Подкрепив свою пламенную речь хлестким ругательством и ударом кулака по столу, Самсонов обвел тяжелым взглядом присутствующих. В глазах большинства он увидел решимость и готовность идти за своим адмиралом до конца, невзирая на опасности. И лишь некоторые — те, кто и раньше был замечен в тайном инакомыслии и фрондерстве — потупились, всем своим видом выражая скепсис и неуверенность. «Ну что ж, этих голубчиков я в ближайшее время или приструню, или избавлюсь от них», — хладнокровно подумал про себя Иван Федорович.
Первым делом командующий официально ввел в должность двух своих новых союзников: Демида Зубова, в одночасье превратившегося из полковника в контр-адмирала и командира Преображенской дивизии, и вице-адмирала Илайю Джонса — назначив последнего своим дивизионным адмиралом и придав его сводной эскадре номер.
Пока на флагмане вовсю кипела работа по приведению кораблей в полную боевую готовность и перетряске командного состава, на планете разворачивались не менее драматические события. Едва серые громады линкоров и крейсеров эскадры Самсонова грозно нависли над Новой Москвой-3, как оттуда стартовали десятки штурмовых челноков, до отказа забитых вооруженными до зубов космопехотинцами. Словно стальные хищные птицы, они стремительно ринулись в атмосферу, прорывая редкие облака и оставляя за собой пылающие плазменные следы.
Целью дерзкого рейда стал комплекс Большого Императорского Дворца — средоточие власти и могущества Российской Империи. Именно там, в гигантском лабиринте анфилад и переходов, запутанном, словно кроличья нора, вершились в эти дни судьбы сотен миллионов подданных, разбросанных по сотням планет и звездных систем. Именно в обшитых полированными панелями из ценных пород дерева кабинетах привыкли плести свои интриги блюстители имперских устоев — родовитые вельможи и министры в расшитых золотом мундирах.
Но сегодня их размеренное существование оказалось грубо нарушено. Не успели высокопоставленные обитатели дворцового комплекса опомниться, как над их головами с пронзительным воем промелькнули десантно-штурмовые шаттлы, вонзившись днищами прямо в идеально ухоженные лужайки парадных садов. Не прошло и минуты, как из чрева стальных коробок, словно горох, посыпались закованные в броню рослые «морпехи».
Охрана дворца, застигнутая врасплох внезапным появлением непрошеных гостей, поначалу растерялась. Караульные гвардейцы роты охраны, никогда в своей жизни не покидавшие столичную планету и не принимавшие участия ни в одном настоящем бою, отнюдь не горели желанием лезть на рожон и подставляться под ураганный огонь «черноморцев». Большинство из них вообще не понимало, что происходит и кто на кого напал.
Однако присяга есть присяга, и самые стойкие из императорских гвардейцев все же попытались организовать сопротивление ворвавшимся во дворец «морпехам» Самсонова. Но куда им было тягаться с теми, за плечами которых были десятки жесточайших схваток и абордажей. Да и в техническом оснащении преимущество было явно не на стороне защитников дворца — штурмовые винтовки гвардии смотрелись детскими хлопушками на фоне тяжелого переносного вооружения штурмующих.
В общем, спустя каких-то полчаса все было кончено. Большая часть охраны была перебита в коротких яростных стычках. Наиболее благоразумные гвардейцы, осознав всю безнадежность положения, полезли из укрытий с поднятыми руками. «Черноморцы» их быстро разоружили, сковали магнитными наручниками и определили в одну из дворцовых кладовых — благо размеры позволяли разместить хоть целый полк.
Обслуживающий персонал, сообразив, что запахло жареным, дружно ударился в бега, побросав вверенные их заботам покои и кабинеты. В анфиладах и переходах дворца воцарилась жутковатая тишина, изредка нарушаемая лишь цокотом роботов да редкими истошными воплями какого-нибудь бедолаги, не успевшего унести ноги и нарвавшегося сдуру на людей Самсонова.
