— Владислав Сергеевич, у меня есть одна просьба, — смущённо сказал Савосин. — Я хотел бы с девчонками сделать один трюк. Поставить жирную точку в чемпионате.

— Что за трюк? — насторожился Левковцев, внимательно посмотрев на воспитанника, и гадая, чего ожидать от него.

— В конце номера, перед финальной позицией прокатиться с девчонками, взявшись за руки, сделать круг в центре арены, — соврал Савосин, чувствуя, что совершает глупость, но уже нев силах отказаться от неё.

Естественно, он знал, что тренер никогда не даст добро на рискованный номер, который грозил травмами всем участникам. Упади Савосин — покалечит бы и себя, и юниорок. Или сорвёт спину. Парники поднимают партнёрш, постоянно, изо дня в день закачивая спинные мышцы, поддерживающие позвоночник. Без подготовки такой номер нечего было и думать делать. Но Савосина голос разума покинул. Или он был уверен в своей физической готовности на такой силовой трюк? Всё-таки парень спортсмен, подкачанный, привыкший к нагрузкам, у деда в деревне пятиведёрным кулём картошки жонглировал, когда на телегу таскал.

— Егор, если дело обстоит так, как ты говоришь, то разрешаю, — неохотно сказал Левковцев, опытным чутьём наставника определяя, что парень о чём-то не договаривает. — Делай. Но только то, что ты сказал. На руки не вздумай поднимать! Иначе обижусь!

Савосин кивнул головой и стал у бортика дожидаться своего вызова на лёд. Последнего. Самого крутого и важного, завершающего «Театр чемпионов». Хмельницкая и Соколовская тоже вышли из коридора на каток.

— Разрешил он тебе? — спросила Арина, внимательно глядя на Егора.

— Разрешил! — согласно кивнул Савосин. — Всё нормально.

Парень-юниор закончил прокат, а зал начал волноваться. Правда, волновался он из-за того, что увидел ранее задавших жару юниорок, стоявших у бортика. Наверное, люди подумали, что они решили выйти на бис. Однако этого не произошло. Юниор-чемпион поблагодарил публику и быстро покинул лёд.

— Дорогие товарищи! Встречайте! Последний номер нашей программы! Свой прокат представляет чемпион Свердловской области во взрослом разряде Егор Савосин! — объявил информатор.

— Ураааа! Егооор! Даваааай! — зашлись криками и аплодисментами трибуны, по красной рубахе догадавшиеся, что Савосин будет катать так полюбившиеся зрителям «Валенки».

Егор поднял руки, приветствуя публику, и покатил к середине арены. Стартовую позу занял такую же ухарскую и бесшабашную, как при окончании проката произвольной программы — правая нога отставлена и опирается пяткой о лёд, руки лежат на поясе, плечи выпрямлены в стороны, лицо дерзко смотрит вправо и вверх с гордо поднятым носом. Зал восторженно отреагировал на перфоманс, но тут же стих — зазвучала музыка.

«Ваааленки, да валенкиии, ой да неподшиты стаааренькии, нельзя валенки носить, не в чем к миленькой ходииить».

С первыми аккордами Савосин стал разгоняться на стартовый прыжок. Пошёл быстро, мощно, по-мужски, по центру арены к правому короткому борту, где развернулся задними перебежками и стал заходить на тройной сальхов. Пока разгонялся, чередовал русские плясовые движения — то ударит ладонью по голени приподнятой и согнутой в колене ноги, то приложит ладонь к затылку, то положит руки на пояс. Парень сразу же вошёл во вкус, поймал кураж.

Трибуны отреагировали бурно на представление — начали хлопать в ладоши в такт музыке. И под это хлопанье Савосин эпично свалился с прыжка. Причём не то что сделал неуклюжий выезд, степ-аут или коснулся льда рукой. Он со всей силы именно свалился на пятую точку, каким-то чудом успев извернуться, чтобы не упасть травмоопасно — на головку бедра, бок или грудь. Сальхов получился по-мужски мощным, быстрым, пролётным, но совсем невысоким, из-за чего сильно недокрученным.

Савосин не докрутил добрую половину оборота и врезался лезвием в лёд под углом 90 градусов к траектории выезда. При недокруте в четверть оборота падения можно избежать, но Егор второй, свободной ногой заплёлся за опорную и коснулся льда сразу двумя ногами, как сверлом. В такой ситуации от жёсткого падения ничто не могло спасти.

