— Садитесь, товарищи! — Силаев показал на стулья за столом заседаний, сам вольготно расположился в большом кожаном кресле. — Я хотел бы уточнить. Это правда? То, что сказала Люда?

— Что именно? — спросил Левковцев.

— То, что она поедет в Москву на чемпионат СССР и будет бороться за золото?

— Это правда, товарищ Силаев, — согласился Левковцев. — Шанс на золото есть. Но предстоит упорная борьба — сами понимаете… Столица. Уважаемые клубы с тысячами болельщиков, авторитетные тренеры, богатые шефы. Это всё нам придётся преодолевать. Даже часовой пояс придётся преодолевать. Разница во времени два часа — придётся акклиматизироваться. У нас пока такого опыта нет, к сожалению.

— Что от нас требуется? — спросил Силаев. — Партия как-то может помочь?

Левковцев нерешительно посмотрел на Редькина, помня его наказ не говорить о проблемах и со всеми просьбами обращаться к директору школы. Но тут… Редькин уже не мог взять на себя ответственность в том, что проблем нет. Это могло грозить большими бедами в будущем. Поэтому кивнул головой, разрешая говорить. Раз секретарь горкома в тиши кабинета спрашивает, можно и сказать.

— Рассказывай, Владислав Сергеич, что надо. Чем можем, поможем.

— Хорошо, — согласился Левковцев. — Понимаете, сейчас у девушек такой период, что нужно много тренироваться. Очень много. И каждый день на счету. У нас всего 12 дней на подготовку, и я составлю индивидуальный план на тренировки для каждой спортсменки. Времени на раскачку нет. Но… Запланированные встречи с трудовыми коллективами и болельщиками выводят нас из графика. Сильно выводят.

— Прекратить все встречи! — распорядился Силаев, глядя на Редькина и делая запись в ежедневнике. — Донести до сведения коллективов и всех причастных, что девушкам надо готовиться к чемпионату СССР. Какие встречи? Летом времени много будет, хоть завстречайтесь…

— Хорошо, Иван Егорович, — согласно кивнул головой Редькин.

— Что ещё? Это всё? — строго спросил Силаев.

— Ещё… — помедлил Левковцев, потом решился. — Хотел бы помощника себе выхлопотать. Фигурное катание сейчас на подъёме. Много желающих хотят начать заниматься. Придётся открывать новые группы. Я не смогу один вести такую массу начинающих, и при этом готовить к важным соревнованиям основных спортсменов. Нужен ещё один тренер, мне в помощь. Можно молодого, без опыта, после защиты диплома. Но на полную ставку, сами понимаете… Желающих из Москвы мало найдётся к нам ехать… И желательно сразу комнатой в общежитии обеспечить.

— И это тоже решаемо! Это же хорошо! Людей надо к себе тянуть! — заявил Силаев и обратился к Редькину. — Фёдор Никитич. Решите этот вопрос, пожалуйста, на очередном заседании горисполкома. Вопрос этот крайне важный, сами понимаете, всех касается… Не проблема в спортивный бюджет ставку тренера включить.

— И это сделаем! — решительно ответил Редькин. — Всё, что от нас требуется, мы сделаем. Обеспечим подготовку фигуристок в полном объёме.

— Ну а более мне и просить нечего, — пожал плечами Левковцев. — С остальными проблемами мы и сами справимся.

— А с общеобразовательной школой у девушек как? — обеспокоился Силаев. — Не мешает тренировкам?

— Пока не жаловались, — признался Левковцев. — Но выскажу своё личное мнение… Мне кажется, от внеклассной работы девушек хорошо бы освободить. Хотя бы на время подготовки к чемпионату. Я имею в виду сбор металлолома, макулатуры, тимуровскую деятельность, походы в кино и театр. Нам это освобождение стало бы очень большим подспорьем.

— И это не проблема! — согласился Силаев. — Я сам товарищу Иннокентьеву в гороно позвоню. Пусть идут навстречу пожеланиям трудящихся.

— А сейчас уже точно всё, — улыбнулся Левковцев.

— Значит, более вопросов к вам не имею, — заявил Силаев и встал с места, в прощании протянув руку. — Желаю успешного труда на благо Родины и советского народа.

