Вновь наступила пауза в их разговоре. Итан медленно взял свой стакан в руку и протянул перед Лореном, тот поднял свой, и они чокнулись перед тем, как влить в себя огненную воду.
Второй комнатой в квартире, выполненной в той же цветовой гамме, была спальня — в ней разместившись на кровати молча сидели Генри и Эмили. Здесь царил минимализм — несколько шкафов вмонтированные в стены, одно кресло и две тумбы с зеркалом между ними. Единственное украшение — картина с полуобнаженными девушками, веселящими в зеленом саду — висело над изголовьем кровати. Все обставлено по последнему слову моды и технологий — док-станции зарядки, голограммы, которые могли изменить атмосферу до неузнаваемости и полное отсутствие кабелей.
Генри отложив в сторону свое досье, принялся изучать смартфон — скроллить фотографии, которых было не так уж много — на половине которых была его семья — в особенности младшая сестра, которая любила фотографироваться. Потом он перешел к диалогам — простые семейные диалоги о том, что нужно взять еды на вечер или вопросы, как у него дела, все ли в порядке. Почему-то из-за всего этого у Генри защемило в сердце. Легкая тоска по обычной жизни, где тебе не надо было убивать людей, где твоя жизнь не на волоске от смерти. Крафтовое пиво, которое отец варил на кухне. Беготня за назойливыми ухажерами сестры. Все это было сейчас далеко.
— Эмили, прости, что так повел себя, — наконец Генри сказал слова вслух, что врезались ему в голову. Слова, которые он много раз говорил своей сестре, когда иной раз докапывался до ее очередного ухажера — и каждый раз делал это снова и снова, повторяя ошибки.
— Все нормально, — тихо ответила ему Эмили, отрываясь от своего смартфона и переводя взгляд на белую стену, по которой плавали голографические рыбки.
— Ненормально, я должен был сохранять спокойствие, — Генри тяжело давались эти слова, ему нечасто приходилось признавать свои ошибки, которых он бы хотел избегать всегда.
— Забей, все путем, — с этими словами Эмили встала с кровати и подошла к тумбам, напротив, проводя пальцами по поверхности — все еще избегая взгляда собеседника.
— Да блять, — выругался Генри, которого начала бесить эта ситуация — он же пытается извиниться. Парень откинул в сторону досье смартфон и схватившись руками за голову — уставился на ноги Эмили. — Почему ты так себя ведешь? Из раза в раз.
— Как так? — тихо спросила Эмили и развернулась, наблюдая перед собой сидящего парня, такого… беззащитного и слабого — в ее представлении — совсем другого, чем пару-тройку часов назад.
— Что бы не случилось, кто бы, что ни сказал, ты всегда натягиваешь улыбку и говоришь, что все нормально, — Генри опустил свои руки и посмотрел на лицо девушки, которое уже мило улыбалось ему в ответ. Он не понимал, просто не понимал, почему ее поведение, начинало его бесить. — А если бы я тебя ударил, если бы тебя ранили? Тоже все было бы нормально?
— Да… — тихо ответила Эмили, при этом улыбка не сошла с ее рта.
— Почему?
Эмили не ответила, лишь начала медленно подходить к Генри, кладя руки ему на плечи, поставила левую ногу на матрас и закинула вторую — садясь парню на колени. Улыбчивое лицо девушки было всего лишь в нескольких сантиметрах.
— Улыбнись, — с этими словами, Эмили быстро достала смартфон и сделала снимок засмеявшись.
— Эмили, я серьезно, — руки Генри, повинуясь инстинктам, легли на ноги девушки, но его выражение лица все еще оставалось серьезным.
— Ладно… — Эмили тяжело и шумно выдохнула, а улыбка с ее лица тут же испарилась, — просто не люблю, когда другие грустят из-за меня, да и вообще из-за чего-то.
— Мы могли умереть сегодня… любой из нас…
— Я бы не хотела, чтоб на моих похоронах люди плакали, — с этими словами Эмили уткнулась в плечо парня.
— Тогда по…
— Я люблю тебя, Генри, — Эмили, наконец, смогла сказать эти слова — слова, которые она последние недели хотела сказать ему, но не решалась. Они и правда могут умереть, даже сейчас, так разве не это ли лучший вариант, чтобы сказать, что она чувствует к нему — именно поэтому Эмили и решилась на этот шаг.
