— Любопытно… — рассмеялся Горбачёв. — Вы меня очень заинтересовали. Нужно взглянуть в газете, что такого примечательного в этой девушке.

— Михаил Сергеевич, вы и лично можете её увидеть, — помолчав, заявил Чебриков. — Через две недели состоится первенство СССР среди юниоров, куда Людмила Хмельницкая приедет как представительница Свердловской области.

— Вот как…— удивился Горбачёв. — Хорошо. Спасибо, товарищ Чебриков. Вы проделали колоссальный объём работы. Примите мою искреннюю благодарность.

Горбачёв поднялся, показывая, что разговор закончен и пожал руку генералу.

Выходя из кабинета генсека Чебриков чуть не столкнулся с… Тем самым Борисом Ельциным, о котором только что говорил с генеральным секретарем ЦК КПСС. Встреча была очень неожиданной, но и не невозможной. Кого тут только не увидишь… Поэтому Чебриков поздоровался с Ельциным и пошёл по коридору на выход, размышляя, кто сегодня звонил Горбачёву и о чём шёл разговор. Пожалуй что, стоит ознакомиться с записью прослушки телефона генерального секретаря…

… Ельцин вызову к Горбачёву не удивился, памятуя небольшую напряжённость генсека в последнее время, связанную с поездками в Свердловскую область, поэтому был готов к разносу и уже приготовил оправдательную речь, однако Горбачёв удивил. Встретил, как положено, лично, поздоровался и показал рукой на кресло, где только что располагался Чебриков.

— Присаживайтесь, Борис Николаевич.

Ельцин сел в кресло, мельком взглянув на папку с грифом «Совершенно секретно», лежавшую на журнальном столике рядом с собой, и приготовился слушать. Однако Горбачёв был в хорошем настроении.

— Борис Николаевич, я вас позвал, чтобы узнать об итогах вашей поездки в Свердловск, — сказал Горбачёв.

— Инспекцию Дворца спорта профсоюзов провёл, — коротко сказал Ельцин. — Участвовал в награждении победительниц чемпионата по фигурному катанию.

— И какие выводы сделали на основании всего увиденного?

— Всё хорошо, понимаешь, — развёл руками Ельцин. — Сооружение в прекрасном состоянии, транспортная доступность очень хорошая, обеспечение питанием как болельщиков, так и спортсменов тоже на высоте. Состояние общежития для спортсменов тоже замечательное…

— Скажите, Борис Николаевич, а спортивные сооружения города Москвы вы не желаете проверить? Это ваша прямая обязанность, как первого секретаря московского горкома, — лукаво спросил Горбачёв, решивший бить не в бровь, а в глаз, искореняя местечковость Ельцина. — Ведь скоро чемпионат СССР по фигурному катанию. И к нам приедет ваша протеже Хмельницкая. Вдруг ей не понравится тут?

— И это будет сделано! — смущённо согласился Ельцин. — Это вы правильно сказали, Михаил Сергеевич. Нужно заняться этим сразу же. И начать с общежитий, где будут размещены спортсмены. Сегодня же этим займусь…

Выходя от Горбачёва, Ельцин гадал, что же там за папочка лежала у генсека… Ведь очевидно, что её недавно принёс Чебриков, и она вполне могла касаться лично его, Ельцина. Недаром Корнилов предупреждал… Что-то в партии начинает происходить…

… — Ребята! Сегодня делаем упор на обязательные фигуры! — заявил Левковцев. — После разминки выбирайте себе участок катка и тренируйте фигуры, весь цикл, пять раз! Хмельницкая, Соколовская после разминки исполняют фигуры около калитки, под моим контролем.

— Нам не надо разминаться! — решительно сказала Соколовская. — Мы тройные прыжки только что прыгали. И вполне успешно.

— Хорошо, — согласился Левковцев. — Начинайте тогда исполнять фигуры прямо сейчас.

Небольшая передышка всё-таки положительно сказалась на состоянии Арины — она почувствовала, что мышцы опять расслабились. Встав чуть подальше от Соколовской, проехала на левой ноге крюк, выкрюк и параграф, потом развернулась моухоком, переступив на другую ногу, и сделала крюк, выкрюк и параграф на правой ноге. Посмотрела на Левковцева и увидела, что он удручающе покачал головой.

