Все выпивали. Джейден налил себе полный стакан виски, а Оливер предложил мне сок с каплей алкоголя.

– Чтобы расслабиться, – добавил он с улыбкой.

Я нерешительно взяла стакан, чувствуя, как ладони слегка дрожат. Глоток обжёг горло, но это немного помогло.

Я дала себе обещание: "Не больше одного стакана."

Когда Джейден поднял стакан виски к губам, я заметила, как его пальцы едва заметно дрожат. Он быстро поставил стакан на стол, будто сам не хотел этого видеть, но взгляд ускользнул в сторону, как у человека, который не привык встречать осуждение. По ходу, он был с похмелья, ну, с кем не бывает.

Разговор шёл как-то странно, неуверенно. Всё звучало разрозненно, как если бы каждый говорил о своём.

Внешне Джейден выглядел как человек, которому всё равно, но когда он начал перебирать пластинки, его взгляд изменился. Он задержался на одной обложке, усмехнулся и тихо пробормотал что-то себе под нос. Казалось, что музыка – единственное, что всё ещё удерживает его сознание здесь, иначе он бы уже заснул. Он достал пластинку Skunk Anansie, я почувствовала, как внутри что-то оживает.

– Это Skunk Anansie? – спросила я, не сдержав себя.

Он повернулся ко мне, его лицо слегка оживилось.

– Ты их знаешь?

Я судорожно начала вспоминать всё, что знала.

– Да. Я видела их лайв однажды, на фестивале. Skin – это что-то невероятное. Когда она выходит на сцену, кажется, что ей подвластна толпа.

– Ты видела их вживую?

– Да, – ответила я, а потом, чувствуя, что молчание затягивается, добавила: – Было странное чувство. Как будто она могла сказать что угодно, и толпа бы подчинилась.

– Так это и работает. Сцена или ты, или она тебя. – Его голос был тихим, спокойным, но в нём прозвучало что-то, что я не могла разобрать. Он говорил это как человек, который слишком хорошо знает, как сцена может забрать больше, чем ты готов отдать.

– Уже взяла билеты на их новый тур? – спросил он, поворачиваясь к проигрывателю.

– Нет, – я покачала головой. – А ты?

– Конечно, – ответил он, слегка улыбнувшись. – Такие вещи нельзя пропускать.

Я почувствовала, как на душе становится легче. Разговор перестал казаться таким тяжёлым.

Когда пластинка заиграла, я набралась смелости.

– А можно посмотреть, что у тебя ещё есть? – спросила я, чувствуя, как сердце стучит.

Джейден на мгновение задержал на мне взгляд.

– Конечно.

Я подошла ближе, стараясь не смотреть на него, и начала перебирать стопку.

– У тебя так вайбово, – сказала я, слабо улыбаясь. – Винил, проигрыватель. Всё это. У меня нет таких вещей. Мне пока хватает хороших наушников.

Он усмехнулся.

– Это всё привычка. Винил – это ритуал.

Я кивнула, чувствуя, что впервые за весь вечер не выгляжу глупо. Но тут будто пытаясь вернуть меня с небес на землю раздался голос Эмбер:

– Ты всегда берёшь пластинки, чтобы впечатлить девушек? – спросила она, её голос звучал так, будто она видела Джейдена насквозь и смеялась над этим.

Джейден бросил на неё взгляд, чуть прищурившись, но потом нагло улыбнулся и чуть облизнул губы.

– Нет, это просто хобби. Но иногда работает.

Когда она сидела на полу, перебирая пластинки, я смотрел на неё сверху вниз. Её мягкие, круглые щёчки порозовели, а яркие голубые глаза, казалось, светились от удовольствия.

И вдруг я заметил что-то, что странно кольнуло.

Её волосы.

Совсем немного у корней они выглядели темнее, чем я ожидал. Русоватые полоски пробивались под светлыми прядями.

Это не укладывалось в образ, который я уже начал строить в голове.

"Разве это не её натуральный цвет? Она не настоящая?" – мелькнула мысль.

Меня это почему-то задело. Нелепо, глупо, но я почувствовал, как во мне зарождается странное раздражение.

– Ты красишь волосы? – спросил я, пытаясь звучать небрежно, но голос всё равно выдал меня.

