– Вот эти группы – я была на их концертах. Эти – хочу увидеть. А эти… – я замялась, показывая на последнюю стопку. – Эти никогда уже не увижу.

– Почему? – спросил он, его голос звучал спокойно, но я ощущала лёгкое напряжение.

– Они распались или их больше нет, – ответила я.

Я снова вернулась к стопкам, раскладывая пластинки. Говорить про музыку всегда было легче, чем про что-то другое.

Джейден сидел рядом, и я ощущала его присутствие каждой клеткой. У меня дрожали руки, и я старалась спрятать их, погрузившись в пластинки.

Иногда я украдкой бросала взгляд в его сторону. Он выглядел странно. Его движения были резкими, но замедленными одновременно. Иногда его взгляд задерживался где-то, словно он не замечал происходящего вокруг.

Я не могла понять, что с ним происходит.

Время от времени он проводил рукой по волосам, словно пытаясь избавиться от какой-то невидимой тяжести. Иногда его пальцы стучали по полу в ритме, который не совпадал с музыкой.

Эти мелочи настораживали, но я не могла сложить их во что-то осмысленное. Я подумала, может он просто много выпил? Хотя, он не звучал как пьяный человек.

Мы болтали о музыке. Это было единственное, что позволяло мне не замыкаться в себе от волнения.

Когда я аккуратно сложила пластинки обратно в ящик и передала их Джейдену, он вдруг спросил:

– Тебе реально нравится наша музыка?

Я почувствовала, как кровь приливает к лицу.

– Ну… – начала я, нервно сжав ладони. – Да.

Он поднял бровь, внимательно посмотрел на меня и мне пришлось продолжить.

– Это приятная история, на самом деле. Мне нравится ее вспоминать

Я сделала глубокий вдох, чувствуя, как слова сами собой выходят наружу:

– Это было в лагере. Мне было 15 лет и у меня тамбыла подруга, Софи. Мы тогда были такие две неформалки в сторонке, все время слушали музыку и считали себя слишком не такими как все. И как-то мы сидели у речки, она дала мне послушать вашу группу. Сказала, что вы – из тех, кто скоро станет суперпопулярными и мы будем гордиться, что открыли вас еще на старте.

Джейден слегка усмехнулся, но ничего не сказал.

– Я тогда ничего о вас не знала. Но мне очень понравилось.

Я почувствовала, что выгляжу глупо, и попыталась сменить тему.

– Ещё, наверное, из-за моей кузины. Когда я была маленькой, мы летом вместе проводили много времени у бабушки. Она была старше меня лет на семь и всегда включала всякий гранж. Nirvana, Soundgarden. Я росла с этим. Ну и впитала саму любовь к стилю что ли. Ну знаешь, такой детский паттерн о том, что такое хорошо, а что такое плохо.

– Nirvana значит хорошо? – сказал он, и в его голосе прозвучала лёгкая насмешка.

– Конечно, – ответила я, чуть улыбнувшись.

Этот разговор был странным. Я одновременно чувствовала себя на своём месте и в то же время совсем не могла поверить в происходящее.

Когда я посмотрела на него в очередной раз, он выглядел другим. Всё ещё отрешенным, сосредоточенным на чем-то внутри себя, но уже чуть более расслабленным.

Я всё ещё не понимала, что именно происходит, но внутри что-то сжалось от ощущения неправильности.

Её голос звучал так, будто обволакивал меня. Каждое слово, которое она говорила, отдавалось где-то глубоко внутри, как будто наконец находило место, где ему было уютно.

Она рассказала про лагерь, про подругу Софи, про реку и то, как впервые услышала нашу музыку. Я чувствовал, как что-то странное, почти забытое, поднималось изнутри. Тепло. Гордость. Уверенность.

"Она реально слушает нас", – подумал я, и это чувство окутало меня, будто спасительное одеяло.

Мир вокруг начинал снова плыть.

Не так, как в те дни, когда всё было туманным от порошков и таблеток, но всё равно неприятно. Внутри что-то шевелилось, как слабый, но назойливый зуд.

