— Пощадитеееее, у меня семья — заливается слезами и соплями, увы, со мной это не работает.

— Надо было думать раньше — вой предателя заглушает выстрел, а после тишина. И лишь разрывающийся телефон разрывает тишину.

— Горный убери тут — передаю телефон Пахому — ты знаешь, что делать.

Выхожу со склада. Звоню Шакалу, передаю информацию по Дмитриеву. Приказываю не спускать глаз, следить за каждым шагом, докладывать всё.

— Шакал, в случае чего, вяжи и вези ко мне, следи так, чтобы ни чего не заподозрил. Доставку на Сицилию придержать на пару дней — сбрасываю вызов, звоню Антону.

— Тоха, товар на Сицилию доставишь лично покупателю.

Мда. Дела конечно дерьмо. Надо проверить абсолютно всех.

Протираю лицо руками, недосып сказывается, как ни когда. Пацаны заканчивают всё быстро, едет обратно.

В номере принимаю душ, снова открываю ноут. Маленькой нет в комнате, ищу её по всем камерам и вижу, как на неё несётся Бес.

Уебки блять, сказал же глаз не спускать.

В дикой ярости, звоню главному охраннику.

— СУКА, Я БЛЯТЬ, ЧТО СКАЗАЛ. УЕБКИ, ГЛАЗ НЕ СПУСКАТЬ, Я ВАС ВЫСТЕГНЮ К ХУЯМ СОБАЧИМ. НА ЗАДНИЙ ДВОР БЛЯТЬ, КАКОГО ХУЯ СОБАКИ НЕ НА ЦЕПИ — ору, как ума лишённый.

По камерам вижу, как охранник бежит на задний двор, в последний момент оттягивает пса. Гора падает с плеч. Мелкую трясёт. Но она быстро, приходит в себя. Сильная, и независимая блять, не хочет казаться слабой, перед чужим человеком.

Лиса проходит в комнату. Охранник дубасит подчинёных.

Пиздец.

Не жизнь, а сериал блять.

Драма сука.

То время, что я стою и пялюсь в экран разрывающегося телефона, от звонков Эмиля, размышляю над тем, что хочу ещё раз попросить увидеться с мамой и вернуться на работу.

Скорее я потеряла счёт времени. Когда я последний раз была на свободе?

От шока, что меня чуть не загрызла огромная собака, хотелось наговорить всего до кучи. Надоело всё. Хочу домой, хочу увидеть маму, вернуться на работу, пусть даже последние воспоминания не самые из приятных.

Я была бы рада увидеть Вику, мы не были с ней близкими подругами, но она часто рассказывала о проблемах в своей семье, я старалась поддержать её, как могла, ведь её жизнь была совсем не сахар по сравнению с моей. Невольно возник вопрос в голове, как она? Как мама? Переживают ли они?

Из мыслей меня вывел очередной звонок, нехотя отвечаю.

— Алло — в динамике слышу шумное дыхание, это говорит о том, что Эмиль зол.

— Нарываешься мелкая.

О, ещё как нарываюсь. Это ведь не на меня, некоторое время назад, летела огромная собака, это ведь не меня держат взаперти, лишая свободы и выбора.

Но я не высказываю этого мужчине, ему по барабану моё мнение.

— Ты в порядке? — его вопрос поражает, слышу беспокойство в его голосе, он явно знает, о случившемся.

— В полном — и всё, тишина. Он молчит, а мне особо не о чем говорить, но всё же, нужно как-то уговорить его, что бы он выпустил меня, хотя бы увидеться с мамой. Первой тишину нарушаю я.

— Эмиль, я хочу увидеть маму — задаю вопрос прямо, не вижу смысла тянуть, и я уже знаю его ответ.

— Нет — коротко и ясно. Но меня это не устраивает.

— Почему? — спокойно спрашиваю.

— Так надо.

— Мне плевать, как надо, мне надоело сидеть взаперти и ждать, как собака, когда придёт хозяин и решит меня выгулять — цежу сквозь зубы, понимаю, что мне за это влетит, но сейчас всё равно.

— Ммм…ты позиционируешь меня, как хозяина? — ему весело.

Разворачиваюсь к камере, уверенна, что он смотрит, показываю не приличный жест. Кажется, от этого ему становится ещё веселее. Он смеётся, не зло, а от души. И внутри меня, по непонятной мне причине разливается тепло. Редко, когда я могу увидеть или услышать его в хорошем настроении. Ещё реже он бывает нежным.

— Я хочу вернуться на работу — после этих слов, виснет мёртвая тишина. Слышу грохот.

