Действительно, имея солидное численное превосходство в боевых кораблях, адмирал Юзефович пребывал в абсолютной уверенности в своей скорой. Казалось, сама судьба предоставила ему уникальный шанс покарать Красовского. Распаленный гневом и жаждой праведного возмездия за недавний разгром своей эскадры, Карл Карлович смело и без тени сомнения ринулся в бой. Не теряя ни секунды, он решительно повел в атаку все имеющиеся в его распоряжении корабли, намереваясь одним мощным и стремительным ударом прорвать боевые порядки противника и посеять панику в его рядах.
Первая атака балтийских кораблей была поистине неудержимой. Многочисленные тяжелые крейсеры и величественные линкоры, ощетинившиеся жерлами артиллерийских орудий, словно гигантские космические хищники набросились на ряды кораблей Красовского, ведя ураганный огонь из всех стволов. Одновременно десятки эскадренных миноносцев ловко маневрируя между флагманами, на полном ходу устремились вперед, готовые по первому сигналу командующего поддержать огнем свои дредноуты.
Казалось, что при таком сокрушительном натиске атакующих, ни одна оборонительная «линия» не сможет устоять. Однако, вопреки самым радужным надеждам и прогнозам Юзефовича, его первый удар отнюдь не увенчался успехом. К величайшему разочарованию и немалому удивлению командующего, вражеская дивизия с честью выдержала обрушившийся на нее шквальный огонь, ничуть не дрогнув и не утратив своей монолитной стойкости. Корабли Черноморского флота не дали ни единой бреши в своих рядах, упорно держа строй и методично отбиваясь от наседающих «балтийцев». Линейное построение адмирала Красовского осталось незыблемым, подобно несокрушимой гранитной скале, о которую бессильно разбивались, словно морские волны, яростные атаки противника.
В эти мгновения лицо Юзефовича, неотрывно следившего за ходом сражения с капитанского мостика своего флагмана «Андрей Первозванный» все больше и больше вытягивалось от удивления. Безрезультатность наскока повергла его в глубокую задумчивость. Поражение в первой же стычке стало для адмирала полной неожиданностью. Рассчитывая одним ошеломляющим ударом смять оборону врага, он явно недооценил возможности противостоящей ему 10-й «линейной» дивизии.
— Всем кораблям — продолжать атаку! — крикнул он в динамик переговорного устройства. — Огонь не прекращать ни на секунду! Давите этих ублюдков всей нашей огневой мощью! Должны же они в конце концов дрогнуть!
Корабли Балтийского космофлота, послушные воле своего командира с новой силой обрушились на эскадру Красовского. Тяжелые орудия главного калибра с ревом извергли потоки раскаленной плазмы, беспощадно хлеща по силовым полям противника. Вакуум космического пространства пронзили слепящие разряды. Казалось, сами звезды содрогнулись от чудовищной концентрации огня и энергии, в мгновение ока поглотившей пространство между сошедшимися в смертельном поединке флотилиями.
Однако, несмотря на всю титаническую мощь, обрушившуюся на ряды кораблей 10-й «линейной» дивизии, ее линейные корабли и крейсера по-прежнему спокойно держали строй, прежде всего благодаря модернизированным энергетическим полям, без особого труда держащим плазму канониров Балтийского флота. Их слаженные и умелые действия не позволяли Юзефовичу найти слабину в обороне, куда можно было бы нанести решающий удар.
Шло время, а добиться желанного прорыва в построении противника так и не удавалось. Бой затягивался, грозя окончательно перерасти в затяжное опасное уже для атакующей стороны побоище.
— Похоже, боевой дух, а также характеристики модернизированных кораблей нашего врага намного выше уровня, в котором меня убеждал адмирал Дессе, — стукнув по приборной панели, процедил сквозь зубы Карл Юзефович, с мрачным видом подсчитывая проценты сожженных полей своих кораблей в результате двух неудавшихся атак. Он бросил тяжелый взгляд на ряды голографических экранов, в которых светились встревоженные лица его капитанов и командиров отрядов.
