— Еще нет, — тем временем ответил Белов, присаживаясь за свой рабочий стол, который был смастерен из того, что осталось после прошедшей битвы. — Вот, буду рапорт писать. А что?

— Давайте я гонцом побуду, товарищ майор?

— Тебе это зачем? — откинулся Белов на спинку стула, положив ручку на лист белой бумаги. — Только давай без вот этих своих прикольчиков. Сухо и по делу.

— В Минск смотаться надо, подкупить кой-чего, а кой-чего подпродать, если вы понимаете, о чем я, — улыбнулся во все тридцать два, глядя на княжича.

— Хорошо, — внезапно легко сдался мужчина. — У тебя три дня на все про все, начиная с завтрашнего. Потом ты должен будешь быть здесь как штык, так как будет нужна твоя помощь в закрытии Рифтов, — он вновь вернулся к еще не начатому рапорту на столе.

— Надо быть — буду, — спокойно ответил я и засобирался на выход.

— Златову с собой брать не собираешься? — не отвлекаясь от письма, спросил командир лагеря и, не дожидаясь моего ответа, продолжил: — Если хочешь, можешь взять, я не против. Также подойди к Золотареву. Это пилот боевого костюма. Он тебе один такой должен теперь, — кажется, на его лице ненадолго взыграла победная усмешка. — Все, свободен! Зайдешь, ко мне через полчаса за письмом, — не дал мне вставить и слова княжич, выпроводив на выход.

У меня есть полчаса на сборы. Собираться мне не нужно, поэтому решил для начала найти Анну. Сделать это было несложно, так как Кей не зря пьет свое молоко. На мое предложение смотаться в Минск девушка неожиданно ответила отказом, объяснив это тем, что ей нужно обдумать мои слова, которые я сказал ей ранее.

— Я дам тебе ответ, когда ты вернешься, — Анна поцеловала меня в щеку и умчала куда-то в сторону костра, где сидел все еще бледный Мойский с задумчивой Романовой.

«Прошла любовь, завяли помидоры», — прокомментировала ситуацию хвостатая.

«Кей, оставь свои шуточки при себе, а то рискуешь вместо того, чтобы пить шоколадное молоко в Минске, стать на это время моим шарфом, спасающим от непогоды.»

«Я веду к тому, что все сильные люди и существа обречены на одиночество, Саша. Пусть сейчас тебе кажется, что ты окружен друзьями и, может даже, любовью. Оглянуться не успеешь, как все это улетучится.»

«Артем достаточно силен духом, чтобы не допустить подобного развития событий», — внезапно, заставляя меня поморщиться своей громкостью, в моей голове раздался приятный женский голос, который я слышал во время испытания на арене.

«О! Вторая шиза проснулась, — в моей голове появился силуэт маленькой лисички, смотрящей на свою лапку, будто на ней находятся наручные часы. — Раньше положенного срока. Плохо.»

«Поторопись, Артем. Тучи сгущаются. После твоего поступка с душой той девушки, ты привлек ненужное внимание.»

Мои вопросы о том, какие еще тучи, если небо ясное, или о том, чье же внимание я привлек, остались без ответа. Лишь Кей фыркала и повторяла за прозвучавшим голосом, стараясь его передразнить.

— Парень, ты в норме? Чего завис? — я сам не заметил, как встал на одном месте, пока был в поисках Золотарева, который, к слову, меня и окликнул.

— О, а вы, товарищ, мне и нужны, — нашелся я, отойдя от разговоров со своими сожителями в моей голове.

— Это ещё зачем? — напрягся мужик.

— По словам Белова, вы мне боевой костюм должны, — улыбнулся я.

— Вот же ты черт, Женька, — в сердцах воскликнул Золотарев, — уже все выложил, — после чего обратился уже ко мне: — Сейчас подожди, из кармана достану запасной костюм. Нет у меня его здесь с собой, в Минске остался. Вернемся, там и отдам тебе. Вот только, по-моему, он тебе и не нужен вовсе. Лихо ты по спинам тварей в бою скакал.

— Ну, нужен, не нужен, а в хозяйстве пригодится, — хмыкнул я. — Что ж, словлю вас, товарищ, когда будем в Минске, — я козырнул и отправился восвояси.

