Возникнув в дверях, Красти крикнул:

— А ты Рита-Брита!

Рита бросилась за ним, Сарафанова вздохнула с облегчением. Но она рано радовалась. Когда учительница надевала куртку, Брита вернулась.

— Ан-Антоновна! А вы на дискотеки часто ходите? Я рэп люблю! А вы?

Настырная девчонка не отстала от Сарафановой и тогда, когда они вдвоем покидали здание школы.

— Ты где живешь? — намекнула Рите учительница.

— Я вас провожу, — беспечно ответила девочка. — А вы к нам на тусу пойдете? Только вот не надо говорить, что вам и правда нравится история, эта скукотень! А, кстати, интересно: вы перед уроком весь параграф учите? В натуре? Наизусть?

Учительница возмутилась и объяснила, что исторический процесс составлен из годов, веков, эпох, а вовсе не из параграфов.

Потом попыталась рассказать своей подопечной, зачем вообще нужно учиться. Говорила о свободе, о богатстве и о бедности, о Родине, правительстве и правде. Это было глупо, но натура Анны Сарафановой требовала подвига.

Некоторые из ее сокурсников увлечены Че Геварой, анархистами и революционерами; другие — монархией; третьи — исламом; есть даже те, кто симпатизирует изгою цивилизации Гитлеру. И все они сознают, что теракты не приводят к революциям, а революции — к эпохе справедливости. Важны идеи и практическое их воплощение. Для Анны самой действенной казалась идея просвещения народа. Именно этот вид деятельности был больше всего ей по душе. Вдохновлял также факт, что идея народного просвещения с треском провалилась в истории только однажды, в далеком 1874 году, когда прогрессивная молодежь попыталась «пойти в народ».

Рита выслушала учительницу, а затем спросила:

— У вас есть парень?

Нет, парня у нее не было. Но авторитет терять нельзя.

— Есть, — сказала Анна.

— Как его зовут?

— Его зовут Андрей.

Так зовут аспиранта из архива, немного скучного, но милого. С момента их знакомства, окончившегося громкой ссорой, прошло уже довольно много времени, но этот необычный человек почему-то не шел из головы Сарафановой.

— А моего — Толян. Мы с ним пока не фачились, но будем. Раньше я мутила с Серым. А до того — с другим Серым. Кстати, меня Щётка любит. А я его — нет. А что бы вы сделали на моем месте?

— Ну… Я бы постаралась не морочить парню голову понапрасну.

— Чё, сделать так, чтобы он меня разлюбил?

— Ну, да, наверно.

— Нафиг надо! — заявила восьмиклассница.

Тем временем они дошли до дома, где жила учительница.

— Связистов, 14. Ясно, — заявила девчонка.

Анна открыла дверь подъезда, они поднялась на четвертый этаж. «Неужели в квартиру пойдет?». Рита остановилась у двери. Анна вошла в квартиру. Ученица заглянула с любопытством, обшарила глазами прихожую. Внутрь не пошла, но с удовлетворением сказала:

— Ну, вот я и знаю теперь, где вы живете!

Угроза была это или нет, Анна так и не поняла.

Она разделась, умылась, согрела борщ и уселась с тарелкой в руках перед экраном телевизора. На Первом канале ведущий «Новостей» рассказывал о том, что найден источник, подтверждавший факт, и ранее приходивший в голову отечественным ученым, о том, что Петра Первого подменили во время Великого посольства. О том, что документ обнаружила исследователь Анна Антоновна Сарафанова, сказать, разумеется, позабыли. Или не посчитали нужным это сделать. «Журналисты, что с них взять! — простила телевизор Анна. — Кто бы мог подумать, что о моем открытии сообщат по центральному телевидению! Это ж надо! Учусь на пятом курсе университета, а уже такое достижение!»

— А теперь, — сказал ведущий, — слушайте комментарий доктора исторических наук профессора Ивана Петровича Думского.

На экране появился важный дядька и заверил публику в несомненной подлинности письма.

«А как он может знать? Он разве изучил письмо? — подумала Анна. — Да и что это за доктор? Я не слышала про такого ученого».

Впрочем, это было и не важно. Главное, что находка признана! А аспирант не верил. Дурачок! Хотя и симпатичный.

