Она посмотрела на Люсьена широко открытыми изумленными глазами и констатировала очень тихо и грустно:

– Ты ударил меня.

– Прям уж и ударил. – Ответил так же тихо Люсьен. – Успокойся, пожалуйста.

После этого Мун Рос заплакала. А Люсьен в расстроенных чувствах ушел умываться от крови, а потом нервно курить на кухне и заодно запрятал все ножи на всякий случай. А на следующий день, когда Мун Рос совершенно спокойно, как ничего и не случилось, готовила завтрак, она спросила Люсьена: «Куда-то все ножи подевались». Люсьен сразу не смог вспомнить, куда он их запрятал.

***

В былые времена было не так. Отец Люсьена пил чай за столом в столовой. Его жена, мама Люсьена, что-то делала на кухне и без злобы, а как-то машинально вспоминала недостойное поведение мужа. Через открытую дверь ее слова были прекрасно слышны. Он устал слушать в тысячный раз обвинения в измене, а прошло с этого драматического случая, запавшего в душу мамы Люсьена, лет десять, и не спеша поднялся. На старинном пианино в углу столовой стояли две пустые вазы. Одна богемского стекла, а вторая из толстого хрусталя. Люсьену было лет двенадцать, он пил чай и что-то читал, сидя напротив отца за столом. Он посмотрел на отца. Тот был совершенно спокоен, только блеск какой-то в глазах, может быть, Люсьену это показалось уже задним числом, после события. Отец подошёл к пианино. Посмотрел внимательно на вазы. Взял толстую, как бочка, хрустальную, прикинул ее вес, покачал в руке. И поставил на место. Вероятно, подумал, что тяжёлая и дорогая. Он взял богемскую вазу. Она была куда более легковесна, а значит, обречена.

Отец смотрел на кухню, и когда жена посмотрела на него и хотела, что-то сказать, отец бросил вазу на пол с такой силой, что она не разбилась, а рассыпалась в пыль.

Поскольку Люсьену пришлось эту пыль подметать веником на совок, он обнаружил только пару кусочков размером с копеечную монету. Люсьен взялся за это дело, так как родителям было некогда. Они разошлись по разным комнатам и целые сутки не разговаривали.

Позже Люсьен оценил действия отца. Он и супругу заставил замолчать и не донимать его тем, что уже давным-давно случилось и вылечить невозможно, только забыть, и семье нанес как можно меньший ущерб. Выбрал самую лёгкую вазу и тонкую, от толстой острые осколки могли разлететься по всей столовой и, не дай бог, поранить сына или жену. Маму Люсьена отец очень любил, несмотря на измену ей, бес попутал, и уважал. Никогда он не то что бы ее ударить, это было невозможно, даже оскорбить в ответ на ее самые нелестные слова себе не позволял. Ваза была обречена.

Они прожили вместе 56 лет, и Люсьен в последние их годы мог наблюдать, как они заботились друг о друге. Когда и силы уже не те, и болезни одолевают, и каждое движение как подвиг. Забота, кажется, в мелочах: подать стакан воды, лекарство запить. Помочь встать с кровати. Поправить сползающий плед. Жизнь – это и есть мелочи, из которых она и состоит. Они ушли с разницей в три месяца: не смог оставшийся в живых перенести разлуку со своей половиной.

С тех пор искусство управления конфликтом ушло далеко вперед, но не улучшилось.

***

Мун Рос много думала, обвиняя во всем Люсьена, почему их любовь умерла. Люсьен, не особенно стремясь идти домой, захаживал то в казино, то в бар. И там, если, конечно, не было компании, иногда задумывался, как же так случилось, что они с Мун Рос не смогли удержать свою любовь. Глядя на скачущий по колесу рулетки шарик, Люсьен подумал однажды: «Я как этот шарик, запущенный рукой рока, не знаю, в какую ячейку упаду и кому принесу счастье, а кому проигрыш. Мун Рос вот проиграла. Эпл, похоже, вышла замуж очень продуманно, взвесив все за и против, может быть, хоть она счастлива». Люсьен ничего не знал о жизни Эпл, но знал, что она вскоре после университета вышла замуж. Люсьен и Мун Рос не нашли в себе сил попытаться изменить состояние их отношений. Они не поговорили откровенно, не пытались как-то спасти ситуацию. Они замкнулись каждый в себе. Не было у них главного средства, которое могло помочь, – любви. Их любовь умерла задолго до окончательного разрыва.