Ева замерла, подняв голову.

– Эм… да, – пробормотала она, немного растерянно.

Я нахмурился.

– Правда? – удивился я, и это прозвучало чуть громче, чем я рассчитывал.

Эмбер, сидевшая на диване, резко подняла голову.

– И что в этом такого? Надо у тебя было разрешения спросить? – её голос был холодным, резким, как удар по воздуху.

Ева смотрела на меня снизу вверх, лицо напряглось, её губы дрогнули, будто она собиралась что-то сказать, но передумала.

– Да ничего, – быстро сказал я, чувствуя, как внутри что-то неприятно сжалось. – Я просто… Не важно. Прости.

Эмбер фыркнула и пробормотала что-то типа "Мудак" и снова опустила глаза на телефон, но её поза осталась напряжённой. Мне было наплевать на нее.

Ева вернулась к пластинкам, но теперь её движения стали более осторожными, почти скованными.

Я сел рядом, чтобы сгладить неловкость.

– Ты сортируешь их как-то необычно, – бросил я, стараясь звучать непринуждённо.

Ева чуть улыбнулась, вернувшись к своим стопкам.

– Вот эти – группы, на чьих концертах я была, – сказала она, указывая на одну из них. – Эти – те, на которые хочу пойти. А эти… – её взгляд остановился на третьей стопке, – на них я уже никогда не попаду.

– Почему? – спросил я, чтобы что-то сказать, не вдаваясь в свои собственные мысли.

– Они распались. Или их больше нет, – она сказала это с лёгкой грустью, но тут же перевела взгляд на другую стопку.

– Ты часто ходишь на концерты?

– Когда могу. Трачу на это все деньги и коплю весь год, чтобы попасть хотя бы на парочку больших фестивалей.

Она слегка улыбнулась, и в этом было что-то настолько искреннее, что я почувствовал, как моё раздражение рассеивается.

Пока она разговаривала о чем-то с Оливером и Эмбер, я снова поймал себя на том, что смотрю на её волосы. Эти русоватые корни, чёрный лак на ногтях, грубые ботинки. Все эти мелочи вроде не должны значить ничего, но я не мог их отпустить.

Она была такой светлой. Но эти детали, будто тени. Я не понимал, что со мной творится. Меня вообще не волнуют такие мелочи.

Я быстро отвёл взгляд и снова посмотрел на пластинки, пытаясь сосредоточиться на них, а не на том, что происходит у меня в голове

Когда я снова посмотрел на неё, она уже оживлённо рассказывала про один из своих любимых фестивалей. Её лицо светилось радостью, её голос звучал тепло и спокойно.

Её голос лился, а я смотрел на её лицо. Оно светилось, когда она говорила про концерты, про музыку, про то, как каталась автостопом, про что-то ещё. Но каждый раз, когда я смотрел на неё дольше, чем надо, мне казалось, что я вижу слишком много. Словно её свет был настолько ярким, что он начинал выжигать меня изнутри.

И тут он спросил:

– Ты красишь волосы?

Я замерла, растерянно подняв глаза.

– Эм… да, – ответила я, не понимая, почему этот вопрос так меня задел.

– Правда? – Джейден нахмурился. Его голос звучал чуть громче, чем нужно.

Эмбер быстро вмешалась, её голос был резким:

– И что в этом такого? Надо у тебя было разрешения спросить?

Я попыталась расслабиться, сделав вид, что ничего не произошло, но внутри всё сжалось. Опять что-то со мной не так?

Всю жизнь я боролась за то, чтобы выглядеть так, как хочу. И это была моя маленькая победа – хотя бы в 19 лет делать со своей внешностью то, что мне нравится.

Но сейчас я чувствовала, будто что-то опять неправильно. Как тогда, когда отец кричал на меня за то, что я была слишком шумной, или за то, что я выбрала "уродливое" платье.

Джейден подсел ближе, и я почувствовала, как моя уверенность, только что обретённая, начала исчезать.

Его вопрос про пластинки был неожиданным, но я с радостью подхватила тему. Говорить о концертах и фестивалях – это моя зона комфорта. Это был тот момент, когда я могла быть собой, хотя бы немного выдохнуть.