– Ты написал сочинение по английскому?

Брат ухмыльнулся.

– Конечно. – Он схватил тетрадь со стола. – Уверен, что за это я получу пятерку.

– Давай посмотрим.

– Только мне нужно переписать все. А то написано скомканно.

Я подавил смех, который грозился вырваться наружу. В его чуши не было ничего смешного. Я смотрел на свой худший ночной кошмар. Броуди Маккалистер 2.0.

Я вскинул подбородок в сторону тетради:

– Дай-ка прочту.

– Нет. Тебе не понравится. Это скучно.

Я выхватил тетрадь у него из рук и пролистал несколько страниц, пока не добрался до эссе по книге «О мышах и людях» [8]. Почерк был аккуратным, петлистым и явно женским. Не его куриные каракули. Что меня удивило.

– Давай начистоту. Ты заставил девушку написать сочинение и в знак благодарности позволил ей сделать тебе минет?

Он ухмыльнулся: чертовски горд собой и слишком глуп, чтобы скрывать это.

– Скажи, хорошая сделка?

Я вырвал страницы из тетради, скомкал их и засунул в карман, после чего шлепнул его по груди блокнотом.

– Садись и пиши сам свое гребаное эссе.

– Иди к черту. Я ухожу. – Он направился к входной двери. Ридж всегда норовил сбежать. Вот только ему некуда было идти, так что он ни разу не уходил далеко. Несмотря на его слабые успехи в школе, парень был неглуп. Выжив в непростых условиях, брат понимал, что, оставшись со мной, у него будет еда, одежда и кров. Пока Ридж находился под моей крышей, я мог защитить его и бороться за него. Что и намеревался делать.

Я схватил его за воротник футболки и оттащил назад, затем толкнул на диван.

– Ты никуда не уйдешь, пока не закончишь сочинение.

Ридж сощурился. Я скрестил руки на груди, глядя на него сверху вниз. Брат закатил глаза, напоминая, что ему всего семнадцать. Все еще юнец. Измученный жизнью ребенок, который нуждался в наставлении, любви и уверенности в том, что я не брошу его, что бы он ни делал, ни говорил и как бы сильно ни давил на меня. Именно это и сказала мне Кейт. Она была лучшей матерью на планете, поэтому я воспользовался ее советом.

– А то что? – Ридж ухмыльнулся. – Выгонишь меня из дома, если я не напишу дурацкое эссе?

– Не. Я не ищу легких путей. Мы не выйдем из этой комнаты, пока все не будет написано.

Ридж застонал.

– Да брось, чувак. – Он откинул голову на спинку дивана и уставился в потолок. – Я не разбираюсь в этой чуши.

Что ж, у нас есть хоть что-то общее.

– Ты читал книгу?

Он пожал плечом.

– Не осилил дальше первой страницы. Скукота полнейшая.

Я взял книгу и проверил количество страниц. Чуть больше ста. Слава богу, не «Война и мир».

– Тогда я, пожалуй, приготовлю кофе. Ночка будет долгой. – Я бросил книгу ему на колени. – Начинай читать. Вслух, чтобы я тоже слушал.

– Почему ты такой упрямый? Это всего лишь глупое сочинение по английскому. У меня есть дела поважнее.

– Как и у меня. Но мы напишем его.

– Мы?

– Начинай читать, – скомандовал я, направляясь на кухню, чтобы заварить кофе. Будто у меня не было других дел вечером вторника. Я не входил в ряды отличников. Но этот парень окончит старшую школу, даже если это сведет меня в могилу.

Впервые я встретил Риджа в новогоднюю ночь. Я понятия не имел о существовании младшего брата, пока мне не позвонили из полиции и не сказали, что нашли его на обочине примерно в двадцати километрах отсюда и что он назвал мое имя. Парень сел на автобус и автостопом пересек четыре штата, чтобы добраться до меня. Водитель вышвырнул его на обочину, когда по радио сообщили, что некто, похожий по описанию на Риджа, украл бумажник у другого водителя автобуса на стоянке в соседнем округе. Готов поспорить, он совершал и более гнусные поступки.