В их разговоре наступила тишина, Генри ощутил, словно удар тока прошелся сквозь его тело. Именно этих слов, он хотел бы никогда не слышать. Хотел бы, чтобы никто не произносил их, пока он здесь. Генри не знал, как отреагировать верно в этой ситуации, так чтобы Эмили поняла, почему он так поступает. Руки девушки спускались с его плеч, хватаясь за шиворот, с силой впиваясь в края одежды, она хотела услышать ответ, но также не позволяла себе нарушить эту гнетущую тишину.
— Ты эгоистка, — наконец Генри тихо нарушил молчание, стараясь найти подходящие слова, — говоришь, что любишь, но делаешь мне больно. Поставила меня в тупик и приставила ствол к виску, не давая мне выбора.
Эмили продолжала молчать, лишь еще сильнее сжимая руки. Ей было больно слышать это, но она ощутила, как руки Генри медленно — боязно — обхватывали ее за талию.
— Мы… ты можешь умереть, сегодня, завтра, через неделю, — Генри продолжал свой монолог, который давался ему с трудом — из-за кома, подкрадывающегося к горлу, — а мне потом что? Как мне потом с этим жить? Эгоистка, — после этих слов парень крепко прижал к себе девушку, опуская голову на ее плечо.
— Осел, упрямый, тупой осел… почему ты каждый раз отталкиваешь меня? — на глазах Эмили возникли слезы.
— Потому что люблю, — Генри с трудом смог сказать эти слова — из-за страха, страха будущего, страха ее потерять.
Плотная струя ледяной воды резко оборвалась, лишь изредка сбрасывая капли на обнаженное тело Элис. Девушка выдохнула, громко и с шумом — последние две минуты она ощущала этот пробирающий до самого сердца холод леденящий кровь. Элис это было нужно сейчас, чтобы сбить воспоминания, которые словно демоны хотели захватить душу. Нужно было освободить свой разум от всех мыслей, что догоняли ее и кричали — кричали голосами убиенных, которые она слышала и наблюдала за всю свою жизнь — включая и сегодняшних. Элис медленно подняла свою одежду — тяжелую и мокрую — бросила во что-то похожее на сушилку и включила технику. Тем временем, после того как выключился душ — подул теплый воздух — включилась автоматическая система сушки кожи.
Девушка взяла один из маленьких полотенец и накинула себе на голову — вытирая мокрые волосы — встала напротив зеркала и смотрела-смотрела в свои глаза. Ей показалось на мгновение, что увидела себя лежащую там в здании посреди трупов — моргнула — и вновь лишь отражение. Элис медленно развернулась и абсолютная нагая, лишь с полотенцем на голове — вышла из ванной.
Девушка прошла через коридор, входя в комнату, заметила Итана с Лореном у барной стойки, но, не обращая на них особого внимания, уселась на диван. На периферийном зрении Элис увидела свой смартфон — аккуратно взяла аппарат и включила. Картинка на обоях — берег пляжа, который омывался красной водой с гуманоидным существом вдалеке — показалась на экране. Пальцы Элис по привычке открыли игру, в которую играла последние годы. Красивая анимированная заставка тут же поприветствовала своего игрока и остановилась — выдав ошибку об отсутствии интернет-соединения.
— Kurwa, — выругалась Элис и откинулась на спинку дивана.
— Э-Элис, — обратился к ней Лорен все, еще стоя за барной стойкой, обернувшись на “незваную” гостью.
— Чего? — девушка лениво посмотрела в сторону парней.
— Может, оденешься? — улыбаясь, произнес Итан, указывая на нее пальцем.
Элис ненадолго застыла, пытаясь понять, о чем идет речь. Опустила взгляд на себя и увидела свое обнаженное тело. Лениво стянула с головы полотенце и расправив, накинула на себя.
— Так нормально?
— Д-да, наверное… — неуверенно, даже несколько стеснительно сказал Лорен.
Итан снял с себя куртку и протянул ее, подойдя к Элис. Девушка нехотя взяла и накинула на себя сверху. Парень видел по взгляду, что Элис словно не находилась здесь, была где-то там далеко — в глубинах разума.
