Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, Фил оглядел своих спутников. Эстус, конечно же, о чём-то разговаривал с Сапием: старик помогал ему взвалить на плечи огромный рюкзак с аккуратно сложенными комплектами брони для остальных Детей, за исключением оружия. Мечи Повелителя Огня были закреплены у него за спиной с помощью магнита, встроенного в кирасу.

Чарльз Люфт прощался с выжившими членами Разящей Стаи. У всадников были озабоченные лица, они сочувствовали утрате Воеводы. Но Люфт снова выглядел на удивление воодушевлённо. Он со смехом что-то говорил, а обескураженные подчинённые явно не знали, как на это реагировать.

Сбоку, подальше от остальных, Великий Мудрец Тьюрис с грустной улыбкой жестикулировал перед Оливером. Языка немых Фил не знал, а по деревянному лицу альба было не понять даже общий тон сказанного. Эти двое были странной парой, и Оливер даже пугал его своим полным равнодушием ко всему вокруг.

Томасу было не с кем прощаться, и он просто стоял у стены, стараясь никому не мешать. Неподалёку от него Юлиус, который, судя по виду, окончательно склеил свои волосы, с очень важным видом объявлял своему коллеге:

– Я, Юлиус Кассий, ввиду своего будущего длительного отсутствия, назначаю Вас, Иоганн Адонис, временно заведующим внутренним хозяйством Цитадели. Ключи и перечень вверенного Вам имущества Вы можете получить в…

Усатый чиновник стоял как вкопанный, не веря оказанной чести. Фил решил, что на его месте скорее бы расстроился, чем обрадовался.

В центре коридора, прямо перед толпой, собравшейся проводить героев, Мартин прощался с бледной как смерть Эрикой, которая не сводила с него глаз. Наконец, когда пришло время расставаться, она сделала несколько шагов вперёд, задрожала и собралась было что-то сделать, но сдержала себя. Вместо этого она проговорила:

– Обещай, что ты вернёшься.

– Конечно вернусь. Разве может быть по-другому? – он улыбнулся и тоже сделал шаг навстречу так, что они оказались на расстоянии в полметра.

Словно не решаясь сделать что-то, они просто продолжили смотреть друг на друга, и Фил поспешно отвёл взгляд, чтобы они его случайно не заметили. Предпочитая никак не комментировать про себя увиденное, он обратил внимание на нечто куда более приятное глазу. Совсем рядом жрицы, возглавляемые самой Кердой, провожали Марию в путь. Она смиренно склонила голову, пока Верховная Жрица читала молитву, которая должна была помочь в походе. Хоть Фил и не заучивал молитвы и относился к ним не слишком серьёзно, он не мог не уважать то, что было важно для Мари, такой кроткой и верной Творцам.

Внезапно две жрицы, стоящие ближе всего к нему, тихо заговорили, и он совершенно случайно их расслышал:

– Не могу поверить, что именно она вызвалась!

– Ты удивлена? С её-то рвением… Ты что, завидуешь?

– Вот уж нет. Наоборот, радуюсь, что эта стерва будет далеко от нас…

Когда до Фила дошло, что речь идёт о Марии, он впал в замешательство.

"Как кто-то может так говорить о ней?! Мари ведь… Она же такая…"

Он настолько оторопел, что даже не заметил шагов за спиной и вздрогнул, когда кто-то схватил его за плечи. Обернувшись, он увидел рядом лицо, которое не ожидал: с тремя шрамами и суровым взглядом.

– Подумай, – прошептал Беллум, – ты веришь Сапию?

– А? Что? Я не… – не успел тот осознать вопрос, как Воитель отпустил его и быстро зашагал прочь. Филу оставалось только озадаченно смотреть ему вслед.

"И что это значит? Конечно я верю господину Сапию, как я могу не верить?! Многовато странностей сегодня…"

Впрочем, благодаря этому странному вопросу про разговор жриц он мгновенно позабыл и так его и не запомнил, потому что в этот самый момент Сапий провозгласил:

– Время пришло! Стража! Откройте внешние заслоны и более их не закрывайте! Очень скоро сюда прибудут наши собратья из других районов! Мы должны предоставить им убежище в стенах этой башни!