— Майор я, мать вашу, — выругался мужик за моей спиной, после чего сплюнул: — Тьфу! Все звёзды с погон слетели, пока сражался. Хрен найдешь теперь.

Кажется, после этих слов, я отдаленно услышал дьявольский смех девятихвостой лисицы.

Императорский дворец

Кабинет императрицы

В просторном кабинете находилось трое человек, и всех их объединяла одна общая тайна. Императорская чета не в полном составе собралась, чтобы обсудить новости, связанные с возвращением князя Донского, считавшегося без вести пропавшим, как и император Михаил. Также горячей темой обсуждения был умерший в темнице мужчина, который так и не дал новой информации о том, откуда он знает о существовании самой младшей Романовой.

— Это просто какой-то сюр. Что не произойдет, везде замешан этот Новиков, — высказалась императрица. — А стоит ему выйти из этого дела — никаких сподвижек дальше нет. Он что, предвестник?

— Мама, успокойся, — отвечал Алексей женщине. — Никакой он не предвестник, а лишь просто оказывается в нужное время в нужном месте. К тому же не все так плохо. Тех отморозков, что пытались похитить Катю, причем дважды, мы уже взяли. Правда чуть войну не начали, но французики сами виноваты. Нечего было покрывать террористов.

— Зато появилась проблема посерьезнее «французиков», — отбарабанив трель по столу, заявил Михаил Романов.

— И опять же, без Новикова не обошлось, — отметила императрица. — Может убрать его с доски, глядишь, проблем меньше станет.

— Нет! — хором ответили братья, заставив Анастасию удивится.

— Так-так-так, — ухмыльнулась женщина. — Ладно Алексей, он Новикова другом считает, а ты почему так категоричен?

— Потому что он может стать ключом к возвращению нашего отца, матушка, — ответил будущий император. — Да и Татьяна вряд ли отслужит оставшийся срок самостоятельно. Я слышал, что Александру лейтенанта присвоили в поле, — он взглянул на Алексея, на что тот кивнул.

— К слову, о Татьяне. Ты вообще в курсе, что там происходит, дорогой сыночек? — Анастасия вмиг превратилась из спокойной женщины в разгневанную мать. — Какого черта артефакт, который отображает биение сердца моей дочери, гаснет на целых пять минут, после чего вновь начинает работать, как положено? И никто из вас об этом ни словом не обмолвился!

— Видать, поучаствовала в серьезном бою, — спокойно ответил, пожимая плечами, цесаревич.

— Я не понимаю, Миша. Как ты можешь быть так спокоен, когда дело касается конкретно этой твоей сестры? — возмутилась женщина. — Почему же тогда, когда речь заходит об опасности для жизни Екатерины, ты себе места не находишь?

— Потому что Катя — младшая. А Татьяне давно уже пора повзрослеть, но ты не даешь ей этого сделать, подтирая за ней сопли!

— Как ты со мной разговариваешь, сын⁈ — глаза женщины вспыхнули цветом ее Дара, а сама женщина вскочила. — Ты еще не император, так что убавь тон и выбирай слова!

— Это не отменяет того факта, что я прав, мама!

Двое самых высокопоставленных человека в империи на данный момент времени стояли друг напротив друга, метая молнии из глаз. Обстановка накалялась, и разрешил ее никто иной, как последний присутствующий человек в кабинет, Алексей:

— Довольно! — прокричал парень, громко хлопнув рукой по столу. — Взгляните на себя! Что на вас вообще нашло? В то время, когда перед нами появилось настоящее доказательство того, что отец может быть жив, хоть его артефакт давно потух, вы решили пособачиться друг с другом? Вам должно быть стыдно, — поднялся парень. — Если ты так волнуешься за жизнь Татьяны, мама, то я за ней прослежу лично, не встревая в ее дела. К тому же мне есть о чем поговорить с Александром по поводу спасения князя Донского, — юноша подошел к двери, ведущей на выход из помещения. — Да и в целом порой мне кажется, что у этого парня чести больше, чем у любого здесь присутствующего, — он резким движением распахнул дверь, — включая меня.

Дверь с громким хлопком закрылась, к чертям ломая доводчик. Оставшиеся в кабинете молодой мужчина и женщина, ничего не произнеся, приземлились обратно на свои кресла и погрузились в раздумья.