Я налил ещё немного виски. Пить нужно было осторожно, чтобы не перебрать, только не сегодня. Но сейчас это помогало: тягучее тепло алкоголя вытесняло неприятные ощущения, делало всё чуть более терпимым.

Мы сидели напротив Оливера и Эмбер. Оли пытался шутить, а Эмбер, кажется, была на грани того, чтобы просто отключиться, она даже не пыталась это скрыть.

Я бросил взгляд на Еву. За всё это время она ни разу не притронулась к еде.

– Ты точно ничего не хочешь? – спросил я, жестом показывая на столик.

Ева замерла, как будто я застал её врасплох.

– Нет, спасибо. Я не голодна.

Я поднял бровь.

– Уже довольно поздно, ты ничего не ела.

Она покачала головой, её улыбка была странно натянутой.

– Точно. Всё в порядке.

Разговор перешёл на новости: Оливер что-то рассказывал о законах, связанных с экологией, как это влияет на его завод, Эмбер вставляла язвительные комментарии. Ева слушала, иногда добавляла что-то от себя. Я не мог поверить, насколько она была умной. Её мысли были чёткими, её взгляд на вещи – глубоким. Она очень много всего знала, слушая ее, я наполнялся необъяснимым восторгом.

"Она нужна мне. Она сделает меня лучше", – мелькнула мысль.

Я смотрел на неё, ощущая, как внутри всё напряжено.

Она сидела, опираясь рукой на пол. Её пальцы были расслаблены, но я заметил, как она иногда едва заметно сжимала ладонь, будто не знала, куда деть себя.

Я не мог сдержаться.

Медленно, стараясь не привлекать внимания Эмбер и Оливера, я накрыл её руку своей.

Ева замерла, но не убрала ладонь.

Я посмотрел на неё: она улыбалась, тихо и смущённо. Её глаза были устремлены в пол, но её щеки порозовели.

Она чуть подвинула руку и коснулась моего пальца своим мягким мизинчиком.

Это было словно короткое замыкание.

Меня переполняли мысли, разумные и совершенно безумные одновременно.

"Она понимает, что я чувствую?"

"Не делай резких движений, не спугни".

"Её рука такая мягкая…"

"Она сделает меня лучше. Она должна".

Но потом мои пальцы начали дрожать. Я сжал руку сильнее, надеясь, что это останется незаметным. "Нет. Только не это."

Я бросил взгляд на неё. Ева слегка улыбнулась, её глаза всё ещё были устремлены в пол. Она не убрала руку.

На секунду мне показалось, что всё в порядке. Что я могу держаться за это тепло. За неё.

Но внутри поднималось что-то другое. Страх.

"Она заметит. Она поймёт."

Когда его рука накрыла мою, я не сразу поняла, что происходит.

Всё вокруг будто исчезло, но внутри всё сжалось, будто сердце упало куда-то глубоко в грудь. Я заставляла себя не показывать эмоций, но в голове стучала только одна мысль: "Это случайность, это просто случайность. Не может быть"

Но его пальцы были холодными, и я чувствовала, как он едва заметно сжал мою ладонь.

Я набралась смелости и чуть-чуть зацепила его пальцы своими. Это было почти незаметно, но для меня это была неверотная смелость.

"Пусть это будет не заканчивается," – думала я, боясь даже пошевелиться.

Его рука немного дрожала.

"Может, ему холодно?" – мелькнула мысль, но я не решилась спросить.

Его ладонь исчезла так же внезапно, как появилась, и я замерла.

"Это была ошибка. Это точно случайность. Что и требовалось доказать" – панически крутились мысли в голове.

Я уже собиралась убрать руку, чтобы спрятать её в подоле своей юбки, но тут он зажёг сигарету.

Он сделал это спокойно, почти механически, и выдохнул первый клуб дыма, не отрывая глаз от стены напротив. Я смотрела на него краем глаза, стараясь скрыть неловкость.

Когда его ладонь снова оказалась на моей, на этот раз чуть сильнее сжав мою, я почувствовала, как сердце колотится как сумасшедшее.