Риджа вырастила зависимая, которая годами ничего не употребляла, но в один день сорвалась. Это и стало причиной ее гибели. Вместо того чтобы вызвать полицию в квартиру, где Ридж обнаружил ее мертвой, он собрал вещи и смылся оттуда. Брат сказал, что узнал обо мне только за полгода до смерти нашей матери. Она как-то обмолвилась, что у нее есть еще один сын по имени Броуди, который живет в Сайпресс-Спрингс, штат Техас. Она утверждала, что я бросил ее, повернулся к ней спиной и солгал, в результате чего та лишилась опеки надо мной.

Я не солгал, просто сокрыл некоторые детали. Скажи я всю правду, меня бы забрали от нее еще раньше.

Как и мне, Риджу пришлось нелегко, однако, в отличие от меня, ему не посчастливилось попасть в семью в возрасте десяти лет. Конечно, Кейт и Патрик предложили взять его к себе, вот только он приехал сюда в поисках меня. Так что ответственность за него нес я, а не они. К тому же я не собирался подводить его, как наша мать. Я сделаю все возможное, чтобы помочь ему забыть о прошлом и наладить свою жизнь.

Больше жить, меньше мешкать. Таков мой девиз, и он сослужил мне хорошую службу. Ведь черт знает, сколько мне отведено.

Закинув ноги с ботинками на кофейный столик и держа кружку кофе в руке, я достал телефон и отправил сообщение своему приятелю Остину, пока Ридж неохотно читал «О мышах и людях».

Отправив сообщение, я сунул телефон в карман и начал слушать рассказ. Вероятно, эту историю проходили и в мое время в старшей школе, хотя хрен его знает, я ее тоже не читал. И, как оказалось, я пропустил кое-что интересное.

– Черт возьми, это было жестоко, – вымолвил Ридж, дочитав до конца, и бросил книгу на кухонный стол. – Большие мечты доставляют проблемы.

Я искоса взглянул на него.

– Ты должен мечтать по-крупному, Ридж. Это вселяет надежду. Дает тебе то, за что стоит бороться.

Он фыркнул.

– Чертовски банально.

– Пожалуй, так оно и есть. – Я усмехнулся себе под нос. Никогда еще не чувствовал себя таким старым, как сейчас, пытаясь не пересечь черту между родителем и старшим братом. С шестилетним ребенком все было намного проще. Ноа по-прежнему верил, что я хожу по воде, в то время как Ридж раскусил всю мою чушь и обвинил во вранье. Однако дело не только в их разнице в возрасте. А в обстоятельствах. Жизни Ноа можно позавидовать. С самого рождения ему не приходилось искать любовь и заботу. Или волноваться о том, что взрослые его бросят. У Ноа не было на то причин. Он искренне доверял людям и верил, что они поступят с ним хорошо. Вряд ли даже в шесть лет я доверял и верил людям, как он.

Ридж же больше походил на меня. Ему требовалось приложить больше усилий, чтобы поверить в добрые намерения людей и в то, что они прикроют его спину. Конечно, он долгое время заботился о себе сам, не веря, что наша мать окажется рядом, когда тот будет в ней нуждаться. Потому что ей, черт возьми, всегда было плевать.

Можно подумать, что известие о смерти матери заставило меня что-то почувствовать. Но нет. Она была мертва для меня уже очень долгое время. Но с Риджем совсем другая история. Он прожил с ней семнадцать лет. А сейчас уставился на чистый лист бумаги перед собой и опустил плечи.

– Что, черт возьми, я должен написать?

– Напиши свою правду.

Он посмотрел на меня как на сумасшедшего, но через несколько секунд начал писать.

Мне было все равно, получит он пятерку или двойку. Важно то, что он не выбрал легкий путь и не попросил кого-то сделать работу за него. И знаете почему? Потому что в жизни так не бывает. Никто не может нести твою ношу, кроме тебя самого. Хотя порой она и становится невыносимой.

Пока брат писал сочинение, я прошерстил Сеть о Шайло Леру и оправдал вторжение в ее личную жизнь тем, что она остановилась на моей территории. Какой же бред.

Я читал о стремительном восхождении девушки из Луизианы к славе с инди-рок-группой «Акадианский шторм». Это была типичная рок-н-ролльная история: секс, наркотики, лечение в реабилитационном центре и внесудебные разбирательства. Год назад Шайло покинула «Акадианский шторм», чтобы заняться сольной карьерой. Она получила премию «Грэмми» за песню Damage [9] – заглавную композицию ее дебютного альбома с одноименным названием, в котором принимал участие британская рок-звезда Бастиан Кокс.