– Вот, Наташенька, знакомьтесь, Тюнин Игорь Никитович, – представил гостя Степан.
– Очень, очень приятно, – резво поднявшись с дивана и целуя протянутую руку, произнес Игорь Никитович. – В нашем забытом Богом захолустье нечасто увидишь такую красоту. Повезло тебе, Степан Титович. Обладать такой женщиной – редкое счастье. Как это мы раньше не встретились. Городок-то маленький. Казалось бы, все на виду, да вот, поди ты, не пересекались наши дорожки до сего дня. Оказывается, и у нас могут случаться приятные неожиданности. А я все никак не женюсь. Не встретил еще женщины, из-за которой не жалко было бы лишать себя свободы. Вот переберусь в губернский город, тогда всерьез займусь женитьбой. Без этого карьеры не сделаешь.
– А что, есть такая возможность? – без особого интереса спросил Степан.
– Рапорт давно подал, да дело идет ни шатко ни валко. Мзда хорошая требуется, а с моим окладом много не дашь.
– Разве у околоточного нет других возможностей заработать? – спросила Наталья.
– Что вы имеете в виду? – подозрительно прищурился гость.
– Я полагаю, кто мзду платит, тот и сам берет. Это же закономерно.
– В логике вам не откажешь, – засмеялся Игорь. – Вот только дают меньше, чем отдавать приходится. Субординация, понимаете ли.
– Прошу к столу, – пригласила Наталья, видя, что кухарка закончила накрывать стол. – Вы, Игорь Никитович, что предпочитаете, водочку или коньяк?
– Мы люди русские, патриоты, а потому употребляем исконно русское. Зовите меня просто Игорем. Ни к чему эти условности.
– Хорошо, – легко согласилась Наталья, разливая по рюмкам водку. – Вы, Игорь, отведайте холодца. Маша отлично его готовит из курицы и свиных ножек.
На некоторое время за столом воцарилась тишина, нарушаемая стуком вилок и ножей. После третьей рюмки, когда первый голод был утолен, разговор возобновился.
– Вот вы, Наталья, про мздоимство начали говорить. А ведь это настоящее бедствие. Вы и представить себе не можете, каких размеров оно достигло. У людей это стало привычкой. Без подачки ни один не приходит на приемы к начальству. Вот и получается, что раз нижестоящие по чину берут у ходатаев, они обязаны делиться со своим начальством, иначе делу не будет дан ход. А поскольку дают все, то и преимущества никто не имеет. Так что все погрязли в этом деле и варятся в собственном соку. А ты, Степан, тоже берешь?
– Должность моя ничего не решает. С посетителями я не работаю. Мое дело – бумаги, делопроизводство. Так что довольствуюсь только положенным мне окладом. А вот у тебя, я думаю, возможностей непочатый край.
– Да какие у полицейского возможности? Так, мелочи одни. Народишко-то в нашем городке небогатый. Если даже и поможешь кому, отблагодарить должным образом не в состоянии. Вот в губернском городе есть простор. Там можно развернуться, а тут и карьеру не сделать. Жди, когда твой начальник в отставку уйдет или помрет на работе. Тогда, может быть, и займешь его место. Только протекции у меня никакой нет. Так что быть мне околоточным пожизненно.
– Да и в большом городе система та же. Там тоже рука руку моет. Не пойму, почему ты решил, что там ты продвинешься по службе быстрее, – откровенно удивился Степан.
– Есть у меня там добрый знакомый. У него большие связи, но за хорошую должность платить надо соответственно, а у меня таких больших денег пока нет.
– Ну, деньги достать не проблема, даже большие, – вступила в разговор Наталья, внутренне ликуя. Разговор шел в нужном ей русле. Оставалось только подтолкнуть Игоря к откровению. – Ведь все сводится к морали. Есть люди, не способные взять чужого, а другие и глазом не моргнут. Таким все дается легко, и совесть их не мучит, спят спокойно. Что-то вы не пьете, давайте-ка за удачу выпьем, – предложила она, поднимая свою рюмку. – Сейчас Маша горячее подаст. Жаркое из гуся.
Игорь задумчиво повертел в руке рюмку, потом опорожнил одним глотком.
– Боюсь, что я вас не понял, Натали, – на французский манер назвал он ее и поставил на стол свою рюмку. – Деньги, как известно, на дорогах не валяются. Что вы имели в виду?
