Ее глаза закрылись от страдания. Она потеряла невинность. Из всех мужчин с Себастьяном Карлайлем. Все, что она могла сделать, это подавить стон на губах и не прерывать лекцию, когда еще раз подумала о прошлой ночи.

Она не сожалела о том, что была с ним. Как она могла? Ночь была просто волшебной. Он был нежным и заботливым с ней, даже смеялся вместе с ней, чтобы успокоить ее, и за те несколько драгоценных часов, проведенных вместе, он был более расслаблен, чем она видела его за последние годы. Если когда-нибудь. И все же это было прекрасно не только в интимности, но и после того, как он держал ее в своих руках, в глубоком грохоте его голоса, когда он сказал ей, что она красива, и в том, как она была счастлива просто лежать рядом с ним. Быть с ним оказалось более особенным и захватывающим, чем она могла представить. Именно потому, что этим человеком был Себастьян.

Но она заботилась о Себастьяне, а не о герцоге Тренте. Как будто она покинула Воксхолл в карете с одним мужчиной, а через три часа покинула объятия другого. В самом деле, двое мужчин — герцог Трент, который хотел в качестве своей жены светскую даму с воспитанием и изысканными манерами, и Себастьян, который хотел ее, женщину, которая была полной противоположностью всего этого. Герцог Трент, который разочаровал ее своей одержимостью порядочностью и положением, и Себастьян, которого она любила. Независимо от того, что она хотела провести остаток своей жизни с Себастьяном, герцог Трент сделал это невозможным.

О, она была дурой! Несмотря на то, что она знала, что у нее нет будущего с ним, она не могла не вспоминать все чудесные моменты, которые они провели вместе, все мягкие прикосновения и нежные поцелуи, все счастье и смех. Ей отчаянно хотелось снова быть с ним, и не только ради сияющих ночных удовольствий. Она хотела иметь шанс прожить с ним жизнь, создать вместе дом, в котором были бы любовь, комфорт, смех, дети… о, много-много детей!

Она не хотела ничего меньшего, чем его любовь. Но он никогда не позволил бы себе этого отдать.

Господи, о чем она думала? И на этот раз она действительно опустила голову на руки и застонала.

Сидя рядом с ней, леди Эмили Грей с беспокойством прошептала.

— С тобой все в порядке?

Она кивнула невестке Жози, которая сопровождала ее на лекцию. Хотя Миранда прошлой ночью сама пробиралась по улицам Мейфэра, дважды, она не осмелилась выйти на светское мероприятие без надлежащей сопровождающей. Поэтому, когда другие дамы отказались, Миранда практически вытащила Эмили с собой сегодня вечером, потому что она не хотела пропустить лекцию… и потому, что провести тихий вечер дома в окружении семьи Себастьяна, было бы чистой пыткой.

Итак, теперь она сидела в галерее Британского музея, не позволяя глазам отвлекаться на леди Джейн Шеридан, сидящую в первом ряду с матерью и сестрой, и пыталась сосредоточиться на лекции, не слыша ни единого слова.

Леди Эмили нахмурилась.

— Ты выглядишь довольно больной.

— Просто головная боль, — заверила она ее. Себастьян и был головной болью. Ее собственной мучительной, душераздирающей головной болью.

Эмили сжала ее руку.

— Мы можем уйти, если хочешь.

— Нет, я хочу остаться.

Она выдавила улыбку.

— Я нахожу лекцию увлекательной. Правда.

Взгляд Эмили на Миранду сказал ей, что она ей не поверила. Но ее подруга знала, что нельзя давить.

— Отлично. Но если головная боль усилится, мы уйдем.

Эмили была всего на несколько лет старше Миранды, но у нее были манеры опытной матери и строгий авторитет жены полковника.

С искренней теплой улыбкой в ответ на ее беспокойство Миранда кивнула.

— Договорились.

Эмили выпустила ее руку и посмотрела мимо нее вдоль рядов.

— О, это Оливия Синклер. Я обещала помочь ей спланировать ее предстоящую вечеринку в саду. Ты не возражаешь, если я отойду на несколько минут, чтобы поговорить с ней?

— Нисколько.