Спустя час после начала штурма комендант дворцового комплекса, бледный как смерть, со стыдом и позором сдал нападающим ключ-карты и коды доступа ко всем помещениям, включая царскую сокровищницу и тайные архивы. На этом захват Большого Императорского Дворца — средоточия верховной власти Российской Звездной Империи, можно было считать завершенным. Теперь в руках мятежного адмирала Самсонова находился, пожалуй, самый весомый козырь в грядущем противостоянии с центральной властью. Символ и воплощение всей легитимности и сакральности монархии отныне стал резиденцией Ивана Федоровича…
Обитатели столичной планеты — кто со страхом, кто с нескрываемым любопытством — наблюдали за тем, как разворачиваются события на политической арене, главной площадкой которой в данный момент стали залы и коридоры дворцового комплекса. Жители многомиллионного мегаполиса, раскинувшегося вокруг Большого императорского дворца, буквально приникли к головизорам и инфо-панелям, жадно ловя любые обрывки новостей.
Информация просачивалась скудно — похоже, захватившие дворец «черноморцы» сумели сходу перекрыть почти все официальные каналы связи. Но даже редкие репортажи и любительские съемки, просочившиеся в общедоступные сети, рисовали тревожную картину. Горожане с содроганием взирали на распростертые безжизненные тела гвардейцев в парадных мундирах, валяющиеся на мраморных ступенях лестниц.
Немногие посвященные и завсегдатаи политических кулуаров уже поняли — произошло нечто из ряда вон выходящее. Что-то такое, что может навсегда изменить дальнейшую судьбу Империи. Но пока вся эта важная информация распространялась исключительно среди сановной элиты, жители мегаполиса и звездных колоний томились в мучительном ожидании. Гадая — на чью сторону в противостоянии двух императоров склонится чаша весов.
Все понимали — от позиции могущественного и непредсказуемого адмирала Самсонова, заявившего о себе столь громогласно и бесцеремонно, зависит очень многое. А может быть — и все. Тот, на кого Иван Федорович сделает ставку в этой крупнейшей политической партии последних десятилетий — скорее всего и воссядет на троне. Конечно, при условии, что в схватке за власть над сотней звездных систем бывший подчиненный покойного императора одолеет своих противников внутри Империи…
Неопределенность ситуации разрешилась довольно быстро, на созванном Иваном Федоровичем торжественном собрании, которое проходило в Большом Тронном зале дворца. Мероприятие обещало стать поистине историческим и судьбоносным, недаром на него были приглашены все сколь-нибудь влиятельные персоны государства. В назначенный час здесь собрались оба так называемых императора: Артемий Константинович и малолетний Иван Константинович, каждый в окружении группы своих приближенных и ярых сторонников, а также все высшие сановники и удельные князья Российской Империи.
Вид парадного зала, сверкавшего хрусталем и позолотой, поверг сиятельных господ в шок. Потому как первое, что бросалось в глаза — это расположившийся на троне усопшего императора адмирал Самсонов собственной персоной. Вальяжно развалившись на золоченой спинке венценосного седалища, грозный флотоводец невозмутимо взирал на собравшихся в зале, иронично ухмыляясь в усы. Такая дерзость и пренебрежение всеми мыслимыми и немыслимыми приличиями повергли царедворцев в оторопь.
Однако этот демарш был лишь первым и как выяснилось, далеко не самым шокирующим сюрпризом от Ивана Федоровича. Главная интрига заключалась в том, кому из двух претендентов отдаст предпочтение своенравный адмирал, фактически взявший в свои руки всю полноту власти. Ведь даже самым недальновидным сановникам стало ясно — только заручившись поддержкой владеющего умами военных Самсонова, можно реально рассчитывать на обладание короной…
Интриги, впрочем, не случилось. Даже людям несведущим и далеким от хитросплетений большой политики, было достаточно одного беглого взгляда на тех, кто сейчас стоял за спиной восседающего на троне Самсонова, чтобы безошибочно определить, на кого из двух претендентов сделал ставку своенравный адмирал. По правую руку от могучей фигуры флотоводца, подобно двум древнегреческим титанам, возвышались канцлер Империи Юлиан Шепотьев и первый министр государства Птолемей Граус — влиятельнейшие сановники державы, чье веское слово и закулисные маневры определяли расклад сил на политической арене последние лет двадцать как минимум.
