– А будет какой-нибудь толк с того, что зять съел ее? – заинтересовался Линь Чжи-ян.

До Цзю гун ответил:

– Эта трава рождается, когда сгустится все лучшее на небе и земле; тот, кто съест ее, приобретет великую нравственную силу, сможет постичь Истинный Путь и стать бессмертным. Когда я бывал за морем, то хотя и очень усердно искал ее, но никак не мог найти. То, что почтенный Тан сегодня нашел ее, – поистине небом уготованное совпадение. Уже сейчас можно представить себе, что вы будете скитаться за пределами мира смертных, и имя ваше будет внесено в разряд бессмертных. Можно ли было думать, что этот аромат окажется предвестником бессмертия для нашего Тана!

– Неудивительно, что зять больше всего любит бродить по горам и скитаться по рекам; сегодня, когда я увидел этих странных птиц, удивительных зверей, редкие травы, бессмертные цветы, то понял, что это, верно, может развеять скуку! – воскликнул Линь Чжи-ян.

– Почтенный Линь только сказал слово «верно», а «верно» уж тут как тут, – сказал вдруг До Цзю гун.

На склоне горы показалось какое-то странное животное, напоминавшее своим видом обезьяну, покрытую с головы до ног белой шерстью, со множеством черных крапинок. В нем не было полных четырех чи длины, высота же была два чи с лишком, шерсть у этого животного была длинная и тонкая, бородка черная, хвост длинный. Оно стояло над каким-то мертвым зверем и горько плакало.

– Посмотрите на него, – закричал Линь Чжи-ян, – какой бородач! А чего он так плачет? Разве его зовут «верно»?

– Да, этого зверя зовут «верно», – ответил До Цзю гун, – иногда его также называют «длинноволосой обезьяной». Эти животные по природе своей очень верные. Они очень любят других зверей своей породы. Из их шкур охотники делают подстилки и очень выгодно продают их. Часто охотники бросают труп убитого ими «верно» на склоне горы, и если мимо проходит другое такое же животное, то, увидев мертвого товарища, оно обязательно остановится около трупа, чтобы оплакивать его, и тогда охотнику очень легко поймать это животное. Оно даже не убегает. Я уверен, что и то мертвое животное, над которым сейчас плачет «верно», тоже ловушка, расставленная охотниками. Вот увидите, сейчас появится охотник и, не затрачивая ни малейших усилий, поймает его.

Внезапно на горе поднялся страшный ветер, с шумом пронесшийся по листве. Все трое поспешили укрыться за деревьями. Когда ветер стих, с высокого горного пика спрыгнул огромный полосатый тигр, остановившийся прямо перед «верно».

О дальнейших событиях вы узнаете из следующей главы.

Хотя «верно», увидев тигра, и задрожал от страха, но благородное животное не хотело все же покинуть своего убитого товарища. Издав рычание, похожее на грохот горного обвала, тигр разинул кровавую пасть и начал терзать мертвого зверя.

И вдруг со свистом пронеслась стрела и вонзилась прямо в морду тигра. Выпустив тело своей жертвы, тигр заревел, высоко подпрыгнул и упал на землю, задрав вверх лапы. Стрела торчала из его глаза. Тигр больше не двигался.

– Вот это меткая стрела! – пришел в восторг До Цзю гун. – Поистине, «чуть в кровь проникнет, и дыханья нет».

– Как это понять? – спросил Тан Ао.

– Такими стрелами, отравленными растительным ядом, пользуются искусные охотники, – объяснил До Цзю гун. – Как бы ни был силен и свиреп хищник, в которого попадает такая стрела, кровь у него тотчас же застывает и дыхание исчезает. Отсюда идет название этих стрел. Но стреле трудно пробить шкуру тигра, потому что она у него очень толстая. Поэтому охотник метит в глаз тигра, и яд быстро действует. Вот уж не думал, что здесь можно найти такого меткого стрелка. Наверное, он скоро появится, тогда сможем поглядеть на него.

