— Ты хочешь сказать, что до тебя не доходили слухи? По городу ходят слухи, что все эти парни наёмники, люди типа ”убей кого хочешь за хорошую цену".

— Это неправда. Они занимаются охраной.

Она выгнула брови.

— Это правда? Или это то, что они тебе сказали.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но не смогла произнести ни слова.

— Это… нет, они не стали бы мне врать.

Джанет сохранила улыбку на лице, как будто разговор шел именно так, как она надеялась.

— Ты уверена в этом? Видишь, вот почему я пишу эту статью. У общественности есть вопросы. И тот факт, что они скрывают детей от их биологического отца, это…

— Они ни от кого их не скрывают, — оборвала я ее, в моем голосе звучал настоящий гнев. — Мама детей хотела, чтобы они были со своими дядями, и им с ними хорошо.

— Просто говорю, что он их биологический отец. И ему есть что сказать о том, как эти четверо сколотили свое состояние, путешествуя по миру и убивая за большие деньги. Обри, это твой шанс рассказать свою версию истории, представить парней в хорошем свете.

Я вздохнула. Часть меня хотела защитить парней. Более умная часть меня знала, что я должна поговорить с ними, прежде чем говорить о чем-либо с прессой.

Джанет поежилась, потирая руки. Температура падала, темные облака вдалеке становились все ближе и ближе.

— Ты слышала о снежной буре? — спросила она. — Предполагалось, что это будет худшее за последние десятилетия. Интересно, как ваши соседи будут проводить время?

С меня было достаточно.

— Я должна попасть внутрь, — сказала я. — И тебе следует вернуться домой до того, как все это рванет, — я кивнула в сторону облаков.

— Конечно, конечно. Будь в безопасности, Обри. И у тебя есть мой номер!

Я сделала мысленную пометку не использовать его, если бы я это сделала, у нее был бы и мой тоже.

Махнув рукой, она ушла. Я поспешила внутрь, закрыв и заперев дверь, а затем помчалась вверх по лестнице, чтобы проверить близнецов. Они все еще спали, но я чувствовала, что они еще долго не проснуться.

Я достала свой телефон, набирая Адама, так как его имя появилось первым.

— Йоу, Обри. В чем дело?

— Привет. Только что произошло кое-что, о чем вы, ребята, должны знать…

Я рассказала ему о Джанет, сказав, что она рылась в обсуждении какой-то откровенной статьи о них и детях, выдаваемой за статью о сельском хозяйстве. Я почти чувствовала его гнев по телефону.

— Спасибо. Я дам ребятам знать. О, и к твоему сведению, Тайлер возвращается со спутниковым телефоном. Должен быть там через десять минут.

— Почему Сет говорит, что вы, ребята, преступники? — слова вырвались из моего рта неэлегантным выпадом. На другом конце провода наступила тишина.

— В следующий раз, когда мы будем вместе, мы расскажем тебе все о том, чем мы занимаемся. А пока не слушай Сета. Поговорим скоро, хорошо?

— Хорошо.

Я повесила трубку, сразу почувствовав себя виноватой за то, что сказала.

С другой стороны, что, если Сет был прав? Конечно, он был подонком, но его заявления только подчеркивали тот факт, что на самом деле я не так уж много знала о работе этих парней.

Они только что вернулись с секретной миссии в Европе, о которой не могли мне рассказать. И деньги, безусловно, никогда не были проблемой.

Я покачала головой и сказала себе, что веду себя нелепо. С тем, что все они заставляли меня чувствовать, и с тем, как сильно они любили и души не чаяли в своих племяннице и племяннике, они никак не могли быть такими, какими их описал Сет.

Так почему же я все еще беспокоилась?

Глава 29

Адам

— Если он здесь, в Штатах, — сказал Тайлер, скрестив руки на груди и прищурив глаза. — Он чертовски уверен, что приехал не на чертово чаепитие.

У меня было не так много времени, чтобы подумать о телефонном разговоре с Обри. Электронного письма, пришедшего в мой почтовый ящик через несколько секунд после разговора с ней, было достаточно, чтобы заставить мою кровь застыть в жилах и отбросить мысли о чем-либо другом.

