– Тейлор? – непонимающе переспросил Хитклифф.

– Тебе же нужна партнерша, чтобы демонстрировать эти самые штуки – па, – ответила воодушевленная Кэт. – Тейлор среди нас лучшая. Так что она тебе точно поможет.

– Стой-стой-стой! – Не успела Кэтрин внести последнюю цифру номера, как Хит выхватил свой телефон у нее из рук. – Мы так не договаривались.

– В каком смысле?

– Мы же решили ставить этот танец вместе.

Вместе – это я и ты. – Теперь он тоже поднялся на ноги.

– Да какой в этом смысл? – всплеснула она руками.

– Что значит «какой смысл»?

– Какая разница, я там буду или Джонсон? От нее же явно пользы больше. Ты ее на паркете видел?

– Видел.

– И?

– В таком случае я пас. – Он предупреждающе наставил на нее палец и покивал, словно подтверждая какие‑то свои мысли. – Ловко же ты решила от меня избавиться.

– Я от тебя не избавлялась!

– А по‑моему, именно это ты и сделала.

– Да как ты не понимаешь, – разозлилась девушка. – Я избавляю тебя от себя! От себя, ясно?!

– Конечно, – дернул он бровью.

– Что ты хочешь от меня, Хитклифф? – не выдержала Кэт. – Чтобы я призналась в том, что не умею танцевать? Я признаюсь. – Теперь обида бурлила внутри бесконечным потоком. – Что ты еще хочешь услышать? Что я бревно, как говорила эта старая клюшка? Так и это правда. И ты на полном серьезе заявляешь мне, что я должна учить их на своем примере?

Это ж насколько безжалостным надо быть, чтобы не заметить ее жалких попыток на прошлой репетиции. А теперь она должна еще и перед всеми позориться?

– Кэт, я не говорил…

– Нет!

– Кэт…

– Ой, уймись! – выдохнула она, отвернувшись, чтобы не видеть, как сыпется и трещит

образ, который она так много лет выстраивала. – Не хочешь помогать – прекрасно! Я сама все сделаю. – Она подхватила сумку и, слишком резко дернув молнию, затолкала внутрь альбом и собственные вещи, вывалившиеся от слишком резких движений. – Как будто мне впервой.

– Кэт… – Хитклифф схватил ее за руку. – Я помогу, – произнес он.

Она так и стояла, не поворачиваясь, держась из последних сил, чтобы не всхлипнуть, упрямо вздернув нос.

– Я помогу, обещаю. – А потом добавил: – Только и ты обещай мне, что не станешь сбегать, ладно?

– Ладно, – выдохнув, ответила Кэт.

* * *

Райан стоял перед особняком Джонсонов, построенным в английском стиле два века назад, и оглядывал белый фасад, изящные балкончики, оконные рамы с незамысловатыми орнаментами и карнизы. И думал о том, что такой дом мог перейти лишь по наследству. А им владеет их отец…

человек родом из бедного района Бруклина. Его дети росли в чистом пригороде Деполе и не имели представления о том, какой была жизнь их отца в юности. Мистер Джонсон втайне гордился тем, что смог подарить своим детям другую юность, а также гордился домом с огромными окнами

и колоннами. Впечатляющее здание более чем с двадцатью спальнями. Райан задумался. Возможно, стоило нанять профессионалов для украшения и создания новогодней атмосферы. Ведь за два часа они с Дэном успели украсить только крыльцо. Ничего больше. Дэн молча добавлял последние штрихи и время от времени бросал быстрые взгляды в сторону подъездной дорожки.

– Чего‑то ждешь? – уточнил Райан и решил, что крыльца вполне достаточно.

Терпение никогда не было коньком старшего брата Тейлор.

– Уже восемь, а Тейлор до сих пор не вернулась из школы.

Изо рта у Лоренса вырвался пар. С каждым днем становилось все холоднее. Хлопья снега валили и валили, застилая все вокруг.

– Наверняка на дополнительных занятиях.

Ты же знаешь, при поступлении в Принстон важны не только оценки, но и твоя социальная жизнь в школе.

В отличие от сестры-перфекционистки он поступил в Нью-Йоркский университет и с нетерпением ожидал его окончания в грядущем году, чтобы продолжить спортивную карьеру. Райан никогда не стремился оказаться в Лиге плюща. Его амбиции всегда ограничивались пониманием, сколько времени он готов потратить на достижение целей.

И это помогало ему в жизни. Он во всех ситуациях выбирал себя. И надеялся, что однажды и Тейлор

поймет эту простую истину. Жизнь должна быть высшей целью. Как высокопарно! Он аж крякнул от этих мыслей. И, честно признавшись себе, что больше не хочет тратить время на декорации, принялся собирать в ящик гирлянды и прочие украшения.