– Только то, что сказала. Что тут неясного. Есть люди, способные на поступок, а есть – нет. Если вы способны на поступок, остается найти объект и действовать.
– Что-то уж очень все у вас просто. Вы предлагаете совершить преступление, верно я понял?
– Ну, если говорить языком полицейского, то да. Но вы ведь не считаете преступлением покровительство ворам.
– Каким таким ворам? – прищурил глаза Игорь. – Что-то вы не договариваете.
– Буду с вами откровенной. Вам нужны деньги, мне тоже. Есть способ их раздобыть.
– Преступным путем, конечно, – с сарказмом произнес Игорь. – Что-то у нас разговор пошел не в ту сторону.
– Да нет, как раз в ту. Вы сами завели его и откровенно признались, что нуждаетесь в деньгах совсем не для благотворительных нужд. А ворам вы покровительствуете. Это аксиома, и вы прекрасно это знаете. Если хотите, я даже назову, с кого вы мзду берете и кого при этом покрываете.
– Что вы хотите от меня? – резко произнес Игорь. Вся его вальяжность и лоск словно испарились, он вдруг стал самим собой: обыкновенным полицейским грубым и неотесанным, привыкшим унижать людей подвластных, бесправных. Наталья почувствовала это так остро, что стала обращаться с ним адекватно.
– Я хочу всего лишь заручиться вашей поддержкой в одном пикантном деле. Многого от вас не потребуется.
– За кого вы меня принимаете! – истерично произнес Игорь. В его глаза горели откровенной злобой.
Наталья посмотрела в его глаза долгим презрительным взглядом. Игорь не выдержал его и сник, поблек. Теперь он уже не был ни вальяжным господином, ни грубым полицейским. Он стал никем.
– Так что вы, в конце концов, хотите от меня? – устало спросил он уже без всякого апломба и посмотрел на Степана. Тот растерянно пожал плечами.
– Степушка у нас святая невинность, – пояснила Наталья. – Он не при деле. Его устраивает то, что он имеет, это меня не устраивает, и я сама решила действовать на свой страх и риск. Старьевщик, с которого вы имеете некоторый доход, в ближайшее время умрет, без явных признаков насилия. Вы должны сделать так, чтобы никакого следствия по этому делу не начиналось. Думаю, это будет нетрудно, он уже стар. А вы получите то, что поможет вам устроиться на новом месте.
– А если я откажусь?
– Да куда ты денешься!? – С откровенным презрением и издевкой воскликнула Наталья. – Как миленький будешь делать то, что я тебе скажу.
Лицо Игоря пошло красными пятнами, в глазах снова вспыхнула откровенная злоба, но полный превосходства взгляд Натальи остудил его.
– Если вам трудно пойти на сделку в том виде, в каком она есть, считайте, что вы покарали преступника данной вам властью. Это облегчит вашу совесть, – с иронией сказала Наталья. Но Игорь не заметил иронии, он воспринял это как руководство к действию. – Я сообщу вам, когда дело будет сделано, – подвела черту Наталья.
Дальше ужин проходил молча. Игорь много пил, и, лишь опьянев, вернулся к прерванной беседе.
– А что, много я с этой акции буду иметь? – с пьяной непосредственностью спросил он.
– Я еще и сама не знаю, но думаю, что достаточно. Иначе я не стала бы рисковать.
– Наташа, это действительно опасно? – встревоженно спросил Степан. – Зачем тебе все это? Ведь живем, не бедствуем.
– Тебя это не касается, а за меня не беспокойся. Надоела мне эта жизнь без бедствий.
Проводив поздним вечером совсем отяжелевшего гостя, Наталья помогла Маше убрать со стола и ушла в спальню. Степан попытался, было, вернуться к разговору, но Наталья оставила его без внимания, посоветовав не забивать голову ненужными ему проблемами, и он обиженно замолчал, укладываясь к ней спиной. Наталья нехотя погладила его по голове. В ее начинании нужны были союзники, хотя бы умеющие просто молчать. Степан на короткую ласку отозвался моментально. Его жадные руки и губы ласкали ее тело нежно и настойчиво. Потом была короткая страстная атака, принесшая удовлетворение и чувство нежной благодарности. Уже лежа рядом, он поцеловал ее в плечо, погладил по руке и, осчастливленный, моментально заснул. А Наталья еще какое-то время перебирала в памяти детали разговора и пришла к выводу, что выиграла по всем статьям. Игорь был теперь в ее руках. Заснула она с самыми радужными надеждами.
