Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Она вздрогнула от электрического контакта и оттолкнула его, быстро отступив.

— Я согласна с условиями нашей сделки, — прошептала она, не сводя с него глаз, несмотря на неистовое биение своего сердца. Оказывал ли он такое же влияние на других женщин? Чувствовали ли они то же тревожное замешательство, когда он подходил слишком близко? Ту же вспышку страха, что они могут потеряться в нем? Если так, то он нуждался в ее помощи в поиске жены больше, чем он думал. Очевидно, он не знал главного о том, как вести себя с женщинами.

Не говоря ни слова, он протянул туфельку.

Взяв ее у него из рук, стараясь случайно не коснуться его, она спрятала ее в кармане куртки. — А вторая?

— Она у меня в заложниках.

Ее охватил страх.

— В заложниках?

Он кивнул, его светлые волосы сияли золотом в лучах солнца под полями его бобровой шляпы.

— Я воспользуюсь ей, чтобы раскрыть твои чувства к Роберту, если ты не выполнишь свою часть нашей сделки.

— Ты не посмеешь!» — ахнула она.

Рассказать Роберту о ее чувствах нужно было в нужное время и правильным способом. Показать ему доказательство того, что она была в спальне его брата, случайно или нет, было неправильным способом.

Он с вызовом приподнял бровь и наклонился к ней, чтобы его глаза были на одном уровне с ее.

— Шантажом могут заниматься двое.

Ее рот открылся от его дерзости, ее руки сжались в кулаки по бокам, а ее глаза метнулись к деревянному мечу, теперь безнадежно недосягаемому.

— Ты самый раздражающий человек, который…

— У которого твоя туфля, леди Роза.

При этом он отступил на один шаг, как раз настолько, чтобы оказаться вне зоны удара. И правильно сделал, поскольку именно он научил ее кулачным боям, когда ей было десять.

— Ты получишь ее обратно, когда я найду невесту и она примет мое предложение. Ни мгновением раньше.

Она с сомнением приподняла бровь.

— И ты не откажешься от своего обещания помочь мне с Робертом?

— Я помогу, чем смогу.

Его глаза сочувственно смягчились.

— Но я не могу контролировать его сердце.

Она сердито посмотрела на него, зная, что у нее нет другого выбора, кроме как согласиться. Если она хотела, чтобы Роберт в нее влюбился. Неудивительно, что Себастьян так блестяще преуспел в парламенте, если именно так он общался со своими оппонентами.

— Хорошо, — неохотно выдавила она.

— Значит, мы договорились?

— Договорились.

Он одарил ее медленной, уверенной улыбкой.

Миранда уставилась на него, внутри нее кипело буйство эмоций. Она получила именно то, чего хотела — его помощь с Робертом. Так почему же ей казалось, что она только что заключила сделку с дьяволом?

4 глава

Мейфэр, Лондон, один зимний месяц спустя

Миранда смотрела через окно на величественный особняк, выходящий на широкую, обсаженную деревьями улицу, и с трудом удерживалась от того, чтобы не раскрыть свой рот от удивления.

— Мы прибыли, — объявила Элизабет Карлайл со своего места рядом с ней в экипаже, в котором они ехали последние несколько дней из Линкольншира. Она наклонилась, чтобы ободряюще пожать руку Миранде.

— Парк-плейс.

— Слава Богу, — пробормотал Роберт, наклоняясь вперед на скамейке напротив них, где он провел большую часть поездки, провалившись в сон.

Миранда почти не слышала его ворчания, ее внимание было сосредоточено на красивом доме. Дом в четыре этажа и шесть пролетов шириной располагался прямо на проспекте, красный георгианский кирпич контрастировал с недавно покрашенной белой отделкой и высоким портиком. Он был намного более привлекательным, чем другие дома, мимо которых они проезжали, проделывая последний отрезок пути вдоль Гайд-парка. Те дома, которые стояли в стороне от улицы за коваными заборами, были поистине величественными, но от них исходила аура высокомерной неприступности, а Парк-плейс был манящим, ярким… просто идеальным.