Это было от Тодда Шарпа, наемника, которого я знал из Нью-Йорка. После миссии с Балабаном я распространил информацию среди своих контактов, чтобы они внимательно следили за любыми признаками движения с его стороны. В конце концов, мы поставили ему синяк под глазом, а Балабан был не из тех парней, которые спокойно это принимают.

Объект замечен недалеко от Нью-Йорка. Фотографии сделаны сегодня утром с частного аэродрома.

Прилагались два кадра с камер наблюдения, на которых группа мужчин сходила с задней взлетно-посадочной полосы грузового самолета. Один из мужчин был высоким и лысым, его лицо было покрыто шрамами, а тело сложено как танк.

Это был он.

Не задумываясь об этом ни на секунду, я отправил сообщение всем парням. Мы собрались в офисе, Тайлер вернулся с фермы вместе с детьми. Он позаботился о том, чтобы устроить детям просмотр фильма и закуски в гостиной, так что они были далеки от разговора, который мы собирались завести.

Мак разложил фотографии, которые я распечатал.

— Он здесь ради нас, в этом нет сомнений.

Маркус с напряженным выражением гнева на лице наклонился вперед.

— Тогда все просто, мы убиваем его. Если он не против проделать весь этот путь в Америку, чтобы отомстить, тогда мы не будем в безопасности, пока он не окажется глубоко под землей, похороненный в своей могиле.

Никто из нас не сказал ни слова. В то время как идея сделать это особый вид работы на нашей территории звучал ни в малейшей степени не привлекательно, правдивость слов Маркуса была очевидна.

— Обри, — сказал Тайлер. — Он может знать о ней.

Мои руки сжались в кулаки. Одна мысль о том, что Балабан может приблизиться к ней или детям…

— Откуда ему знать? — спросил Маркус.

— Балабан — безжалостный сукин сын, — сказал я. — Но он не глуп. Он не собирается въезжать в Америку вслепую. Зная его, он нашел какой-то способ отследить наше местоположение, а затем провел небольшую разведку в городе. Не потребовалась бы много, один из его головорезов, расспрашивающий вокруг, чтобы выяснить, где четыре братья все жили вместе в этом районе и с кем они жили рядом.

Мак кивнул.

— Тогда нам нужно будет привести сюда Обри, ее и Эгги.

— Уже предложил им, — сказал Тайлер. — Она хочет остаться там, чтобы убедиться, что о животных позаботятся во время шторма.

Что-то в его словах, несмотря на все происходящее, вызвало улыбку на моем лице. Я покачал головой.

— Что тут смешного? — спросил Маркус.

— Просто думаю о том, что только что сказал Тайлер. Это одна из замечательных черт в ней, верно? У нее есть чувство долга, желание заботиться об этих животных и всем остальном, о ком она заботится. И она настолько независима, насколько это возможно. Просто некоторые из вещей, которые я люблю в ней.

Среди парней вспыхнули улыбки, как будто они думали об одном и том же.

Тайлер, однако, нахмурил брови и склонил голову набок.

— Э-э, ты слышал, что ты только что сказал, братан?

— Что ты имеешь в виду? — он ухмыльнулся.

— Ты только что сказал слово на букву "Л”.

Моим первым побуждением было сказать ему, что он ошибался, что я этого не говорил.

Но я сказал это.

Однако не было никаких сомнений в том, что именно так я себя и чувствовал.

— Я чувствую то же самое, — сказал Мак.

Маркус кивнул.

— Я тоже.

— Я тоже, да, — добавил Тайлер.

Я усмехнулся.

— Ну, это определенно какая-то новая информация.

— Но это ничего не меняет, — сказал Мак, и к нему вернулось серьезное выражение. — На нас надвигается опасность, и мы должны быть готовы к ней.

— Как бы Балабан сюда попал? — спросиля я. — Снаружи уже усиливается ветер, и я действительно сомневаюсь, что он настолько глуп, чтобы попытаться проникнуть на вертолете вовремя одной из самых сильных метелей за всю историю наблюдений.

Я обратил свое внимание на большое круглое окно над столом в задней части офиса. Темные тучи сгущались, начал падать снег вдалеке. Ветви ближайших деревьев раскачивались взад-вперед, ветер уже усиливался.