— Я чувствую себя очень хорошо, спасибо, — ответила она голосом гораздо более хриплым, чем предполагала.

Краем глаза она заметила самодовольную ухмылку на его губах, а затем явный румянец все-таки вспыхнул у нее на шее. О, черт его возьми!

— Я тоже, — признался он шепотом, от которого у нее перехватило дыхание.

— Шшш!

Матрона справа от Миранды повернулась на своем стуле, чтобы отругать их за шум, ее прищуренные глаза метались между ними двумя в карающем взгляде.

Миранда не могла увидеть ответа Себастьяна, но пожилая женщина внезапно застыла, а затем улыбнулась, как школьница, когда ее щеки залились легким румянцем. Она быстро обмахнулась веером и вернулась к лекции.

Миранла закатила глаза. Предоставьте Себастьяну возможность заворожить сердца даже самых властных матрон с помощью одной лишь улыбки. Еще одно доказательство того, что этот человек был силой природы.

Она нахмурилась, повернувшись на стуле, чтобы наконец взглянуть на него.

— Почему ты здесь?

— Мои братья сегодня ночуют в клубе, — сообщил он ей.

Ее сердце бешено заколотилось, когда ее охватила тоска. Она знала, что он имел в виду — что они будут одни в Парк Плейс, и что он пришел за ней. Все, что ей нужно было сделать, это прошептать «да», и она проведет с ним еще одну волшебную ночь. Вероятно, прямо сейчас его экипаж ждал их у входа, и у него был готов повод для леди Эмили, чтобы он мог ее увезти.

Закрыв глаза, она покачала головой как на его приглашение, так и на собственное глупое искушение принять его. Что хорошего из этого могло получиться? Еще одна чудесная ночь в его объятиях, чувствовать себя красивой и особенной в том смысле, что только он мог заставить ее почувствовать себя, просто чтобы снова напомнить на рассвете, что он никогда не сможет быть ее больше, чем на несколько мимолетных часов, спрятанных в ночное время… а когда он определится с кандидатурой в жены.

— Леди Джейн Шеридан также присутствует сегодня вечером, — сообщила она ему как можно более ровно, не желая, чтобы он заметил невыносимую ревность, разрастающуюся внутри нее, и насмехался над ней за это, за то, что она осмелилась ревновать к женщине, которая так далеко выходит за рамки ее социального ранга, что эти двое даже не были сопоставимы.

— Я уверена, что ты захочешь поздороваться с ней.

Ей ответила холодная тишина. Затаив дыхание, опасаясь его едкого ответа, она знала, что попала в цель, и что он кипел позади нее. За несколько недель, прошедших с их приезда в Лондон, она так хорошо его узнала, что могла чувствовать его настроение, даже не видя его.

Лекция закончилась. Все встали и аплодировали, когда мисс Брэдфорд поклонилась.

Но когда Миранда начала вставать, он положил руку ей на плечо и осторожно удержал в кресле, пробормотав.

— Но розы — мой любимый вечерний цветок.

Ее глаза жгло оттого, что он мог говорить такие вещи, но все еще не желал с ней будущего. Что он мог спланировать ночь наедине с ней, когда женщина, на которой он хотел жениться, сидела в передней части комнаты.

— Какая жалость, — пробормотала она, стряхнув его руку и поднявшись на ноги, больше не заботясь о том, считает ли он ее ревнивой, — что герцоги предпочитают примулы.

Она хотела уйти, но он взял ее за руку и остановил.

— Пожалуйста, отпусти, — мягко потребовала она, не в силах отдернуть руку из-за всех пар глаз вокруг них. Затем она ухватилась за слабое оправдание.

— Я хочу познакомиться с мисс Брэдфорд. Твоя мать подарила мне одну из ее книг, и я хотел сказать ей, как мне понравилось ее читать.

Его взгляд метнулся к передней части зала и к толпе, уже собирающейся, чтобы встретить отважную авантюристку.

— Это твой дебютный сезон, — напомнил он ей многозначительно, как будто ей нужно было напоминание об этом!

— Обсуждение книги перед этими людьми заставит тебя выглядеть синим чулком.

— Хорошо, потому что я именно такая. И пора всем это понять.

Она задохнулась, не в силах сдержаться.

— Особенно тебе.

Он озадаченно приподнял бровь.

— Я знаю, кто ты, Миранда.