Она так заслушалась Думского, что съела две с половиной тарелки борща: материальный эквивалент своего сегодняшнего заработка.

Пароль от ящика [email protected] был «borya». Заведя эту почту, Марина сначала думала, как обычно, сделать секретным кодом имя своей рыбки и год смерти Пушкина: leonardo1837. Она ставила этот шифр на всех учетных записях в интернете. Но в этот раз Марина решила отказаться от типового пароля. Тот факт, что Борису пишет вовсе не Анна Сарафанова, а Марина, мог раскрыться — шанс этого, конечно же, очень мал, но все-таки и его нельзя исключать! — и если кто-то вскроет ее обычный пароль, то станет ясно, что Марина ведет нечестную игру.

Девушка открыла ящик. Есть послание! Марина не знала, чего ей хочется больше: чтобы Боря написал Анне или чтобы никогда ей не отвечал. Она сгорала от любопытства. С другой стороны ею руководило разумное стремление излечить молодого человека от вредной, бессмысленной и бестолковой влюбленности. Марина хотела, чтобы Борис в Анне разочаровался. То есть не ответил на ее письмо.

Мысль заставить Борю разочароваться пришла Марине в голову, можно сказать, на пике темной полосы ее жизни, на вершине неудач. Учеба уже началась, а практика еще не кончилась, Борис в архив не ходил, а Марине оставалось восемь дней до окончания практики. Мысль о том, что план «обольстить» Бориса провалился, не оставляла Марину, мешая спать спокойно. Все вокруг обсуждали найденное в архиве письмо и поджог, в котором подозревали всех и каждого, в том числе студентов. В довершение всего Марина увидела в коридоре Новгородцева. Выглядел молодой человек определенно странно. Пылающие уши и щеки, а также бумажка в его трясущихся руках бросились Марине в глаза. Он пугливо озирался возле расписания, долго о чем-то размышлял, а потом приделал свернутый листок бумаги к доске и быстро пошел прочь.

Что Марине оставалось делать?

Что бы вы сделали на ее месте? Ну, да, правильно!

Марина прочитала письмо, и ей многое стало ясно. Она поняла, почему он так стремился защитить от позора девчонку и почему рискнул подделать Прошкино письмо. Как Марина сразу не догадалась, в чем дело⁉ Неужели она была настолько слепа и не заметила, что парень влюблен в другую девушку⁉

Тогда она сглупила, но теперь все будет иначе.

Светка — как раз та, с которой они вместе чистили скелеты — работала секретаршей в деканате. Поэтому получить необходимую информацию об А. Сарафановой, не составило особого труда. Правила архива предписывали заполнять заказы на дела печатными буквами, а значит, почерк Анны Боря не знал. И Марине не пришлось его подделывать.

«За текущий месяц я фальсифицирую письмо уже второй раз», — неожиданно подумала Марина во время сочинения послания, в котором предлагала Борису переписываться по электронной почте. Такое совпадение показалось Марине интересным и совсем не постыдным.

Придумывать электронное письмо, в котором Анна рисовалась бы безмозглой девицей, оказалось даже интересно. Готовые фразы Марина нашла в интернете на форумах «Секс», «Все о сексе», «Мужчина и Женщина», «Секс и интим», «Политика» и «О Культуре». Сгруппировав псевдолиберальные суждения таким образом, чтобы получилось наиболее бессмысленно, Марина затолкала в текст как можно больше орфографических и пунктуационных ошибок, исковерканных словечек и всего, что любят личности «бис компликсаф».

Письмо было отправлено, и, если Боря не проникся к Анне величайшим презрением, то он просто болван!

«Видимо, он не поверил своим глазам, — подумала Марина, найдя в ящике ответ на письмо. — А может, хочет ее перевоспитать? Восторженный ты наш!..»

С этой мыслью девушка открыла сообщение.

"Превед подруга!!!!!!

Видимо ты не зомарачиваешся на всякую х…ню типа политики. Помоему это правильно. Ведь это при соффффке всем надо было обязательно энтересовацца классовом борьбой и все такое, а сейчас это совсем не обязательно. Йа написал тебе об этих вещах чистапроверить, для приличия как говорицца ;)))))