Жесткие слова Шмидта уязвили Фила, но лишь оттого, что он осознавал их правдивость. Он знал, что старый мастер таким своеобразным образом выражает заботу, и не держал на него зла. Видя, что его начальник собирается уходить, Фил бросил ему вслед:

– Я рад, что все вы спаслись.

– Спасибо, Шефер, – хмыкнул Шмидт, обернувшись. – Но это всё заслуга Повелителя Огня! Видел его? Воистину, величественное зрелище.

– Он… Не такой, как я представлял.

– Я тоже поначалу так подумал. Он потерял память и очень растерян, но в душе у него живёт истинный герой. Я сам убедился в этом.

– Жаль, мы не узнаем, о чём Верховный Правитель ему расскажет, – вздохнул Фил.

– Мы и не должны знать. Некоторые вещи не предназначены для ушей простых смертных, пусть даже Избранных, – пожал плечами мастер. – Но не волнуйся. Каждый год я лично отчитываюсь перед господином Сапием о работе Мануфакторума и знаю, что он за человек. Он безмерно мудр и видит то, что от остальных сокрыто. Он сможет дать Повелителю Огня нужные наставления и подготовить к предстоящим подвигам, я в этом даже не сомневаюсь.

С точки зрения Фила это было довольно несправедливо, но кем он был, чтобы возражать? Ему оставалось только гадать, какие слова будут звучать в покоях мудрейшего из лаборейцев.

***

Оставшись наедине с Владыкой Эстусом в узкой движущейся комнате, Мартин невольно вжался в угол, не смея проронить ни слова и боясь даже глядеть на могучего Повелителя Огня. С тех пор, как был проведён ритуал призыва, он всё время представлял себе, как будут выглядеть Дети Фейберуса, и как будет ощущаться эта странная Связь, благодаря которой их можно будет отыскать. Стоит ли говорить, что его воображение рисовало картины куда более безумные, чем оказалось на самом деле.

Он понял, что имел в виду Сапий. Тогда, в главном зале, перед его глазами вдруг промелькнуло что-то вроде молнии, а в голове всё помутилось, но затем, придя в себя, он вдруг обнаружил, что буквально чувствует чьё-то присутствие неподалёку, примерно на уровне внешних туннелей. Неведомая сила, словно незримый компас, дала ему точное направление, и он, поняв, что это значит, тотчас же бросился навстречу сыну Фейберуса.

А вот внешний вид последнего с одной стороны превзошёл все его ожидания – всё же, этот громила был вдвое выше большинства из местных, – а вот с другой, Мартин явно не ожидал увидеть легендарного Повелителя Огня безволосым, почти нагим и к тому же таким неловким.

Наконец, когда движущаяся комната начала опускаться, и шумные рабочие остались наверху, Эстус неуверенно заговорил:

– Вы все знаете, кто я. А я сам ничего не понимаю!

– Что? – нервно сглотнул Воевода, который понятия не имел, как нужно говорить с ожившей легендой. – Хочешь сказать, ты ничего не помнишь?

– Почти ничего! Я оказался посреди вашего завода, а что было до этого – вспомнить не могу!

– Господин Сапий – мудрейший из нас. Он ответит на все твои вопросы. Подожди, скоро мы спустимся к нему.

– Надеюсь, что так, – вздохнул Эстус и с беспокойством оглядел комнату, которая то и дело с шумом тряслась во время движения.

Когда его взгляд скользнул на панель с кнопками, Повелитель Огня вдруг сделал судорожный вдох и упёрся руками в стены.

– Что случилось? – встревожился Мартин.

– Так уже со мной было. Я как будто что-то вспоминаю, но всё это так нечётко… – придя в себя, ответил тот. – Видишь этот рисунок на центральной кнопке, в виде многорукого человека? Я готов поклясться, что уже где-то его видел! Ты случайно не знаешь, что он означает?

– Вроде как, если нажать на него, комната поднимется к Святилищу, – пожал плечами Мартин. – Это как раз то место, где мы вас призвали.

– Призвали? Как это?

– Сложно объяснить… Лучше спроси об этом старейшин.

– Ну да, конечно, – угрюмо вздохнул Эстус и больше не задавал вопросов.