Арина заметила, что прыжок совпал со временем, когда в том месте, где он прыгал, круг красного прожектора сменился на круг синего прожектора. Буквально на секунду в этом месте мелькнула темнота, но этого короткого отрезка времени Савосину хватило, чтобы сбить дальномер и потерять координацию. При хорошем зрении он исполнил бы прыжок с вероятностью 50 процентов, но Соколовская говорила, что у него близорукость. Егор просто прыгнул вслепую, в темноту. Наверное, вся арена для него представлялась в густом тёмном тумане.

Однако Савосин не растерялся, быстро вскочил и пошёл дальше по программе — со стороны казалось, что всё нормально. Возможно, это так и было… Отъехав на несколько метров, Савосин остановился и сделал на месте несколько плясовых движений — с одной ноги прыгал на другую, ставя то правую, то левую выпрямленную ногу на пятку, касался ладонями то бёдер, то затылка, то голени, хлопал в ладоши, потом разводил руки, тряс грудью. Трибуны реагировали на пляску соответствующе — громкими криками и аплодисментами.

Поплясав на месте, Савосин разогнался, сделал несколько дуг корабликом, а потом стал пируэтами с высоко поднятой левой ногой раскручиваться на вращение в либеле. Исполнил либелу очень хорошо — быстро, мощно, по-мужски. Закончив либелу, залихватски свистнул, засунув два пальца в рот. Савосин был великий мастер хулиганского забористого свиста! Он даже перебил музыку, исходящую из колонок мощностью в сотни ватт! Этот свист и призывающие взмахи рук предназначались Хмельницкой и Соколовской! Близилась финальная, заключительная часть номера.

Юниорки тут же выпрыгнули на лёд, отъехали друг от друга и, взглянув друг на друга, подыграли Савосину, приложив правую ладонь к щеке и покачав головой. После этого сделали пируэт в один оборот и замерли в русской танцевальной позе — руки в сторону, правая нога отставлена в сторону и опирается на пятку, вытянутый носок вверх. Савосин залихватски подкатил к девушкам, станцевал на месте, подкатил сначала к Арине, присел, подхватил её правой рукой под задницу и поднял! Плюс 52 килограмма к своему весу!

В натруженном падением межпозвоночном диске между 6 и 7 позвонком, с правой стороны, возникло сильное напряжение — позвонки сильно сжали диск справа и он слегка выпятился, пережав нервный корешок, идущий к правой руке. Савосин ощутил это как неприятное чувство тяжести с правой стороны шеи.

— Сейчас ещё немного! — весело крикнул Савосин, подкатил к Соколовской, подхватил её левой рукой под задницу и поднял. Плюс 45 килограмм к своему весу!

Тяжесть в шее пропала — под весом Соколовской слева позвонки выровнялись, и перегрузка на диск исчезла, но в том месте, где позвонки пережимали его, во внешней фиброзной оболочке появился едва заметный надрыв. Савосин этого не почувствовал — как и планировал, он покатил к центру арены. Сделал там широкий круг с двумя девушками, сидевшими у него на руках и державшимися за шею, потом покатил обратно к калитке.

Трюк, конечно, получился сногсшибательным и зрелищным. Казалось, громче уже нельзя было аплодировать, но сейчас зрители, чувствуя, что настала кульминация праздничного выступления, встали на ноги и устроили бешенную овацию с пляской. Аплодисменты слились в одно целое и звучали непрерывно.

Савосин подъехал к калитке и поставил девушек на лёд. И поставил крайне неправильно и неудачно. Сначала он поставил Соколовскую. Моментом позвонки опять сместились вправо, в сторону, где была максимальная нагрузка — 52 килограмма веса Арины и где диск был надорван. Под новой неравномерной нагрузкой лопнуло фиброзное кольцо межпозвоночного диска между 6 и 7 позвонком, и в столб позвоночника выдавило полужидкое пульпозное ядро, которое прижало нерв правой руки к телу позвонка. Савосин ощутил сильнейшую резкую боль в районе шеи, которая, как раскалённая проволока, пронзила тело по длине всего нерва от позвоночника через лопатку, плечо, предплечье и до самых кончиков пальцев правой руки. Кожа на правой ладони стала неметь.