В это время у горы показался маленький тигр. Дойдя до склона горы, он снял с себя тигровую шкуру; под ней, оказывается, скрывалась миловидная девушка, одетая в белые штаны и куртку; голова ее была повязана простым белым платком, какие носят рыбачки, на спине висел резной лук. Подойдя к убитому тигру, девушка вытащила из-за пояса острый нож и, вспоров им грудь тигра, вынула его огромное сочащееся кровью сердце; спрятав нож, она завернула сердце убитого тигра в шкуру и стала спускаться с горы.

– Охотник-то, оказывается, девушка, – сказал До Цзю гун. – Такая молоденькая и такая смелая! Дай-ка я ее пугну!

Старик поднял ружье и, прицелившись в девушку, выстрелил холостым зарядом.

– Не стреляйте! Я не враг вам! Я вам все объясню! – закричала девушка. Подбежав к путникам, девушка вежливо приветствовала их и спросила:

– Разрешите узнать, как вас зовут, господа! Откуда вы изволили прибыть?

– Фамилия одного из нас До, второго – Линь, меня же зовут Тан Ао. Мы приехали из Китая.

– В Линнани был некий Тан по прозвищу И-тин. Не из вашей ли он семьи? – спросила девушка.

– И-тин мое прозвище. Откуда вы его знаете? – удивился Тан Ао.

Услыхав его ответ, девушка поспешно поклонилась ему в ноги.

– Так значит вы дядя Тан! – воскликнула она. – Умоляю вас, простите меня за то, что я не сразу признала вас.

Ответив на поклон, Тан Ао спросил:

– А как вас зовут, барышня? Почему вы называете меня дядей? Кто еще есть в вашей уважаемой семье? Кстати, зачем вы вынули сердце из груди тигра?

– Я родилась в Китае, – ответила девушка, – фамилия моя Ло, имя Хун-цюй. Отец мой когда-то был главным письмоводителем в Чанъани, потом был понижен в чине и получил должность помощника начальника в уезде Линхай [189]; но так как он оказался замешан в том же деле, что и дядя Цзин-е [190], то их обоих сослали неизвестно куда. Охранники похватали почти всех членов нашей семьи, и моей матери пришлось, спасая жизнь, бежать за море со мной и моим дедом. И вот мы поселились здесь в одном старом храме и живем, кое-как сводя концы с концами. Эти горы всегда безлюдны и в них легко скрываться. Но вдруг в прошлом году гнавшийся за каким-то диким зверем тигр прыгнул на крышу нашего дома и продавил ее своею тяжестью. Моя мать была раздавлена рухнувшей крышей и умерла в страшных мучениях. Тогда я поклялась убить всех тигров на этой горе, чтобы отомстить за мать. Как раз сейчас я убила отравленной стрелой вот этого тигра и, вынув сердце, хотела вернуться домой, чтобы принести его в жертву духу матери; вот уж никак не думала, что встречу вас здесь, дядя. Мой дедушка часто говорил, что вы и мой отец были назваными братьями, поэтому я и позволю себе называть вас дядей.

– Значит, ты дочь брата Бинь-вана![191] – воскликнул Тан Ао. – Какое счастье, что тебе удалось бежать за море и избежать руки злодеев! А где сейчас твой почтенный дед? Здоров ли он? Прошу тебя, племянница, проводи меня к нему.

– Дедушка сейчас дома, в храме, где мы живем. Если хотите, я с радостью проведу вас к нему.

Все трое отправились за ней. Вскоре они дошли до храма, на котором была надпись «Храм Лотосов». Ограда вокруг храма уже обветшала и развалилась. Ни одного монаха вблизи не оказалось. От всех строений уцелел лишь зал с престолом духа да две боковые пристройки.

Хотя все было в запустении и упадке, но разбросанные повсюду камни причудливой формы и зеленые заросли деревьев, окружавших этот храм, придавали ему удивительную красоту.

Войдя в храм, Ло Хун-цюй, не выпускавшая из рук свертка с сердцем тигра, поспешила сообщить деду о приходе гостей, а те прошли за ней в главный зал. Навстречу им вышел седовласый старец; узнав в нем Ло Луна, Тан Ао поспешил приветствовать его по всем правилам вежливости.