— Хочешь вернуться в тот ублюдский кабак? Что так понравились те парни? Или тебе было мало того, что они хотели трахнуть тебя, и поверь, такие отморозки, как они не стали бы церемонится — начинаю смеяться в голос, истерика накатывает, неконтролируемая.

— А чем же лучше ты? Ты хуже, чем те отморозки. Животное, ты изнасиловал меня, держишь взаперти. Не разрешаешь увидеться с мамой, а после моей просьбы, отлупил, да так, что я до сих пор не могу сидеть. ЧЕМ ЖЕ ТЫ ЛУЧШЕ? — ору во всю мощь, срывая голос, слёзы обжигают лицо.

— Ты права, я на много хуже, и если ещё раз, я услышу подобный тон, я покажу тебе, что такое сидеть взаперти. Не испытывай меня девочка — его голос, это сплошная сталь. Непробиваемый.

— Я хочу домой. Что тебе нужно от меня? Ты хоть раз спросил, чего хочу я? Так вот я тебе скажу. Я хочу жить, как нормальный человек, хочу ходить, куда мне вздумается, хочу работать, хочу учиться. Что мне сделать, чтобы ты отпустил меня? — шепчу одними губами. Я прекрасно понимаю, что он не сжалиться, и будет стоять на своём. Потому что я ни кто, я вещь, шлюха, игрушка, кукла, не более.

— Отпустить? Маленькая, я уже сказал, что от тебя требуется, и это не обговаривается. Моя женщина не будет работать в задроченном кабаке.

— Я не твоя — говорю, как можно ровно. Что он вообще возомнил?

— Ты не сильно это отрицала, когда стонала и кричала моё имя подо мной — парирует он.

Я убеждаю себя, что это всего лишь реакция моего тела. Головой и чётким умом, я ведь понимаю, что не хочу этого? Или нет?

— Этого больше не повторится — не уверенно говорю я.

— Ты хочешь меня, признай это. Вспомни, как тянулась ко мне, как просила не останавливаться, вспомни, как я жёстко трахал тебя и ты кричала в мои губы, что ты моя! Ты текла на моих пальцах, на моём члене, на мой язык — он говорит это с диким наслаждением, смакуя каждое слово.

Моё лицо заливается краской, внизу живота собирается ком, который разгорается всё сильнее от воспоминаний. Переминаюсь с ноги на ногу, перевожу дыхание, но не могу усмирить пожар между ног.

Тело реагирует мгновенно на слова мужчины. Закусываю до крови губу, пытаясь разогнать туман, который заполняет разум. Я бы не смогла сказать нет, если бы он был рядом.

— Чертовски красива — хрипит Эмиль — ты можешь прямо сейчас искупить вину, не получив наказания.

***

Эмиль.

Упиваюсь реакцией Лисы на мои слова. Уверен, она потекла от каждого моего слова. Но, ещё я вижу её борьбу, с самой собой. Она может сколько угодно отрицать, что не хочет меня, но мы оба знает ответ.

Член буквально выскакивает из штанов, не меньше меня, хочет быть в маленькой.

— Чертовски красива — раскрасневшаяся, зажмуривает глаза, закусывает пухлую губу. А я не могу глаз оторвать. Как ума лишённый, пялюсь на экран, и хочу её всю — ты можешь прямо сейчас искупить вину, не получив наказания.

Маленькая распахивает глаза, смотрит в камеру. Дааа сука, этот взгляд, я скучал по нему.

— Ты когда-нибудь удовлетворяла себя сама? — мне не нужен ответ, я его знаю. Но хочу видеть, как она теряется в ответе, как невинно отводит глаза. Как подрагивают её пушистые ресницы.

— Нет — шепотом отвечает, прикладывая свои маленькие ладошки к щекам.

— Пора исправлять — пиздец. Планку сносит. Ей явно не понравится, что я сейчас скажу ей делать, но и выбора у неё нет.

— Распусти волосы — Представляю, как наматываю огненные пряди на кулак, дёргаю на себя. Она прогибается, как кошка, подставляя свою аппетитную попу.

— Зачем? — спрашивает, но волосы распускает.

— Раздевайся — достаю дымящийся член из штанов, мелкая медлит — блять, раздевайся — уже рычу, бесит её неповиновение, а с другой стороны, её строптивость и не послушание заводят снова и снова.

— Эмиль. Я не хочу — всё так же шепотом говорит она. А от того, как она произносит моё имя, срывает все границы нахуй. Я как конченный пиздюк, готов дрочить на неё через экран.

— Хочешь. Не испытывай меня — поколебавшись, всё такие раздевается. Остаётся в одном белье.