Злится и очень сильно, а мне нравится это.

— Поняла — отвечаю покорно.

— Мне пора — теперь он целует с напором, подчиняет, показывает, чья я, рычит в мои губы, а я с огромным удовольствием отвечаю. Обхватываю двумя руками его шею, притягиваю ближе, набухшие соски приятно трутся об медицинскую сорочку, касаясь его груди, Эмиль отрывается от моих губ, с большим трудом, а из моего горла вырывается жалобный стон — маленькая, я и так еле держусь. Тебе сейчас нельзя — быстро целует меня ещё раз и уходит.

Эмиль.

Когда увидел мелкую, стоящую в луже крови, ахуел.

В тот момент в голове пронеслась тысяча мыслей. Я подумал, что головорез что-то с ней сделал, но после, по его взгляду понял, что он в ахуе не меньше меня.

Нет, я не крови боялся, а за неё. Вся жизнь перед глазами пролетела.

Секунда ступор, что крайне редко со мной случалось, а после моя девочка летит вниз, и в последний момент я успеваю подхватить её.

Ору Пахому, чтобы заводил машину, Лиса что-то бормочет, перед тем, как теряет сознание — тише маленькая, всё будет хорошо.

В больницу приезжаем быстро, знакомый врач увидев меня, несётся со всех ног.

— Каталку быстро — зовёт медсестёр. Умный мужик, все вопросы точно по теме — что случилось?

— Да я ебу, Герыч, зашёл она в крови, я подозреваю, что она беременна — нет, я не гинеколог в прошлом, просто знаю, как выглядит выкидыш. У моей мамаши такое было и не раз, и она очень бурно и весело мне рассказывала об этом, в те моменты, когда истекала кровью.

— Догадываешься? — удивлённо смотрит Гера.

— Не накаляй, а работу свою выполняй.

— Ты же понимаешь, что шанс спасти ребёнка даже не один процент?

— Гера, у тебя одна жизнь, а не десять — рыкаю на него, от бессилия, потому что прекрасно понимаю, что он не Бог и не всесилен.

Но от осознания того, что мой ребёнок, о котором я догадался лишь тогда, когда несся в больницу, может не появится на свет… Всё просто разрывалось внутри.

— Я ни чего тебе не обещаю — строго сказал Гера, не как человек который трясется за свою шкуру, а как врач, который достойно выполняет свою работу.

Гера не раз штопал меня, и как бы я не угрожал, ни разу не трясся передо мной. Выполнял свою работу, потому что обязан, как любой, другой врач.

Прошло пару часов с приезда в больницу. Дверь открылась, и вышел Гера.

— Ну что?

— Она нервничала перед тем, как началось кровотечение?

— Да, очень сильно.

— Не буду спрашивать почему, всё равно не скажешь — опускает глаза в планшет, что-то отмечает — кровотечение открылось на фоне стресса, ты быстро среагировал, ещё не много и уже бы не смогли спасти. Плод достаточно крепкий, что тоже немало важно. В общем, я положу её на сохранение, на неделю, понаблюдаем, мало ли что, нужно прокапать её, я так понимаю, она нервничала не только сегодня, а на протяжении долгого времени. Дам тебе рекомендацию, как врач, пока протекает беременность, ни какого стресса, ни каких нервов, в её случае это опасно для жизни ребенка.

— Я заберу её домой, будешь приезжать, капельницы и всё остальное, если надо я кабине оборудую, но чтобы она была дома — Гера смотрит на меня, ка как на долбаеба.

Гера пытается доказать мне, что здесь ей лучше и безопасней, а я как баран, стою на своём. Не могу я девчонку свою тут оставить, не сейчас.

Карский на всё пойдёт, чтобы до неё добраться, рисковать нельзя.

— Эмиль, мать твою …

— Я всё сказал! — открываю дверь, и вижу свою малышку. Слабая и беззащитная, лежит в больничной палате и с таким теплом смотрит на меня.

Я бы ответил ей тем же, но сейчас злость просто распирает меня, от того, что она мне не сказала об этом, когда я её спросил.

Но долго злиться не получается, сейчас всё хорошо и с ней, и с ребенком, нужно поставить охрану, чтобы ни одна крыса, даже на десять километров не подошла.

Эмиль.

