- А вы меня не бросите?.. – жалостливо поинтересовался Евгений.

- Только если он не будет делать глупостей, и будет слушаться нас во всем, - покачала головой Франсин. – Если хоть что-то пойдет не так… Ну ты понял! – помахала она ножом.

- Будем работать в команде… Договорились? – похлопала она по плечу Женю. Он дернулся так, словно к его коже приложили раскаленный металл. Однако после медленно кивнул и слабая улыбка проскользнула на его лице.

На том и порешили. Франсин назначила побег на полночь сегодняшнего дня. Больше ждать было просто нельзя. Комиссар должен был приехать уже завтра вечером, если верить словам Джона. Подготовки к побегу закипели вовсю. Каждый выполнял свою часть работы. Возлагал я на этот побег все. О провале не могло быть и речи!

Я думал о Финансе и пытался всеми способами связаться с ней. Хотелось узнать, как у нее обстояли дела. За день мне удалось лишь несколько раз вызывать размытые образы. Словно ее воспоминания проигрывались у меня в голове. Я видел странные сцены: снова звездное небо, снова балкон, лицо Марата. Умиротворенное, спокойное, печальное. Он попивал что-то из бокала и говорил Финансе:

- Как же, интересно, можно оправдать жажду денег, переступая через всех людей? Да никак. Деньги - это лишь инструмент. Конечная цель - вот что всех интересует.

- Ты всегда становишься настолько чувствителен и сентиментален, когда выпьешь? - игриво поддразнивала его Фина.

- Возможно… Мои ребята не говорили мне об этом… Думаю, еще то, что я умираю. Помню, что однажды говорил отец. Я ему подобный вопрос задал в детстве про деньги. Запомнилось ведь, удивительно. И он ответил, что люди все на свете разные, а значит, мечтают о разном. Кто-то о большем, кто-то о меньшем, а всех объединяет – желание к достижении цели. Это вечная война, в которой нет идеалов, есть только конечное удовольствие от результата.

- Но ведь сам проиграешь… Ты ведь умрешь!

- Да, это так. Я не смогу победить в этой войне, даже если бы захотел. Но не победить - это еще не значит проиграть! – кивнул он улыбкой и перевел взгляд на ночной пульсирующий огнями город. – К слову, о войне… Скоро она начнется и между нами… - он повернулся обратно к Финансе. – Прошу, не мучай их сильно… Ладно?! – Фина лишь коротко кивнула. – Надеюсь, твои друзья придут за тобой, когда здесь уже будет тишина… Поэтому не обременяй их.

И тут картинка расплылась. Я почувствовал короткую колику и понял, что новое видение вторгалось в мое сознание. Не буду сопротивляться. Я спокойно лег на кровать и даже закрыл глаза, пока тело окончательно не отключилось. Казалось, что я влетел в пространство видения, как брошенный в воду камень. Впрочем, я смог сразу ухватиться за нить событий, которые продолжились с того места, где закончилось предыдущее видение: Алекс застал у себя дома комиссара полиции, старого знакомого своего отца. И Дуглас попросил его поехать в отдел.

«Речь пойдет о твоем отце!» - эти жуткие слова крутились в голове Алекса снова и снова. И ничего больше. Оставалось только ждать! Всю дорогу до отдела комиссар не проронил ни слова. Но Алекс понимал, что дело серьезное. Ночной мрак окутывал все вокруг, и парню казалось, что он ехал в черном смоге, покрывшем округу. Он чувствовал себя заблудившемся во тьме, без капли света и надежды.

Я все так же наблюдал за ним. Машина комиссара приехала к знакомому отделу полиции в Северном Эдембурге (именно в тот, в который нас привезли с Гришей). Было совсем безлюдно. Алекс был в себе и реальный мир не имел значения. Выйдя из машины в гараже, они с комиссаром сразу прошли в его кабинет.

- Держи кофе, - подал ему стаканчик комиссар, когда Алекс сел за стол посередине комнаты.

- Спасибо. Не томите уже, что случилось, говорите!

- Возможно, то, что ты услышишь, покажется тебе бредом, но все это действительно правда, - комиссар внимательно наблюдая за реакцией Алекса. – Твой отец… Он был полицейским, - Алекс расширил глаза от удивления. – Владимир работал под прикрытием. Он занимался этим почти всю жизнь. Боролся против коррупции, внедрялся в мафиозные кланы, преступные группировки. Естественно, никто об этом не знал.

