— Ну всё, теперь можно и поспать, — выдохнул Собутыльев и убрал красный карандаш в специальный футляр. — Красиво получилось, да?

— Так точно, товарищ майор! — ответили дежурные.

— Отлично! Тогда я пойду, а вы тут пока…

— Никак нет, товарищ майор, — перебил его один из дежурных. — На карте неверно изображены границы.

— Что за глупости? Всё именно так, как я изобразил! — возмутился Собутыльев.

— Да, но буквально недавно поступил новый отчет… — скривился дежурный и протянул майору бумагу. — Надо перерисовывать, товарищ майор!

— Нет, я всё понимаю… — посмотрел на своих бойцов и помотал головой. — Солдатам свойственно жаловаться, это неотъемлемая часть солдатской культуры. Но, честное слово, впервые слышу, чтобы солдаты просили вместо шлёпок берцы! В шлёпках ведь не так жарко, да и ноги дышат.

— Вот со всем согласна, — заявила Катя. — Но есть один нюанс. Шлёпки — это хорошо, только если бы ты не заставлял нас бегать! И вообще, мы на вражеской базе, почему нам всё равно приходится выполнять утреннюю тренировку?

— Так это чтобы держать вас в тонусе, — пожал я плечами. — А что не так?

— Ну, как минимум, во время пробежки по нам палил османский снайпер! — взвыл Игорь. — Это вообще нормально для тренировок?

— Но ведь не попал же… — и чего они такие недовольные? Зато, благодаря этому снайперу, они бегали в полтора раза быстрее и ни на что не жаловались. Да и не снайпер это был вовсе, а просто Рембо было скучно, вот он и решил таким образом подбодрить бойцов. Причем я ему такого не приказывал, это исключительно его инициатива. С которой, разумеется, я спорить не стал, ведь вышло, и правда, забавно.

— Зато сколько бодрости теперь, после такой-то пробежки. Да? — улыбнулся я, а вот остальные почему-то посмотрели на меня исподлобья. — Впрочем, раз уж вы приободрились, предлагаю устроить настоящую пробежку.

— Ага, как же! Ты хоть и командир, но больше не заставишь нас сегодня бегать! — возмутился Игорь.

— Не, в этот раз исключительно по желанию, — я поднялся на ноги и собрался на выход. — Что, никто не хочет побегать? А зря, ведь по моим данным через минут десять это место начнут ровнять с землей.

Молодцы, что так доверяют моим разведданным. Но, на самом деле, нестись со всех ног было необязательно, ведь массированный артиллерийский обстрел начнется только через пару часов.

Мы как раз вышли из эпицентра и с комфортом разместились в подземной сети укреплений, куда снаряды точно не долетят. Причем до нашего появления этих укреплений не было, так как их буквально недавно вырыли бесы, углубившись на десяток метров вниз.

И вот, когда у меня закипел чайник, послышались первые разрывы. Что интересно, в это время бесы удерживают позиции сверху и периодически постреливают в сторону врага из пулеметов, чтобы у османов не возникло желания прекратить обстрел и отправиться на штурм.

Что я могу сказать по этому поводу? Османы окончательно взбесились! Ведь обстрел длился порядка трех дней, с короткими редкими перерывами, причем палили из всех стволов и эти перерывы были только для проверки, остались ли тут выжившие. А стоило бесам начать постреливать, как их накрывало новой порцией снарядов.

А нам даже ответить нечем. Обидно, ведь снаряды на складах были, а вот пушек мы так и не нашли. И пусть бесы — далеко не лучшие артиллеристы, но вокруг такое скопление османов, что промахнуться довольно сложно.

Кстати, небольшая поправочка. Обстрел не длился, а длится уже три дня и до сих пор прекращаться не собирается.

— А вы хоть представляете, сколько это денег? — задумчиво проговорила Кобра.

— Жалко только, не получилось продать османам снаряды, — грустно вздохнул я.

— Что? — хором ответили бойцы и посмотрели на меня.

— Не-не, ничего, — рассказывать-то действительно не о чем. Но жаль, конечно, что не удалось. Так бы получилось хорошенько заработать на этом обстреле.