О, это была ложь! Он думал, что знает, только потому, что видел ее обнаженной и ранимой. Но даже тогда, когда его руки и рот были на ней, и вес его тела восхитительно давил на нее, он видел женщину, которую хотел видеть. Не ту женщину, которой она была на самом деле. Ту, которая способна быть такой же красивой и правильной, как светские дамы, стоящие вокруг нее. Ту, которая станет ему столь же хорошей женой — даже лучше. В то время как эти дамы видели только его титул, когда смотрели на него, Миранда видела мужчину. В то время как они хотели его титула и состояния, Миранда хотела только сделать его счастливым.

Внезапно вспомнив о толпе вокруг и отчаянно пытаясь бежать, прежде чем он увидел ее расстройство, она попросила.

— Пожалуйста, позволь…

— Проведи ночь со мной, — возразил он, ненадолго опустив рот так близко к ее уху, как только осмелился.

— Мы не будем заниматься любовью, если ты не хочешь. Мы просто сядем вместе и поговорим.

Его взгляд смягчился.

— Я просто хочу быть с тобой сегодня вечером, на любых условиях.

Она уставилась на него, ее губы приоткрылись, настолько ошеломленная его неожиданными словами, что ее сердце сжалось от боли. Она не знала, смеяться ей или плакать.

Боже, помоги ей, даже сейчас, когда ее сердце разбито, потому что она знала, что никогда не сможет по-настоящему стать его, она все еще хотела его. Она все еще хотела уступить этому бархатному голосу и силе его тела, счастью и миру, которые она чувствовала, когда была с ним наедине, смеху и радости, которые он ей дарил.

Она посмотрела в сторону передней части комнаты, где теперь стояла леди Джейн, наблюдая за ними, терпеливо улыбаясь Себастьяну, ожидая его приближения. Как-будто это было ее правом. И, конечно, так и будет. В конце концов, его место было рядом с Джейн, а не здесь, в задней части комнаты, с ней.

Она покачала головой.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— А я считаю это замечательной идеей.

— Себастьян, — прошептала она, умоляя его о пощаде, но не в силах избавиться от мучительной тоски в своем голосе. Она хотела быть с ним чудесным образом, который он предлагал, всю ночь, быть в безопасности и тепле его сильных рук, разговаривая и открываясь ему. Но будет ли еще одна счастливая ночь достаточным вознаграждением за душевную боль, которая, как она знала, последует?

Отвернув лицо, чтобы он не мог видеть, как на нем вспыхивают грубые эмоции, она выдохнула.

— Я не могу.

— Нет, можешь, — настаивал он.

— Нет, я хочу быть с тобой, Себастьян.

Печаль безжалостно болела в ее груди.

— Не с герцогом.

— Я Трент, — разочарованно выдавил он.

Медленно покачав головой, она подняла взгляд, и темная вспышка удивления промелькнула на его лице, когда он увидел блеск в ее глазах.

— Когда ты со мной, когда ты смеешься, улыбаешься и свободен… Кто ты тогда?

Каждой каплей своего существа она отчаянно пыталась сдержать горячие слезы.

— Потому что это тот мужчина, с которым я хочу быть, мужчина, которого я хочу видеть счастливым сейчас и до конца его жизни. И жаль, что он не хочет этого достаточно для себя, чтобы бороться за это.

Она отдернула руку и проскользнула мимо него достаточно быстро, чтобы он не смог еще раз схватить ее, не устроив сцену прямо посреди самых солидных и респектабельных дам.

Она быстро моргнула, пытаясь сдержать слезы, пока она пробиралась сквозь стулья, чтобы как можно дальше отойти от него в переполненной галерее. Даже сейчас, когда она пробиралась в переднюю часть комнаты, она чувствовала жар его взгляда на своей спине с такой же интенсивностью, как если бы его руки касались ее. Она вздрогнула и зажмурилась.

Она была такой дурой! За то, что провоцировал его прошлой ночью в карете, а затем зашла в его комнату… за то, что нарядилась в костюм, с которого все началось… за то, что хотела, чтобы он принял ее такой, какая она есть. И после вчерашней ночи не такая уж и крошечная часть ее также идиотски надеялась, что он забудет свои планы жениться на светской дочери и вместо этого будет рассматривать ее. Но ничего не изменилось, кроме того, что теперь она была безнадежно влюблена в мужчину, который для нее был недоступен.