Как и Лондон, каждый его грязный, перегруженный, вонючий дюйм. О, это было потрясающе! Они ехали по городу более двух часов, открывая ей чудесные виды на Темзу и купол собора Святого Павла, внушительный Тауэр и узкие лабиринты улиц и переулков города, которые уступали место более широким дорогам и проспектам. Они ехали на запад, в сторону Мэйфэра с его усаженными деревьями улицами, красивыми открытыми площадями и величественными городскими домами. Она никогда не видела ничего подобного. У нее перехватило дыхание.

Она бывала в Линкольне, когда ей было четырнадцать, с дядей Хэмишем, чтобы решить налоговый вопрос, но даже этот город с его большим собором и замком был едва ли деревней по сравнению с Лондоном, со всеми его домами и большими зданиями, вереницей экипажей и лошадей на улицах, шумными пешеходами и качающимися лодками на реке. Город пульсировал возбуждением и энергией, и она с трудом могла поверить, что наконец-то здесь. Лондон! Ее сердце пело.

Взгляд на усталое лицо Роберта, когда он с нетерпением ждал, пока лакей откроет дверь кареты, сказал ей, что он не разделяет ее волнения.

Но во время поездки из Линкольншира ничто, казалось, не могло захватить его воображение. Он был больше поглощен тяжестью путешествия, чем его волнением. Итак, после нескольких попыток разговора с ним, которые ни к чему не привели, и уж тем более ни к какому интимному общению тет-а-тет, которое указало бы на то, что он действительно заметил ее, она сдалась и провела время, глядя в окно на пейзажи.

Конечно, из компании у него были только она и его мама, поэтому она не могла слишком сильно винить его за то, что он только и делал, что спал. Себастьян и Куинтон уехали в Лондон за неделю до этого, оставив Роберта сопровождать дам. Миранда подозревала, что он был недоволен тем, что на четыре дня застрял в карете с двумя женщинами, хотя втайне она была рада, что так много времени провела в его компании. И благодарна Себастьяну больше, чем она хотела признавать, за то, что устроил все это для нее.

Лакей открыл дверь и, поклонившись, отошел в сторону.

Утомленно выдохнув, Роберт спустился на землю и повернулся, чтобы протянуть руку.

— Мама.

Герцогиня взяла его за руку, и он помог ей выйти из кареты, пересечь пешеходную дорожку и подняться по мраморным ступеням к парадному портику.

Не в силах подавить свой энтузиазм и дождаться, когда он вернется за ней, Миранда поспешно поднялас и высунула голову в открытую дверь, чтобы посмотреть на дом. О, он был грандиозным! И таким красивым. Очарованная великолепием фасада, ее глаза скользили от одного высокого окна к другому. Она ступила на ступеньку…

И оступилась.

С тихим вздохом удивления она потеряла равновесие и начала падать.

Сильные руки обвились вокруг нее и поймали ее, грациозно подняв и осторожно поставив на тропинку.

Из-за того, что вид был закрыт ее новой шляпкой, она не могла видеть позади себя спасшего ее героя, но это, должно быть, был Роберт. О, это просто должен был быть он! Ее сердце бешено забилось от счастья и стыда из-за того, что она упала в его объятия, хотя… должна ли она притвориться, что она в обмороке, чтобы остаться там еще какое-то время?

Затем она увидела Роберта на портике, все еще рядом с матерью, и ее сердце упало. Значит, все-таки не Роберт бросился ей на помощь. Значит, это был лакей, который был достаточно любезен, чтобы спасти ее. Но он уже пошел к задней части кареты, чтобы помочь с багажом. Что означало…

О нет.

— Уже причиняешь неприятности, леди Роза? — прошептал ей на ухо знакомый дразнящий голос.

— А ведь этой твой первый шаг в Лондоне.

Себастьян.

Не обращая внимания на странное трепетание, которое его голос вызывал где-то глубоко внутри, она закатила глаза, огорченная тем, что из всех людей именно он был тем, кто видел, как она споткнулась. Она пробормотала:

— По крайней мере, теперь я знаю, почему они называют их туфлями (slippers; slip — поскользнуться).

Он засмеялся. Тихий звук пронзил ее спину и заставил ее сердце биться так же быстро, как и во время падения, хотя на этот раз с равным замешательством и… ну, чем-то еще, в чем она не осмелилась признаться.

15
{"b":"935516","o":1}