— Что предлагаете делать, господа? — рубленым, отрывистым голосом вопросил он. — Наши атаки одна за другой захлебываются и не приносят существенного результата. При каждом новом навале на этот поистине железный строй дивизии Красовского мы теряем мощностей силовых полей кораблей больше в раза четыре, чем теряет противник. Если так будет продолжаться и далее, то вскоре наши энергоэкраны и вовсе обнулятся…
Он обвел присутствующих тяжелым взглядом исподлобья, в котором явственно плескалась неприкрытая ярость вперемешку с нешуточной тревогой от осознания всей сложности своего положения. Надежда на быструю и решительную победу малой кровью стремительно таяла, грозя вот-вот обернуться самым настоящим поражением. Чтобы избежать подобного исхода, требовалось срочно найти иной, более действенный способ переломить ход сражения. Но какой?
— Есть способ, — подал голос один из капитанов Артем Седов — командир линкора «Диана», одного из самых оснащенных дредноутов балтийской эскадры, уступающего в характеристиках лишь линкор самого Юзефовича. — Я предлагаю перенаправить наш главный удар на координаты, в которых находится флагман вице-адмирала Красовского…
Воцарилось молчание. Все взоры обратились к говорившему. Коренастый и плотный, с обветренным волевым лицом капитан первого ранга производил впечатление человека решительного и знающего что говорит. Таких не в меру ретивых вояк Юзефович в глубине души слегка недолюбливал и побаивался. Уж слишком непредсказуемы и горячи они бывали в критический момент. Но сейчас, после двух безрезультатных атак, адмирал был готов ухватиться за любую возможность переломить ход битвы. К тому же, предложение каперанга звучало более чем разумно.
— Атаковать флагман врага — это прекрасная альтернатива тупому перемалыванию наших сил в рукопашной, — продолжал каперанг Седов с горячностью, чуть повысив голос, словно стараясь донести свою правоту до самых упрямых и несогласных с его идеей. — Ведь сражение может продлиться еще очень долго, а наши боевые корабли нужно беречь для финальной его фазы. Такими действиями мы убьем сразу двух зайцев, — убежденно продолжал каперанг, с жаром глядя прямо в глаза Юзефовичу. — Во-первых, выведем из строя лучшие корабли противника, которые сейчас прикрывают «Екатерину Великую». Ну а во-вторых, посеем неуверенность и страх в сердцах экипажей 10-й «линейной» дивизии. Уверен, что после гибели флагмана Красовского наша очередная атака завершится полным разгромом врага…
Слова прозвучали веско и убедительно. Энергичный и смелый порыв капитана «Дианы» невольно передался остальным присутствующим. На мостике воцарилась атмосфера общего воодушевления. Старшие офицеры воспрянули духом и оживленно зашептались, обсуждая дерзкий план.
— Неплохая идея, каперанг, — кивнул Карл Карлович, мгновенно принимая решение. — Будь по-вашему. Атакуем этого проклятого выскочку всеми нашими силами.
И тут же Юзефович склонился над тактической картой, быстро что-то просчитывая и прикидывая в уме. Его пальцы порхали над голографической панелью, внося коррективы в план атаки и формируя ударный кулак из наиболее мощных линкоров и крейсеров эскадры. За считанные минуты был сформирован внушительный атакующий «конус».
Грозное построение повинуясь командам своего адмирала, двинулось вперед, нацелившись острием прямо в уязвимое сердце оборонительной «линии» противника авианосец «Екатерина Великая», гордо стоявший среди рядов 10-й «линейной» дивизии, подобно могучему исполину среди карликов. Громада этого левиафана, без преувеличения, наводила трепет и благоговейный ужас одним своим видом. На фоне остальных линкоров и крейсеров он казался каким-то неправдоподобно огромным и несокрушимым.
Александр Михайлович Красовский оказался на высоте. Он разгадал намерение своего противника и видел, как на него несется смертоносный атакующий «клин». Любой другой командующий на его месте немедленно отдал бы приказ рассеяться по местности и отойти вглубь своих порядков.
Юзефович, несомненно, рассчитывал на то, что Красовский не рискнет принять вызов, уклонившись от прямого столкновения, чтобы не подвергать опасности свой бесценный авианосец. Ведь по всем законам военного искусства командующий просто не имел права подставлять свой флагман под удар при таком огромном численном перевесе противника. Но адмирал 10-й «линейной» дивизии даже не подумал отступать.
