Когда он осторожно помог ей выпрямиться и отступил от нее, Миранда внезапно почувствовала на себе пристальный взгляд герцогини, с любопытством наблюдающую за ними. Но Себастьян, казалось, не заметил, этого, так как улыбнулся и официально поприветствовал ее, склонив голову.

— Добро пожаловать в Парк-плейс, мисс Ходжкинс.

Она сделала реверанс с улыбкой, благодарная за его доброту, даже несмотря на то, что не обошлось без поддразнивания.

— Ваша Светлость.

Подав сигнал лакеям, спешащим из дома к карете, он взял ее за руку, как будто она была настоящей гостьей в доме, а не деревенской девушкой, которой он спонсировал сезон. Он проводил ее внутрь, в то время как его мать и Роберт остались снаружи, чтобы отдать указания насчет багажа, что следует отнести в дом, а что оставить в карете.

— Вы хорошо доехали? — тихо спросил он, проводя ее через переднее фойе с белой мраморной лестницей, которая элегантно огибала комнату и вела на верхние этажи.

— Да, прекрасно.

Миранда вытянула шею. Ей хотелось остановиться и открыто таращиться на великолепный дом вокруг нее, но однажды она уже смутила себя, не обращая внимания на то, куда шла. Если она снова споткнется перед ним… О, она просто умрет!

— Сельская местность была красивой.

При этом он одарил ее гримасой улыбки. Они двое на мгновение остались одни в доме, когда он повел ее в гостиную и прижался губами к ее уху.

— Я имел в виду, у тебя была возможность поговорить с Робертом наедине, как ты надеялась?

Разочарование колотилось в ее груди. Нет, это было совсем не то, на что она надеялась. О, Роберт, как всегда, был мил с ней и безмерно любезен с ними двумя, когда они по пути останавливались в гостиницах. Но он относился к ней как к сестре, находящейся под его опекой, а не как к женщине, в которую мог влюбиться. Ради всего святого, он даже назвал ее тем раздражающим прозвищем, которое мальчики дали ей, когда ей было шесть… эльфом. Она съежилась при мысли об этом.

Однако, не желая признавать свою неудачу так скоро, она уклонилась от ответа:

— Мы немного говорили в экипаже, когда он не спал.

Что было большую часть времени. Но Себастьяну не нужно было этого знать. В конце концов, он изо всех сил старался организовать поездку, чтобы она была с Робертом, и она не хотела, чтобы он знал, как прискорбно она облажалась.

Они достигли гостиной. Он позволил ей пройти в красивую комнату, оформленную в мягких кремовых и голубых тонах, шелке и парче, с высокими зеркалами с тонкими позолоченными краями, расположенными вдоль стен рядом с окнами от пола до потолка, и двумя большими люстрами. Это была самая великолепная комната, которую она когда-либо видела, и она не оставляла сомнений в богатстве и положении герцога Трента. Если ей нужно было напоминание о том, что в Лондоне Себастьян был не просто владельцем загородного поместья, эта комната заявляла об этом в полной мере.

— О чем вы говорили? — с любопытством спросил он, отвлекая ее внимание от большой комнаты и пухлых херувимов, преследующих друг друга по расписному потолку.

— О рыбалке.

Она невинно улыбнулась, взмахнув ресницами.

Он резко остановился, его глаза расширились от удивления.

— Рыбалке?

— Конечно, нет!

Она засмеялась, и его рот дернулся, когда он понял, что она подшутила над ним.

— Не волнуйся. Я была до боли прилична. Я говорила только на подходящие для молодой леди темы.

Она пожала плечами и развязала шляпку, позволив длинным ленточкам свисать с плеч.

— О погоде, моде, предстоящих сезонных событиях…

— С Робертом? — перебил он недоверчивым бормотанием.

— Лучше бы о рыбалке поговорила.

Что ж, это было грубо.

Или, возможно, мрачно подумала она, он был раздражающе прав.

Ее плечи уныло поникли.

— Но все это приемлемые, обычные темы для разговора.

— Вот в этом твоя проблема.

Его взгляд скользил по ней, от кружевного края ее бледно-зеленого платья и подходящей к нему бархатной ротонды, вплоть до ее покрасневших щек. Он пробормотал:

— Ты не обычная женщина.