Больше тут добавить, пожалуй что, было и нечего…

… Арина в компании Соколовской вышла из горкома. Остановились на крыльце, решая, что делать дальше, так как тренер ничего по этому поводу не говорил, и тут из дверей показался Соколовский. Как депутата горсовета его тоже позвали на собрание, что для Арины являлось полной неожиданностью.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась Арина. — Как ваше здоровье?

— Хорошо моё здоровье, — недовольно ответил Соколовский, которого тошнило от всех этих вежливостей. — Вас куда сейчас подвезти? Может, в кафе? Давайте в кафе съездим, мороженое поедим, а потом я вас по домам развезу.

Против кафе и мороженого никто был не против… Хотя ведь фигуристки точно знали, что не стоит в кафе ходить!

… Придя домой, Арина удивилась — отец собирался в дорогу. Мама тоже пришла с работы пораньше и помогала укладывать вещи.

— Вот, Люда… Уезжаю… Пора… — смущённо сказал Александр Тимофеевич. — Опять пора на вахту.

— Нашёл бы уже работу здесь, — проворчала Дарья Леонидовна. — Вот охота тебе каждый раз мотаться бог знает куда… Не ближний свет. И чего ты там забыл, Сашка… Зимой холодно, солнца нет, летом комары заедают. Ни природы толком, ни деревца, ни лесочка.

— Эх, Дашка, не понять тебе севера! — рассмеялся Александр Тимофеевич. — Если он зацепит, в душу попадёт, никак невозможно от него избавиться. Там есть те, кто по зимовьям, баракам да посёлкам годами живут. Всё обещают себе, что вот, последний год я тут, а потом рвану на юга. К солнцу, свету, морю, фруктам… И что ты думаешь? Живут там! И семьи, и детей заводят. Это ж такой простор, такое одиночество, безлюдье… Стоишь, смотришь на тундру и знаешь, что от буровой до ближайшего посёлка на вездеходе полдня ехать. В гости эвенки на оленях приезжают! А рыба ценная? Хочешь — красная, хочешь — белая. Нельма, осётр, сиги, муксун. А когда и икорка попадается. Дичи навалом — раздолье охотникам. Ты бы видела, сколько гусей там на озёрах! Да и денежки… Где тут ещё по тысяче рубликов в месяц заработаешь? Мне что? Месяц отработал, месяц дома погрелся.

— Ладно, ладно, полярник ты мой…— рассмеялась Дарья Леонидовна и обняла мужа. — Такси вызывать?

… Вечером без отца стало немного тоскливо. Привыкла уже к простому юморному характеру Александра Тимофеевича, и папой называла без стеснения. Чтобы взбодриться, после ужина опять приступила к вечерней тренировке. Съеденная в кафе ромбаба и мороженое с шоколадной крошкой требовали вывода калорий. Арина опять придирчиво осмотрела живот и с унынием обнаружила, что точно прибавила в весе. Вечерних тренировок было недостаточно! Придётся говорить Левковцеву, что происходит худшее, что может случиться с фигуристом перед важным стартом — уход от физических кондиций, что без дополнительных мер грозило потерей координации и снижением соревновательной формы…

… Впрочем, перед началом пятничной тренировки Левковцев утешил. И даже можно сказать, обрадовал фигуристок на общем собрании группы.

— У меня есть для вас несколько новостей, — заявил тренер, выступая перед шеренгой фигуристов. — Одна новость касается Хмельницкой и Соколовской. Девушки, спешу вас обрадовать. Вас избавили от встреч с болельщиками и торжественных вечеров. Это одно. И второе. В школе все внеклассные мероприятия тоже отменяются на время. Макулатура, металлолом, тимуровская деятельность… От вас требуется только одно — тренировки. Так что с сегодняшнего дня занимаемся плотно. По индивидуальному для каждой графику.

— А вторая новость? — спросила Анжелика.

— Спокойно, Анжела, сейчас всё расскажу! — поднял руку тренер. — В последнее время в городе ажиотаж с фигурным катанием. Очень много людей хотят заниматься. И взрослые любители приходят в группу здоровья, и родители просят записать детей в спортивную группу. Я один не справлюсь, поэтому руководство приняло решение принять в нашу секцию ещё одного тренера. Сегодня уже дали сообщение о ставке тренера в федерацию, в Москву. Так что в ближайшем времени у нас появится ещё один тренер, а как мы вдвоём будем вести вас, я ещё не знаю. Это будет зависеть от квалификации нового специалиста. А теперь слушаю. Вопросы. Пожелания.