Привратники бросились в подсобку, и через секунду внутренние и внешние ворота со скрежетом начали подниматься. Сказав последние слова родным и близким, Избранные выстроились в линию лицом к воротам. Мартин и Воевода Люфт, в отличие от остальных, были в полном комплекте доспехов и несли с собой ещё и арбалеты. Томас заметно нервничал, Мария и Оливер оставались спокойными. Юлиус гордо подался вперёд и выпятил грудь, всем видом показывая собственную важность.

"Вот только со спины этого никто не видит. Зачем он тогда это сделал? Перед кем красуется?" – удивился Фил, но тут вновь заговорил Сапий.

– Избранные начинают свой поход! – громогласно объявил он перед притихшей толпой. – Их дорога будет темна и полна опасностей, но всё же Светоносный будет оберегать их, как он оберегает каждого из нас! Я заклинаю вас, друзья мои: идите, идите и исполните предначертанное! Спасите наш дом от прислужников Тьмы!

Филиус ещё раз оглянулся на тех, кто провожал их в путь: старейшины, Эрика, стражники, и простые люди, смотрящие на них с надеждой. Свою Судьбу они возложили на плечи этой семёрки, а значит, деваться уже было некуда. Врата поднялись, и перед Избранными предстал туннель, уходящий в темноту.

– Кристаллы не горят, – шепнул Томас. – Почему?

"Скоро мы это узнаем", – подумал Фил. Так или иначе, он сам избрал этот путь и должен был сделать всё, что в его силах, пусть даже это будет стоить ему жизни. Так было надо. Ради друзей, любимых и всех жителей Лаборума.

И снова, как и в Святилище, он переборол страх и первым ступил во мрак.

– Темновато здесь, – пробормотал Эстус. – Ну ладно, попробуем снова…

Он поднял один из своих мечей, и тотчас он запылал настоящим огнём. Люди сзади восторженно охнули, а Доминус сделал шаг вслед за Филом. Тут уж и все остальные сдвинулись с места и отправились вперёд, к неизведанному. Мартин в последний раз оглянулся и бросил взгляд на Эрику, по лицу которой текли слёзы. А затем внутренние ворота за их спинами плавно закрылись, и отряд отправился в темноту, освещая путь силой Повелителя Огня.

– Сколько кораблей мы потеряли?

– Десять, из них семь боевых, Ваше Высочество. Также у одного из разведывательных возникли неисправности, и он не смог снизиться.

– Эльфы наверняка взяли их в плен, – вздохнул Айзек, накладывая повязку. – Бедняги… Лучше бы они погибли…

– Какие повреждения у флагмана? – держась за окровавленную голову, прошипела Элизиана.

– Все двигатели уничтожены, повреждены два вакуумных отсека и все каюты по правому борту, – ответила связистка, оторвавшись от передачи указаний в технические отсеки.

Губернаторша закрыла глаза и запрокинула голову. Последняя болела так, что матрианка предпочла бы скорее сгореть заживо в Драконьем Пламени, чем это терпеть. Побеждённая, раненая и покорно уползшая с поля боя, большего позора она ещё не испытывала. Уцелевшие корабли ушли вниз на глубину в километр. Элизиана знала, что эльфы не станут их преследовать. Феонар занял город и наверняка ждал, когда она предпримет попытку его отбить. Тогда-то он, имея для этого все преимущества, уничтожил бы её флот окончательно. Осознание этого приводило её в отчаяние.

Она всё время возвращалась мыслями назад и пыталась понять, где допустила ошибку. Когда она получила весть об уничтожении дирижабля, страх и гнев объяли её, и она, не заботясь о прикрытии тылов, повела корабли на завод. Разумеется, эльфы тут же воспользовались этой оплошностью и атаковали. Но даже если бы она оставалась хладнокровной и не потеряла бдительность, сумели бы матриане одержать победу? Чем больше Губернаторша об этом думала, тем больше понимала, что её операция была обречена с самого начала.

Флот Матрии был оснащён специально для зачистки наземных целей, главной задачей было подавление возможного сопротивления местных и взятие Цитадели. Появление вражеского боевого флота было исключено, поскольку экспедиция держалась в строжайшем секрете. Но всё же каким-то неведомым образом Феонар сумел сесть им на хвост – причём прихватив с собой целый флот, который уже был экипирован для воздушного боя. Нет, таких случайностей не бывает, решила Элизиана. Эльфы не просто засекли их и полетели следом. Они готовились к этому.