Алекс тяжело вздохнул, опустив голову. Он чувствовал себя странно. Не было никаких причин не верить комиссару. Все было логично и просто. Но Алекс просто не ожидал такого. И когда Владимир собирался рассказать об этом сыну? Собирался ли вообще?.. Однако теперь волновало другое: Почему именно Дуглас рассказ об этом?..

- Вы ведь не за этим меня пригласили, комиссар?

- Да, не за этим. Мы должны сообщить тебе печальные новости! – Алекс уже понимал, к чему идет речь от этого становилось страшно. – Владимир был убит вчера!

Алекс осел на стуле. Его словно пронзили мечом и все чувства и вышли из раны, вымылись потоками крови. Прошлое, настоящее и будущее были разорваны в клочья всего за одно мгновение.

- Он выполнял важное задание. Внедрился в мафиозный клан Крузонов. Однако вчера, мы так и не смогли понять как, но его легенду раскрыли, причем прямо в отеле в Гамбурге, в Германии. Все случилось внезапно. Просто кто-то из них, вероятно, сам главарь Том, застрелил его. Немецкая полиция и наши другие агенты арестовала его и всех подельников. Сейчас все бандиты находятся в тюрьме.

«Том Крузон» - словно клеймом выжигалось это имя в голове Алекса. Это ведь был отец Марата. Кулаки непроизвольно сжались от гнева, а комиссар продолжал:

- Однако сделка между Крузонами и немецким мафиозным кланом по поставке наркотиков была осуществлена. Пока его сын не знает о случившемся. У нас осталось всего несколько дней, чтобы закончить всю операцию, пока СМИ или сообщники Тома не пронюхали о произошедшем.

Алекс проговорил с тоской:

- Так вот зачем вы меня позвали?

- Да. Мы хотим, чтобы ты закончил дело отца. Так уж сложилось, что ты общаешься тесно с Маратом – мы это все знаем. Он тебе доверяет. Если мы сможем уличить Марата, то сможем накрыть всю эту империю раз и навсегда. Наркотики прибудут в Эдембург через несколько дней. Если Марат обо всем узнает, то он попытается вытащить отца из тюрьмы. На данный момент у нас пока недостаточно улик для предъявления полного обвинения и вся операция тогда развалится. Думаю, еще стоит сказать Алексей, что когда Марат обо всем узнает, то ты будешь в опасности.

Алекс медленно кивал. Он все прекрасно осознавал. Гнев подкатывал к горлу, но он сдерживался всеми силами. Никакой это был не разговор, не вопрос. Его просто ставили перед фактом. Комиссар знал Владимира и знал Алекса; знал, что их связывали очень теплые семейные отношения. Несмотря на страшную новость, какая-то часть Алекса с невероятной злой радостью осознавала, что теперь он может попробовать вернуть себе все, что фактически потерял на встрече у Марата. Комиссар видел этот огонь в глазах Алекса и продолжал:

- Наверное, ты думаешь, почему мы обратились к тебе. Потому что знаем, как ты работал с отцом долгое время. Он не посвящал тебя в свои дела, но учил всему. Знаем, как ты хорошо умеешь планировать, рассчитывать и действовать. А твое упорство невероятно. К твоему сведению, после этой крупной операции отец думал все рассказать тебе. Надеялся, что ты согласишься потом продолжить его дело… Да, вышло так, что рассказал тебе все не он. Что скажешь?

Алекс встал, посмотрел комиссару прямо в глаза:

- Как я могу действовать?

- Как считаешь нужным! Слишком много поставлено на кон. Ну так что скажешь, Алекс? Мы можем на тебя рассчитывать? Ответ нужен прямо сейчас! Времени нет.

- Да!

Я, наблюдая за ними, чувствовал предвкушение. Да уж, история оказывалась еще глубже и неоднозначнее, чем казалось на первый взгляд. Вообще довольно интересно было вот так наблюдать за воспоминаниями, словно я смотрел фильм.

Комната допросов вдруг рассыпалась, как кучка пепла, подхваченная ветром. Но не прошло и нескольких секунд, как картинка сложилась в новую реальность. Теперь я находился в квартире Алекса, на кухне. Он и Стюарт сидели друг напротив друга.