Миранда могла бы использовать это время, чтобы на самом деле услышать, какими новыми знаниями мисс Брэдфорд поделилась о древних египтянах. В конце концов, в этом был смысл пребывания здесь. Не погрязнуть в собственном несчастье.

Эмили встала и направилась к графине Сент-Джеймс. Обе женщины были быстро вовлечены в частную беседу, склонив головы вместе, чтобы услышать тихий шепот друг друга.

Миранда снова обратила внимание на молодую женщину, стоявшую в передней части комнаты, с большим черепом крокодила в руках. Джорджиана Брэдфорд была чудом. Одна из самых выдающихся авантюристов нашего времени, ее подвиги не уступали подвигам любого мужчины, она была достаточно храброй, чтобы путешествовать по миру, сражаться с туземцами в джунглях и песчаными бурями в пустынях… в то время как Миранда, похоже, не могла пережить сезон в Лондоне. Или найти способ спасти свое сердце.

У нее на шее зашевелились волоски, она почувствовала его еще до того, как увидела его…

Себастьян.

Она позволила себе бросить взгляд через плечо, чтобы убедиться в этом, и тут же пожалела об этом, будучи неподготовленной к электрическому шоку, который пронзил ее, когда она увидела его. Стоя прямо в холле галереи, он выглядел великолепно в своей вечерней одежде — темно-бордовом жилете из парчи и черном сверхтонком пиджаке с сапфировым галстуком того же темно-синего цвета, что и его глаза, который компенсировал золотые блики в его волосах. Он был одет достаточно элегантно, чтобы провести вечер в городе… или вечер медленного соблазнения в собственной спальне.

Отвернувшись, прежде чем он увидет ее, и она полностью превратится в лужу, она устремила взгляд на мисс Брэдфорд, даже когда ее сердце упало к ее коленям. Что, черт возьми, он здесь делал? Лекция в музее, конечно, не была тем мероприятием, на котором мог бы присутствовать один из братьев Карлайл, и неожиданное появление герцога вызывало у любопытной публики больше интереса, чем лекция.

Но леди Джейн была тут, поняла Миранда, и ее сердце упало. Как и остальные дамы из его списка. Итак, конечно, он был здесь. Ничто в прошлой ночи не изменило его стремление к настоящей герцогине, что только усилило ревность Миранды.

Но Себастьян не направился к леди Джейн. Когда вслед за ним раздались шепоты и приглушенные приветствия, Миранда поняла, что он идет в другом направлении… к ней. Каждый шаг, который приближал его, сжимал узел нервозности в ее животе. Она вздохнула с облегчением, когда он отвернулся от нее, и почувствовала, как волна страха захлестнула ее, когда он уселся в кресло прямо за ней.

Когда шепот по его прибытии утих и внимание комнаты вернулось к мисс Брэдфорд, он наклонился вперед и тихо заговорил ей на ухо.

— Тебя не было сегодня на завтраке.

Ее живот болезненно трепетал, и внутри нее закипало слабое тепло от намеков, произнесенных шепотом на их частном языке, который женщины, сидящие вокруг них, никогда бы не поняли. Или даже подозревали. В конце концов, все знали, что герцогиня Трент была ее спонсором в этом сезоне, точно так же, как все знали, что Себастьян охотился за женой — на самом деле, в книге Уайтса уже было сделано несколько ставок на то, когда он объявит о помолвке, большинство из которых вели Роберт и Куинтон. Так что никто бы не подумал, что он разыскивает ее, вероятно, полагая, что он просто проверял ее сегодня вечером в отсутствие матери, прежде чем отправиться в клубы.

Тщательно скрывая эмоции, она прошептала через плечо.

— Я не была голодна.

— Ты была достаточно голодна прошлой ночью.

Не обращая внимания на этот намек, но не на каскад жара, который прошелся по ее спине при воспоминании о том, насколько они оба были голодны вчера ночью, она смотрела прямо перед собой. Она не осмелилась взглянуть на него из страха перед румянцем, который окрасит ее щеки и выдаст их. Или сожаление, которое она могла увидеть в его глазах.

— Я беспокоился, — сказал он тем же низким голосом.

— Ты нормально себя чувствуешь?

Не было смысла притворяться. Ей всё очень понравилось, и он знал это, почувствовав реакцию ее тела на его, хотя до сих пор совершенно не подозревал о ее привязанности к нему.