Следы на льду определённо говорили, что им далеко до идеала. Впрочем, всё не так плохо. Рваных траекторий с потерями рёбер не видно — заметно лишь неправильный радиус окружностей на восьмёрках, где нужно было быстро менять направление езды и рёбра. Но это уже было что-то! С этим можно работать. Никакого сравнения с теми результатами, которые Арина показывала без специальных носков и с ненакачанными икроножными и голеностопными мышцами.

— Люда! Ничего страшного! Повторяй ещё четыре раза! — велел Левковцев и занялся другими учениками.

Арина не видела, как фигуры исполнила Соколовская, но, судя по тому, что персонально к ней тренер не обратился и ничего не скорректировал, по-видимому, хорошо…

На тренировочном катке «Динамо» в подмосковных Химках ледовая подготовка юниоров протекала в обычном режиме. До Первенства СССР оставалось немного времени, и пора уже было проводить целиковые прокаты программ, но заслуженный тренер СССР Виктор Николаевич Кудрин в работе с Наташей Скарабеевой решил посвятить ещё пару дней отработке тройного лутца и флипа. Этому были достаточно веские причины.

Виктор Николаевич был реалистом и понимал, что у Наташи с её неустойчивой психикой и привычкой завалить одну из программ, шансы на призовое место хоть и имеются, но достаточно мизерные. Конкуренток он знал, и понимал что даже при чистых прокатах Наташи, ей очень сильно повезёт, если девушка окажется в призах. Работа с этой фигуристкой была работой на будущее. Но задел для этого будущего надо было делать уже сейчас — времени на раскачку не было. с ведущим, топовым фигуристом всегда может произойти форс-мажор и останешься на бобах, вообще без спортсменов.

Фигурное катание менялось, как менялась вся жизнь. Дальше работать по-старинке было невозможно. Виктор Николаевич понимал, что будущее за артистизмом и владением всеми видами прыжков — об этом недвусмысленно заявил Шеховцов. Значит, нужно сделать шажок к будущему именно сейчас, пусть даже на предстоящем первенстве. Пойти ва-банк. Рискнуть. Продемонстрировать судьям и федерации, что он, Кудрин, всегда стоит на острие новых веяний в своем виде спорта. Пусть Скарабеева прыгает максимально сложный лутцевый и флиповый набор. Вывезет — хорошо, не вывезет — зато отметится перед федерацией.

— Наташа, ты как, размялась уже? — спросил Кудрин, подъезжая к воспитаннице. Сегодня он сам надел коньки, чтобы на ближнем расстоянии контролировать учеников и точечно давать им наставления по технике.

— Да, Виктор Николаевич, — согласно кивнула головой Наташа, сделала несколько кругов перед тренером и притормозила. — Что сейчас делать?

— Сейчас начинаем плотно тренировать тройной лутц, — непреклонно сказал Кудрин. — К первенству будем готовиться с максимально сложным прыжковым набором. Наташа, нам нужно уже сейчас заявить о себе. Потом случая может и не представиться. Федерация требует усложнения.

— Хорошо, Виктор Николаевич, — согласилась Наташа. — Лутц исполнять с долгого захода?

— Да, начинай пока так, с очень простого захода, — согласился тренер. — При удачном исполнении сразу же повторяй в каскаде с двойным тулупом.

Мария Бутова, стройная тоненькая девушка, посмотрела на тренера и, не получив никаких указаний, стала делать то же самое, что и Скарабеева, только чуть в стороне, и вместо тройных лутцев, прыгать двойные.

Когда Виктор Николаевич смотрел, как юниорки набирают ход, группируются, прыгают. Парни-юниоры стали делать тоже самое. Тренировочный процесс пошёл.

И тут окликнули из-за бортика. Виктор Николаевич увидел, что первые прыжки получились, и только тогда обернулся и увидел двух мужчин. Там стояли председатель центрального совета спортивного клуба «Динамо» Пётр Николаевич Богданов и… министр внутренних дел Александр Владимирович Власов.

— Виктор Николаевич, можно вас на пять минут? — махнул рукой Богданов, подзывая к себе. — Извините, что отрываем вас, но нужно поговорить.