После больницы сразу еду в офис, нужно решать Карского, поиграли и хватит.

Поднимаюсь наверх, вызываю к себе Пахома, он не заставляет меня долго ждать, приезжает почти сразу.

— Снова пьёшь? — вопросительно смотрит на мой стакан с виски, садясь напротив меня.

— Это так, расслабиться, сейчас не об этом — отмахиваюсь — удалось определить, куда Карский поехал? — протягиваю ему второй стакан.

— Да, сейчас он находится в старой гостинице, а окраине города.

— Забрался как можно дальше, чтобы не хватились сразу — а вед действительно, если бы и начали искать, то там в самую последнюю очередь. Место не приметное, гостей мало, новости туда долго доходят, и в целом людям, которые там работают плевать, кто им платит.

— Слежку за ним отправил, будет что-то новое, сообщат — продолжил Пахом.

Тру лицо руками. Заебался.

В последнее время мало спал, проблем больше не стало, но и не убавилось.

— Как удастся узнать, куда Агату увезли, сразу ко мне, собери людей, будьте готовы. К палате Алисы охрану поставить, чтобы они всё докладывали.

— Понял, сделаем — Пахом встаёт, выходит за дверь.

Какое-то время разбираю бумаги, просматриваю почту, позвонил в больницу, где Лиса лежит. Охрана уже там, маленькая спит, состояние стабильное, ребёнку ни чего не угрожает.

Хоть здесь я могу выдохнуть, через пару дней она вернётся домой, а ещё через месяца, родит наследника.

Не успеваю нарадоваться, как на почту приходит уведомление от неизвестного. Открываю файл и все внутренности закипают.

На фото избитая Агата, со связанными за спиной руками. Её лицо в крови, одежда подранная.

Фото подписано — «Торопись Эмиль, времени мало».

Эмиль.

Прохожу в палату. Алиса стоит у окна, высматривая что-то в дали, поглаживая ещё мало видный живот.

Оборачивается, когда переступаю порог, её красивое лицо украшает нежная улыбка.

— Эмиль — бежит ко мне, обнимает руками за шею — почему ты так долго не приходил?

Вдыхаю аромат её тела, зарываюсь руками в шелковистые волосы.

— Дела, ты и сама знаешь, сейчас нелегко.

— Ой, смотри — достаёт что-то из тумбочки, садиться на кровать, хлопая по ней, подзывая меня к себе — смотри — протягивает два черно-белых фото.

— Он ещё совсем крошечный, но уже можно разглядеть ручки и ножки, а вот тут головка — увлеченно рассказывает маленькая о нашем будущем ребёнке, любуюсь ей. Смущается под моим взглядом, дотрагивается дрожащими руками своих алых губ.

— Эмиль, когда ты меня заберешь?

— Как только всё уляжется — беру её руки в свои — маленькая, через пару дней, тебя заберет Пахом, и отвезёт в другой город, за дверью стоят мои люди, по всем вопросам обращайся к ним и слушайся во всём, так же я сделал документы на тебя, но там другое имя, помни Лиса, я люблю тебя, и чтобы не нам не стояло, ты должна будешь уехать и сохранить ребёнка — смотрит на меня своими зелёными глазами, ищет что-то в моих.

— Эмиль — выдергивает руки — ты говоришь так, будто бы прощаешься со мной.

— Времени мало, иди ко мне — притягиваю желанное тело к себе, целую живот, после впиваюсь в губы Алисы, заставляю задохнуться, перекрываю кислород.

Даже если я сдохну, пусть помнит, кому она принадлежит.

— Всё маленькая — по её щекам бегут слёзы, ловлю солёные дорожки губами — не плачь малыш, всё будет хорошо, во всём слушайся Пахома, помни, он не враг, он твой друг, понимаешь?

Кивает, почти уверенно. Моя девочка, всё понимает и к чему веду осознаёт, на последок целую её в лоб, прижимая её крпче.

Выхожу с палаты с трудом, выметая, из своей головы всю хуйню.

Больница самое безопасное место для Алисы, Карский не сунется, публичное дело ему сейчас ни к чему.

Оставляю у двери троих людей, перестраховаться всегда нужно, документы на Лису сделал на утро, после того, как увидел фото, которое мне прислали.

Я не бессмертен. Может случится что угодно, жизнь к этому подгоовила, закалила.