Ее губы слегка приоткрылись от его слов, и она снова обнаружила, что не знает, как реагировать на него. Он оскорбил ее или сделал ей комплимент? Должна ли она поблагодарить его или дать ему пощечину? Боже мой, какой же загадкой был Себастьян Карлайл!

Вместо этого она недоумевала:

— Почему ты…

— Вот вы где!

Он отступил от нее, когда герцогиня ворвалась в комнату с сияющей улыбкой. Роберт медленно следовал за ней и остановился в дверном проеме, чтобы небрежно прислониться к раме.

Сердце Миранды упало, когда она взглянула на него, и увидела, что между ними была целая большая гостиная. В этот момент он казался ей еще более далеким, чем когда-либо прежде. Она упустила еще одну возможность заставить его увидеть ее в новом свете. По-настоящему увидеть ее.

Она задумчиво посмотрела на двух братьев. Был ли Себастьян прав? Неужели она поступила неправильно, притворяясь настоящей леди, чтобы привлечь внимание Роберта? Это было именно то, чего хотел Себастьян, но Роберт, казалось, не замечал, как сильно она старалась. Или ему было все равно.

Она тяжело вздохнула. Очевидно, она не могла угодить ни одному из братьев Карлайл.

— Багаж рассортирован, и остальные сундуки прибудут завтра. Так что мы с Мирандой поедем в Одли-Хаус, — со вздохом объявила его мать.

В тихом звуке Миранда услышала, как она жаждет закончить долгую поездку и поселиться в доме, который маркиз Чесни купил для своей новой семьи в прошлом году, всего в нескольких улицах от Парк-Плейс, к большому восторгу герцогини.

Они остановятся у маркизы. Хотя для Миранды она всегда будет просто Жози, она все же была взволнована тем, что этим летом она будет гостьей маркизы, даже если Роберт будет жить в отдельном доме. Она лишь надеялась, что Себастьян останется верным их соглашению теперь, когда они были в Лондоне, и сможет найти способ, чтобы свести ее с его братом.

— Хотите остаться на чай? — предложил Себастьян.

— Я вызову Сондерса.

— Нет, спасибо, Трент, — отказалась герцогиня с усталой, но нежной улыбкой.

— Я очень хочу увидеть Жози и моих внуков.

Миранда была поражена тем, что его мать использовала его титул, и ее глаза метнулись к герцогу. В Честнат-хилл он всегда был просто Себастьяном. Еще одно доказательство того, что Лондон был далек от повседневной деревенской жизни Ислингема.

Теперь, глядя на него, высокого и строгого, идеально подходящего к впечатляющему величию города вокруг них, она не могла не задаться вопросом, где он предпочел бы быть. Где он больше всего чувствовал себя свободным, где он был наиболее счастлив… В деревне, где все знали его с детства, или в городе, где его признавали уважаемым пэром, которым он стал. И как ему удалось примирить эти две стороны себя?

Его мать натянула свои дорожные перчатки.

— Я пришлю вам копии нашего расписания и всех мероприятий, которые вам нужно будет посетить в качестве сопровождающих Миранды. Скорее всего, нам понадобится две недели, чтобы купить все необходимые аксессуары и сшить ей платья.

Элизабет улыбнулась ей как мать своей любящей дочери и грудь Миранды сжалась от нежности к герцогине.

— Конечно, тебя нельзя официально представить при дворе, но я позабочусь о неформальном приглашении в гостиную королевы Шарлотты, если хочешь.

Миранда затаила дыхание, когда ее охватила неожиданная радость. Гостиная королевы? О, она никогда не осмеливалась надеяться на что-то столь выдающееся!

Почувствовав ее волнение, Себастьян бросил на нее успокаивающий взгляд.

— Убедись, что купишь подходящую обувь, мисс Ходжкинс, — предупредил он, тонко напомнив ей об их соглашении на секретном языке, который его мать и брат не понимали.

— Мы бы не хотели, чтобы у тебя были проблемы. Верно, Роберт?

— Миранда может сама о себе позаботиться, — ответил Роберт, подмигнув ей, отчего в ее животе начали порхать нервные бабочки.