– Привет, – произнесла она, и голос гулко разнесся по пустому залу.

Парень обернулся.

– Привет. – Он выдернул один наушник из уха. – А где все? Тренировки не будет?

– Нет, – покачала головой Кэт и медленно вошла. – Я всех отпустила.

– Ясно.

Повисло неловкое молчание, потому что она понимала: сейчас нужно что-то сказать, но слова не подбирались.

– Да, я вот кроссовки твои принесла, – протянула она обувь парню, присаживаясь рядом на край уже сооруженной сцены.

Хитклифф ухмыльнулся уголком губ:

– Спасибо. Ты спасла меня от цистита.

– Боже, Хитклифф! – протянула Кэтрин.

– Можно просто Хит. А эти кроссовки, между прочим, почти двести баксов стоили.

Девушка лишь пожала плечами. Сам виноват, кто ж поспорит. Пусть скажет спасибо, что в мусор не выкинула.

– Я хотела с тобой поговорить.

Хитклифф отложил кисточку и, вытерев руки болтающейся на поясе тряпкой, сел рядом.

– Мне нужна твоя помощь.

– С чем?

Главное – дать понять, что она спокойна. Хотя, если честно, внутри нее все кипело. Резко выдохнув, она собралась с силами и произнесла:

– Будь моим… хореографом.

Повисла пауза. Настолько тяжелая, что, казалось, воздух можно резать ножом.

– Чего? – рассмеялся парень.

– Мне нужен кто‑то достаточно наглый, чтобы справляться с этой толпой, но при этом опытный, чтобы суметь заставить их двигаться. Поэтом я вчера подумала и решила, что мне нужен ты.

Брови у парня удивленно приподнялись. Он уставился на Кэтрин, пытаясь угадать, не шутит ли она, и чем дольше смотрел ей в глаза, тем сильнее убеждался: вовсе нет.

– Послушай, Кэт, я ведь не профессиональны танцор. Я даже курсов никаких не оканчивал. И уж тем более не хореограф.

– Я видела, как ты в своих наушниках под музыку двигаешься.

– Подсматривала?

Его губы дрогнули в улыбке, а ее щеки заалели.

– Что? Нет! Но даже вчера у тебя получалось лучше, чем у всех остальных, вместе взятых.

– Ну так я же тоже в выпускном классе учился и тоже вальс танцевал.

– Тем более! – воскликнула Кэтрин. – Не так уж много лет с тех пор прошло!

– Кэт, я не знаю…

– Я запишу эти часы в счет твоей отработки.

Это был ее последний козырь, и она знала: вот тут уж он не сможет отказаться. Протянула руку, ожидая, и Хитклифф, откинув голову и зажмурившись, словно не хотел делать этого, но проиграл, пожал ее в ответ.

– Вот и чудесно, а теперь давай пробежимся по всем участникам.

Положив на пол ботинки, Кэтрин уселась рядом с парнем и достала из сумки свой школьный альбом позапрошлого года.

– Итак, некоторых ты, наверное, запомнил, но давай по порядку. Это Пенелопа Браун. – На фотографии Пенни стояла в одном из своих странных розовых кардиганов, ее челка, как и всегда, была слишком густой, а на губах играла осторожная, едва различимая улыбка.

– Да, я ее помню. Она самая маленькая, – подтвердил парень, выхватив из рук Кэтрин альбом, чтобы прочитать: «Ты для меня останешься тем, кто всегда протянет руку». – О чем она?

– Понятия не имею, – ответила Кэтрин, отвернувшись к окну. – Это же Пенни. Кто знает, что у нее на уме!

Хотя, конечно же, Кэтрин знала. Знала Пенни с тех пор, когда у той еще не было знаменитой челки, а им было на десять лет меньше, чем сейчас.

И в глубине души любила те воспоминания. Тогда все было лучше. Ее подруги рядом, отец, казавшийся едва ли не героем, и дело даже не в том, что работал он пожарным. Когда тебе восемь, все отцы кажутся идеальными. Просто все было на месте. И Кэтрин хотела быть такой, как он. Провожая отца на смену, она всегда волновалась: а вдруг он не вернется? Ведь даже в восемь маленькие девочки понимают, как опасен огонь. Вот только забрал его вовсе не пожар.

Но это случится позже. А в один из дней она прогуливалась по улице и услышала крик. Какая‑то девочка залезла на дерево, спасая котенка, но спуститься не смогла. Был бы здесь папа, подумала Кэтрин, он бы помог. Вот только он был на работе,

не дозовешься. «Героем может быть каждый, веришь? – говорил он обычно. – Для этого не нужно много силы и навыков, всего лишь желание помочь и немного смелости». А смелости у Кэтрин всегда было в избытке.