Окончательный разрыв отношений произошел, когда Мун Рос изменила Люсьену, очень неуклюже, даже демонстративно, как месть за «преданную им ее любовь и ее молодость». Почему она это сделала? От отчаяния и отсутствия будущего их отношений, как она понимала. Мун Рос изменила так, чтобы об этом знал Люсьен. Для нее это было важно, тайная месть ее не устраивала. «Этого мало, пусть почувствует страдания, как я», – думала Мун Рос.

Для Люсьена факт измены Мун Рос оказался лишь неприятным известием, а не трагедией. Катастрофа в их отношениях уже случилась много раньше, когда Мун Рос оставила Маленького принца одного встречать Новый год. Люсьен даже почувствовал некоторую лёгкость, измена Мун Рос предоставила ему возможность уйти без серьёзных угрызений совести, «оставил женщину с ребенком». Именно это его и удерживало в браке с Мун Рос последнее время. Люсьен после этого ушел, и месяца через три они официально развелись.

Потом, года через два, Мун Рос нашла юного поклонника, нового «маленького принца», и года два пыталась наладить жизнь с ним. Не получилось. Нельзя войти дважды в одну реку.

Незадолго до полного разрыва, когда Мун Рос устроила Люсьену дежурную выволочку за грехи, которые он не совершил, в тот раз точно, в растрепанных чувствах, а дело было в субботу, Люсьен уехал к друзьям, с которыми учился. Сняли девчонок и бухали. В тот день он познакомился с Шери. Это произошло прямо на улице, как, кажется, никогда не бывает, если не считать романов. Шери гуляла по своему микрорайону без определенной цели. Она тут выросла, ходила в школу, и каждый уголок этого района был ей знаком.

Люсьен со своей компанией шел в магазин, потому что решили не связываться с общепитом для дружеской встречи бывших студентов. Тем более недалеко была пустая квартира Сергея, и он всех пригласил к себе, предупредив, что из закусок у него в холодильнике – мышь повесилась. Это было поправимо, и они направлялись пополнить запасы, потому что это был не первый их выход в магазин, только на этот раз послали не гонца, а решили прогуляться. Погода хорошая, солнце, тепло, но не жарко.

Когда Люсьен обходил автобусную остановку, поставленную прямо посреди тротуара, он, пытаясь пропустить солидную даму, неловко столкнулся с совершенно не замеченной им на пути Шери, необъятная дама скрыла ее собой.

Сумочка Шери выпала из рук, и она посмотрела на Люсьена недоброжелательно, сверкнув светло-серым взором из-под тонких черных бровей:

– Алё! Осторожней можно?!

– Простите за неловкость, – Люсьен кинулся поднимать сумочку, и они с Шери едва не столкнулись лбами.

– Еще раз извините, – улыбнулся Люсьен.

– Как в кино, чуть лбами не треснулись, – уже весело сказала Шери.

Люсьен моментально решил, пригласил Шери пойти с ними, хотя, разумеется, не рассчитывал на согласие. Но тут подошел Сергей, оказалось, что они знакомы. Сергей еще совсем недавно дружил с сестрой Шери. Это стало решающим фактом, и Шери недолго думала, и, поскольку ей делать было нечего, она согласилась.

Было весело и непринужденно. Беседы ни о чем, шутки, вино для девушек и водка для сильной половины компании. Так незаметно пролетели несколько часов.

Люсьен и Шери очень понравились друг другу. Они это чувствовали, и со стороны это стало заметно. Тогда товарищ Люсьена, хозяин квартиры Сергей, объявил всей компании: «Все сваливаем, время закончилось. Если что, можем переместиться в бар. Тут за углом есть вполне приличный».

Все засобирались уходить, и Люсьен с Шери тоже. Тогда Сергей подошел к ним и негромко сказал:

– Подождите, – Сергей взял за руку Шери, которая стояла рядом с Люсьеном, намеревавшимся проводить её домой. Когда все вышли из квартиры, он сказал:

– А вы оставайтесь. Вся ночь ваша, я пойду к подруге ночевать.

– Ну, ничё се.– Успела сказать Шери, когда дверь за Сергеем закрылась и в замке лязгнул ключ.