Таковы были скалы Эльдамара, что видела я давным-давно, ибо предком моих предков был Инвэ^{[прим.12]}, старейший из всех эльфов, что и ныне жил бы в величии, не погибни он во время похода в мир, но Ингиль, сын его, давно возвернулся в Валинор и пребывает с Манвэ. Также в родстве я с танцующими на взморьях, и поведала я тебе то, о коем ведаю, что оно — правда; а волшебство и прелесть Залива Фаэри такова, что никто из видевших его тогда не может повествовать о нем без того, чтобы не перехватило у него дух и не прервался голос.

Так Королева Мэриль завершила долгое свое сказание, но Эриол хранил молчание, взирая на удлинившиеся лучи закатного солнца, протянувшиеся меж яблоневых стволов, и грезя о Фаэри. Наконец, молвила Мэриль:

— Ступай ныне домой, ибо день близится к концу, а сие сказание отяготило бременем желаний и мое сердце, и твое. Но наберись терпения, покуда не взыщешь дружбы печального народа Островных Эльфов.

Но изрек Эриол:

— Однако ж не ведаю я, и сердцу моему не под силу измыслить, как истаяла вся сия краса и что принудило эльфов оставить Эльдамар.

Ответствовала на то Мэриль:

— Нет, и так излишне удлинила я свое сказание из любви к тем дням, а меж созданием самоцветов и возвращением на Тол Эрэссэа свершилось немало великих событий. Но то многие ведают не хуже меня, и Линдо или Румиль из Мар Ванва Тьялиэва расскажут тебе о том искуснее, нежели я.

Тогда вернулись Эриол и королева к окруженному цветами дому, который Эриол покинул, прежде чем западную сторону башни Ингиля укрыли серые сумерки.

1. В рукописи стоит Вайрэ, но это, скорее всего, ошибка.

2. Появление здесь и далее в тексте (как и в Сказании о Солнце и Луне) названия Тэлимпэ странно: в сказании Пришествие Валар и Создание Валинора при первом появлении это название было изменено с «Тэлимпэ (Силиндрин)» на «Силиндрин», и далее везде сразу писалось «Силиндрин» (с. 79)

3. В рукописи здесь и еще раз ниже стоит Линвэ; см. Тинвэ Линто в «Изменениях в именах и названиях» после данных примечаний.

4. Это предложение, начиная с «завлеченный…», было добавлено позже, хотя, судя по всему, не намного после написания текста.

5. Это предложение, начиная со слов «а вместо Тинвэ», было добавлено в то же время, что упомянутое в прим.3.

6. Здесь впервые появляется, не будучи исправлена из Онэн, форма Уинэн.

7. В тексте было написано Арвалин, а не исправлено из Хаббанан или Хармалин, как раньше.

8. Первый раз отец записывал эти тексты карандашом, поверх которого впоследствии писал чернилами, стирая карандаш. Из остатков написанного карандашом видно, что автор отступал от карандашного черновика по мере продвижения вперед. Но дойдя до слов «дивно сверкающего», он бросил переписывать текст чернилами, и с этого места мы имеем только первоначальную рукопись, написанную карандашом. Местами ее чрезвычайно трудно прочесть, потому что записывалась она в спешке, а по прошествии времени карандаш поблек и стерся. Разбирая рукопись, я несколько раз потерпел неудачу: квадратными скобками с вопросительными знаками я отмечаю сомнительные места, а ряд точек приблизительно показывают длину неразборчивых слов.

Необходимо подчеркнуть, что с этого места и до конца текста мы имеем дело с первым наброском, записанным весьма поспешно.

9. Здесь и далее Арвалин изменено из Хаббанан; см. прим. 7. Очевидно, что название Арвалин появилось незадолго до или в процессе переписывания текста чернилами — продвигаясь вперед, мы попадаем, однако, на более раннюю ступень работы.

10. Это слово можно прочесть как «волшебное».

[[E11]. Форме Силубрильтин предшествовали иные формы (начинающиеся с Сигм-), которые достоверно не читаются. Из слов Мэриль получается, что на Тол Эрэссэа использовалось название, данное на языке гномов, но непонятно, почему так.

12. Вместо «предком моих предков» первоначально значилось «моим предком».

Тинвэ Линто (Tinwё Linto) < Линвэ Тинто (Linwё Tinto) (данная форма этого имени появляется в добавленном абзаце предыдущего сказания, см. с. 106, прим. 1). В двух последующих случаях имя Линвэ (см. выше, прим. 3) было оставлено без изменений: его, очевидно, проглядели. В двух добавленных абзацах, где появляется это имя (см. выше, прим. 4 и 5), оно дано как Тинвэ (Линто).

Инвитиэль (Inwithiel) < Гим-гитиль (Gim-githil) (то же самое изменение этого имени см. в Доме Утраченной Игры, с. 22).

Тинвэлинт (Tinwelint) < Тинтоглин (Tintoglin).

Вэндэлин (Wendelin) < Тиндриэль (Tindriel) (ср. абзац-вставку в предыдущем сказании, с. 106, прим. 1).

Арвалин (Arvalin) < Xаббанан (Habbanan) во всем тексте, за исключением одного раза, где с самого начало стояло Арвалин; см. выше, прим. 7 и 9.

Линдэлоксэ (Lindeloksё) < Линдэлотэ (Lindelótё) (то же самое изменение, что и в Пришествии Валар и Cоздании Валинора, см. с. 79).

Эрумани (Erumani) < Xарвалин (Harwalin).

На с. 111 я уже указывал на огромные изменения повествовательной структуры начала этого сказания: здесь эльфы просыпаются во время заключения Мэлько в Валиноре, в то время как в более позднем повествовании именно Пробужение Эльфов заставило валар пойти войной на Мэлько, что и привело к его заключению в Мандос. Таким образом, весьма важный факт пленения эльфов Мэлькором возле Куивиэнэн (Сильмариллион, с. 49–50) здесь неизбежно и полностью отсутствует. Освобождение Мэлько из Мандоса происходит гораздо раньше, до прихода эльфийских «послов» в Валинор, так что Мэлько участвует в дискуссии касательно призыва эльфов.

Как видно, история о встрече Оромэ с недавно пробудившимися эльфами существовала с самого начала (хотя, как явствует, в ней участвует и Йаванна Палуриэн), но исключительная красота и сила этого эпизода еще не так велики из-за того, что о пробуждении эльфов Манвэ узнает самостоятельно, и великие валар не особо нуждаются в принесенных Оромэ новостях. Наименование эльдар использовалось в Валиноре до Пробуждения, и история о том, как Оромэ дал эльфам это имя («Звездный Народ»), еще не появилась — как будет понятно из Приложения, слово эльдар имело тогда совершенно иную этимологию. Позднейшее разделение на эльдар — которые последовали вслед за Оромэ на запад к океану, и на авари, Непожелавших, — которые не вняли призыву валар, еще отсутствует, и в данном сказании нет и намека на то, что кто-то из эльфов, слышавших призыв, отказался ему следовать; хотя были, согласно иному (более позднему) сказанию, эльфы, которые никогда не покидали Палисор (см. с. 231, 234).