– Что ты делаешь? – недоумевающе нахмурился Дэн.

– Думаю, крыльца достаточно. К тому же я обещал Рейч заскочить к девяти.

Райан натянул на уши шапку. В зеленом пуховике от North Face он был похож на здоровяка Халка.

– Может, уже переедешь к ней? – игриво предложил Лоренс.

– А вот возьму и перееду! – довольно пробормотал Райан. А чего ждать? Конца света или старости?

– Оставь гирлянды, я сам их развешу.

Крыльцо в гирляндах выглядело красиво, но казалось, что можно сделать лучше.

– Ну, если тебе хочется с этим возиться… – развел руками Райан.

Лоренс вовсе не горел желанием стоять на морозе и развешивать украшения по огромному особняку Джонсонов. Но он знал, что Тейлор любит, когда дом украшен.

– Ваши родители приедут на Рождество?

– Собирались, – буркнул Райан. – Но ты же их знаешь, они меняют планы быстрее, чем ты менял девушек на первом курсе.

Дэн покачал головой. С тех пор прошло четыре года, однако шлейф Казановы все еще тенью тянулся за ним.

– Надеюсь, приедут, – искренне произнес он, полностью игнорируя шутку друга. – Тейлор расстроится, если их не будет.

– Она привыкла, – равнодушно махнул рукой Райан.

В этом и заключалась основная разница между братом и сестрой. Райан действительно жил своей жизнью и не особо вникал во внутренний мир младшей сестры. Лоренс считал его легкомысленным и поверхностным, хотя очень любил лучшего друга. Но Райан и Тейлор были абсолютно разными. И если для Райана украшенного крыльца было достаточно, то Тейлор жаждала сказки, родителе рядом и всех прелестей Рождества, как в классических американских фильмах. Вот только она никогда не признается в этом, а Лоренсу и не нужны ее признания. Он всегда был наблюдательным. Такую профессию себе выбрал. Хорошего художника от плохого отличает лишь одно – умение заглянуть человеку в душу.

Дэн не помнил того момента, когда увидел Тейлор насквозь. Когда надоедливая младшая сестра лучшего друга начала интересовать его. Интересовать по‑настоящему. Единственное, в чем он был уверен, – Тейлор одинока. Он видел в ней отражение собственного одиночества. Родители в его жизни никогда не участвовали: он ездил к матери

раз в год, будучи школьником, а отца последний раз видел лет семь назад. Но у него была Валентина… А сейчас ее не стало, и в душе Дэна образовалась черная дыра. Что такое одиночество, он знал не понаслышке.

– Может, пойдешь со мной? – предложил Райан и заглянул в задумчивое лицо Дэна. – Рейчел все мечтает познакомить тебя с Моникой. – Он чувствовал себя виноватым, оставляя друга одного.

– Геллер? – со смешком поинтересовался Лоренс.

– Нет, ее подружка моложе и не помешана на уборке, – засмеялся Райан. – Пошли, тебе стоит развеяться.

– Не хочу, – коротко ответил Лоренс и полез на стремянку.

– Так и проведешь каникулы, сидя дома?

– Меня все устраивает.

Райан нахмурился. Он дружил с Дэном с первого года старшей школы и точно знал, что Лоренс не из тех интровертов, которые предпочитают тихие домашние вечера. Только если…

– Ты рисуешь? – Райан задал вопрос тихо, будто боялся спугнуть Дэниела.

Надежда, звеневшая в его голосе, заставила Дэна замереть и медленно обернуться. Его друг стоял внизу лестницы и придерживал ее. Похоже, он даже не дышал в ожидании ответа. Видеть таким здоровяка Джонсона было непривычно. Лоренс поежился.

– Так, наброски, – невнятно пробормотал он.

С тех пор как летом умерла его бабушка, Лоренс не написал ни одной картины. Неожиданно жизнь потеряла краски, а вдохновение разбилось о жестокую реальность. Порой люди, которых мы очень любим, покидают нас, забирая с собой частичку нашей души. Он был на грани исключения из университета. К концу января Лоренс нужно было сдать три основных проекта, которые решат его судьбу. Получит ли он степень магистра искусств, или же весь этот год придется начинать сначала. К тому же он не брал заказов, а те, что скопились с лета, было необходимо сдать в самое ближайшее время, но Дэн не мог заставить себя подойти к холсту. Райан понимал, что творческие профессии отличаются от обычных. Знал про вдохновение и запал, однако не мог перестать переживать за друга, чья жизнь медленно, но верно катилась по наклонной. И сейчас у него проснулась надежда: Дэн пишет картины. Может, еще не все потеряно?