По правде сказать, великого сына Фейберуса Мартин представлял себе несколько иначе. Хотя, если он действительно потерял память, странное поведение было ему простительно.

Вскоре они доехали до нижнего этажа. Увидев Эстуса своими глазами, гвардейцы обомлели и бросились звать старейшин, а один бедолага даже выронил глефу и споткнулся об неё. Спустя несколько секунд правители почти одновременно выбежали в зал. Беллум охнул, Керда начала шептать молитву, а Сапий, оглядев Повелителя Огня с ног до головы, о чём-то задумался со слабой улыбкой. Мартин бросил взгляд на Оливера, сопровождавшего Тьюриса, но даже пришествие сына Светоносного, похоже, не вызывало у него никакого интереса.

Наконец, после длинной паузы Сапий произнёс:

– Поговорим наедине, о дитя Света.

Кивнув, Эстус вошёл в его покои. Многозначительно оглядев остальных старейшин, Сапий закрыл за собой двери. Мартин наконец-то смог спокойно выдохнуть и вопросительно посмотрел на правителей.

– Возвращайся в главный зал, Избранный, – неуверенно спровадила его Верховная Жрица. – Вам нужно готовиться к походу.

Воевода поклонился и поспешил к движущимся комнатам.

Стоило дверям лифта захлопнуться за Мартином Элертом, как оставшиеся наедине трое правителей нарушили молчание.

– Началось, – пробормотал Беллум, глядя на дверь в обитель Сапия. – И что Рейн ему скажет? Правду?

– Правда никому не известна, – покачала головой Керда. – Ты знаешь, к чему приводят попытки её отыскать. В итоге всё это ради высшей цели, и не обязательно полностью её понимать, чтобы к ней стремиться.

– Может, правды и не существует. Но раз уж мы решили больше никогда не приоткрывать завесу этой тайны, то что, туприссий его возьми, делает Сапий?

– Он поступает так, как ему подсказывает Вера.

– Вера! – фыркнул Великий Воитель и заходил из стороны в сторону. – Не слепая ли вера завела нас сюда? Рейн мудр, но что-то мне подсказывает, что в своей просветлённости он позабыл о здравом смысле!

– Довольно! Ты всегда сомневался в нём, но когда он нас подводил? Когда обманывал кого-то?

– О нет, нас он никогда не обманывал! – прищурился Беллум, развернувшись и зайдя в свои покои. – Всё гораздо хуже: он обманывает сам себя!

С этими словами он захлопнул за собой двери. Керда покачала головой, но тут начал жестикулировать Тьюрис.

– Мы допустили ошибку, но не сейчас, а тогда, много лет назад, – перевёл Оливер. – И Рейн, чувствуя вину, пытается её исправить. Всё упирается в то, верим ли мы в его интуицию.

– Я верю! – рьяно сказала Жрица. – И я пойду за ним до конца!

– Тогда молись Творцам, Верена. Пути назад уже нет.

Войдя в покои старейшины, Эстус тут же удивился. Насколько он успел понять, Сапий был местным правителем, а если он что-то и помнил о правителях, так это то, что жить они привыкли в роскоши. Но вместо этого перед ним предстало скромное, если не сказать бедное жилище, состоящее из главного коридора, пары комнатушек за железными дверьми и одного просторного помещения впереди. Что сразу привлекло его внимание, так это самый настоящий костёр, горевший в большой круглой жаровне в центре комнаты. За короткое время, что Эстус был в этом странном месте, он не видел иных источников света, кроме кристаллов. Повинуясь внутренним инстинктам, он с улыбкой протянул руку в огонь. Приятное тепло тут же разлилось по всему телу.

– Эстус, значит. Повелитель Огня, – раздался из-за спины добродушный голос Сапия. – Полагаю, у тебя множество вопросов.

– Кто я? – спросил тот, играя пальцами с пламенем.

– Ты – сын Фейберуса Светоносного. Герой, чьё появление было предсказано.

– Это мне уже говорили. Не очень-то понятное объяснение! – в растерянности сказал Эстус, отвернувшись от костра. – Как я вообще сюда попал?

– Мы призвали вас при помощи древнего ритуала, и вы вознеслись из Бездны на лучах Света. Ты оказался первым, кто отыскал дорогу сюда.