– Держись крепче! – крикнула она девочке и побежала к дому Стивенсонов за лестницей.

В тот день она нашла первую подругу, а котенок в руках у Пенни – дом. Так у них появился Тоби.

– А это типа главный красавчик? – выдернул Кэт из воспоминаний голос Хитклиффа. Она повернулась.

– Типа того. Гарри Винт, – ответила она, глядя на коренастого парня справа от Пенни Браун. – Защитник футбольной команды. Вроде даже танцевать умеет.

– Да, я помню его выкрутасы.

Кэт улыбнулась.

– А это Эмбер Новак, она не номинантка, просто партнерша Гарри, – перелистнула Кэт обратно. – Хотя, кажется, теперь она девушка Гарри, кто их разберет. Эти девчонки меняют парней чаще, чем марку туши.

– Симпатичная.

Кэтрин даже обернулась.

– Поверить не могу, что ты назвал стерву Эмбер симпатичной!

– Хотел посмотреть на твое лицо, – рассмеялся Хитклифф. – Потому что ты на нее так смотришь, будто убить готова.

– Неправда. Я никогда с ней даже не ругалась.

Что нам делить?

– Вот и я задаюсь вопросом.

Почему ей казалось, что она будто на приеме у психоаналитика? Ведь и правда, чем была вызвана ее неприязнь? Они и парой слов‑то с Эмбер не перебросились за столько лет. Но Кэтрин знала: та давно мечтала подсидеть Тейлор на месте капитана команды. И несмотря на то что с Джонсон они не общались уже давно, внутри все равно поднималась дружеская (пусть и бывшая) солидарность.

– Тейлор Джонсон. Вот она, скорее всего, и станет королевой, – произнесла Кэтрин. – Она встречалась с Гарри до того, как с ним стала встречаться Эмбер.

– Прям не парень, а переходящий вымпел.

– Просто Эм всегда нужно было все, что есть у Тейлор. Место в команде, пост представителя школы на ярмарке, корона зимнего бала, – раздраженно проворчала Кэт. – Так что неудивительно, что, когда Тей и Гарри расстались, ей понадобился именно этот парень. Фу, гадина, терпеть таких не могу! – ткнула она пальцем в лицо Эмбер, на что Хитклифф криво улыбнулся.

– Ты так защищаешь ее, – намекая на Тейлор, произнес он.

– Кого? Тейлор? Тебе показалось. Давай дальше. Так, это Такер, – показала она на светловолосого парня габаритами со шкаф. – Его тоже

выдвинули футболисты, не знаю зачем. Возможно, потому, что кто‑то из их команды вечно ломает ногу перед самым балом, и в этот раз они решили подстраховаться. Но тут однозначно придется поработать над грацией. – Она снова перелистнула страницу. – А это Люк Уилсон. Наша восходящая звезда.

– Баскетболист, – кивнул Хитклифф. – Его сложно не запомнить. С его‑то ростом.

– Да.

Уилсон в ее альбоме написал что‑то совершенно нейтральное, вроде «Удачи на экзаменах», и Кэт даже не помнила почему, ведь с учебой проблем у нее никогда не было.

– За его руку, сердце и легкие тоже ведется битва?

– Разве что в далеком прошлом, – ответила Кэтрин и тут же пожалела, что сболтнула лишнего.

– Тоже охотилась за Уилсоном?

– Я? – удивилась Кэт. – Нет, мне и сейчас это неинтересно, а уж тогда и подавно. Это Пенни и Тейлор с ума сходили, хотя и я оказалась втянута.

Ты не представляешь, как мы однажды из‑за него поссорились. Нам по двенадцать было. В тот раз Уилсонам едва не спалили дом.

– Огнем любви и страсти?

– Подсвечником.

– Королевы драмы, – хмыкнул Хитклифф и вдруг добавил: – Поэтому в окошке пожеланий от Тейлор пусто?

– Все сложнее, чем кажется. – Кэтрин пожала плечами и отложила альбом в сторону. – Ну что, ты мне поможешь?

– Ладно, – медленно протянул парень. – Посмотрим, что можно сделать. Но шедевров не обещаю.

– Да, это даже больше, чем нужно. – Кэтрин аж подскочила от восторга. – Больше, чем я могла надеяться. – Она требовательно протянула руку. – Дай мне свой телефон. – И когда Хитклифф полез в карман, добавила: – Я оставлю тебе контакт Тейлор. Думаю, мы можем с ней созвониться и попросить прийти на репетицию на полчаса пораньше.