув.

— Мама, — её голос дрогнул. — Её… её больше нет.

— Что? — опешил я от такой новости. Вроде молодая женщина была, в расцвете сил. — Что случилось?

Анна всхлипнула и прижалась к моей груди. Разумеется, тут же обнял её и принялся гладить по спине. Как бы я лично не относился к Екатерине Андреевне, прекрасно понимал, что для дочери мать многое значила. Пусть они и пришли к разным взглядам на род Скарабейниковых, всё ещё сохраняли относительно тёплые отношения. Я не запрещал общаться с семьёй, взамен Анна никогда не поднимала эту тему.

— Самоубийство, — тихо сказала девушка, когда немного успокоилась. — Ты ведь не знаешь, наверное. Спиридонов, этот негодяй… Он бросил мою маму. Она ведь его так любила! Пыталась вернуть, но безрезультатно. И наконец поняла, что ему нужны были лишь деньги и связи, не больше. Это больно ударило по её душевному состоянию. Мы с Яной пытались поддерживать её, но… Мама не выдержала предательства. Будь проклят этот мерзавец!

Анна крепче обняла меня и снова заплакала. Она ещё какое-то время причитала и проклинала Спиридонова, но в итоге успокоилась.

— Прости, что так вышло, — вяло улыбнулась она. — Я не смогу пойти сегодня с тобой на ужин к Жимолостовым.

— Ничего, я понимаю. Отдыхай.

— Спасибо, Серёжа.

Не стал задерживаться в её комнате и ушёл. Что же, сегодня мне и правда придётся непросто. Судя по моим данным, на мероприятии будет сам глава рода Борис Катопумов. Столько времени удавалось его избегать! Но не отказываться же от встречи только из-за одного человека?