Еще некоторое время каждый занимался своим делом и мы спокойно общались на отвлеченные темы. Например, Игоря очень интересовали возможные последствия прямого прилета снаряда в наш укрепленный бункер.

— А вот допустим, если снаряд прямо в кость попадет? Ну, представим, что в ногу угодит или в руку. Что тогда будет? Возможно ли выжить после такого попадания? — вопросы он задавал скорее в воздух, но остальные всё равно ненадолго задумались.

— Тут понимаешь, какое дело, Игорёк… — ответил ему Художник. — Многое зависит от того, в кого именно попадет снаряд. Если в меня или тебя — тогда всё, отправляй похоронку. А если вот в этого, — кивнул он в мою сторону, — мне почему-то кажется, что снаряд отскочит, причем в нашу сторону. Или не отскочит, но в любом случае проклянет тот день, когда он попал в Костю.

— Интересно, много ли у них еще снарядов? Со вчерашнего дня вроде даже магическими стрелять перестали, — проговорил Браг. — Значит, заканчиваются постепенно.

— Не знаю, сколько у них снарядов, но явно меньше, чем безрассудства у нашего командира, — хохотнул Художник.

— Да что-ж такое-то? — возмутилась Катя, что сидела в стороне и даже не слушала разговоров. Она отбросила в сторону пилку для ногтей и скрестила руки на груди. — Всё, я уже маникюр до идеала довела! Чем теперь заняться?

— Можем в картишки сыграть, — предложил я, не задумываясь. А что? Мы с демонами частенько так время убивали. — Можем на деньги, можем на желания или души…

— Я подежурю пойду наверху, — Синий сразу вышел из комнаты и действительно отправился на улицу. Ему показалось, что стоять под градом снарядов куда лучше, чем играть со мной в карты, и я его не виню.

Никто почему-то так и не захотел поиграть со мной, хотя я даже карты предоставил, так что пришлось дальше сидеть и скучать. Но в какой-то момент бойцы снова начали поднимать волнующие их вопросы.

— А вот что дальше будем делать? — обратился ко мне Игорь. — Мстить?

— Зачем? — удивился я.

— Ну так они пытаются нас убить, давят морально, осыпают снарядами, держат в страхе, — развел он руками. — С каких пор ты не мстишь за такое?

— Ой, да ладно тебе, — махнул на него рукой. — В страхе держат? По тебе и не скажешь, что ты трясешься от страха.

— Поначалу вообще-то страшно было… — пробурчал он.

— И поначалу не нужно было бояться. Я же сказал, что всё будет хорошо, — и почему они ко мне так редко прислушиваются? Ведь действительно, всё так и вышло. — Да и вообще, сейчас всё идет по плану. Мы опустошаем их склады, а так-то могли уже давно уйти по туннелям, их тут хватает.

— Погоди, так мы сейчас не оборону держим, а просто сидим и привлекаем внимание османов? — возмутились бойцы.

— А я разве приказывал держать оборону? Четко же сказал, что наша задача занять позиции и… И всё! Только занять, — пожал я плечами.

Как раз пока мы разговаривали, обстрел снова прекратился.

— О-о-о! Закончилось! — обрадовались солдаты, тогда как я устало вздохнул и поднялся со своего кресла.

— Сейчас вернусь…

Бесы должны поддерживать османов в тонусе редкими выстрелами в их сторону, но на этот раз разведка доложила, что сюда прилетел разведывательный беспилотник. Потому пришлось мне вылезать из укрытия и стрелять по нему из винтовки.

Разумеется, я по беспилотнику не попал, но зато обстрел продолжился уже спустя пару минут и именно в этом была основная задача.

Собутыльев стоял задумчивый и смотрел в экран, думая о своем. Вокруг была довольно оживленная атмосфера, командный центр переполнен служащими, отовсюду слышалось частое клацанье по кнопкам, операторы оживленно переговаривались между собой и передавали приказы.

— Вы уверены, что мы поступаем правильно? — в очередной раз уточнил один из офицеров, приведя тем самым майора в чувства.

— Не уверен… — стиснул зубы Собутыльев, — но это «демоны»… Они всегда так поступают.

— Жертвуют собой? — уточнил тот.

— Нет, конечно! Они не жертвуют собой, они становятся героями и вырывают для нас победу зубами! — рыкнул мужчина.