Одним из таких изгнанников была так называемая Мать Вампиров, возглавлявшая Северный Ковен, уничтоженный около трех лет назад. Затем, с тех самых пор, события в мире начали закручиваться! Появилась вампирша, по силе не уступающая иному Старейшине, на свет начали вылазить мелкие ковены, а Старшие снова начали грызню! Сейчас же, какой-то талантливый самородок вознамерился создать полноценное государство вампиров!

В одиночку у него, естественно, ничего не удастся. А вот если другие вампиры этому поспособствуют… Тогда может статься и так, что удастся возродить былое величие народа Не-Мертвых. Хотя бы немного.

Продолжая речь о кланах, примерно та же ситуация с ковеном обстояла и у оставшихся двух Изначальных Родов — Тремхтар и Носферату. За тем только исключением, что у Тремхтар имелось ажно четыре Старших ковена, а вот Носферату… О том, как обстоят дела у «Крыс» не знал никто. Кроме них самих, наверное. Ходили слухи, что уродливые вампиры, объединенные презрением к ним со стороны всех остальных… гм… «родственничков», вовсе не делились на ковены, а до сих пор являют собой один единый клан, ожидающий, пока Изначальный Старейшина их рода откроет глаза и восстанет из торпора.

Изначальные были для вампиров кем-то вроде… Богов. О них знали все, но никто их не видел. Зато все были уверены, что уж когда они восстанут, вот тогда-то… А вот что «тогда-то» обычно разнилось, в зависимости от ковена. Одни говорили, что начнется война на уничтожение со смертными. Иные заявляли, что Изначальный начнет вырезать своих нерадивых потомков, с целью истребить порочный род, после чего начнет всё с самого начала — начнет обращать простых смертных в вернейших слуг. Поклонники именно этой теории старательно искали места, где могут быть захоронены спящие Изначальные. И искали они не просто так, а с целью довершить начатое и подарить своим пра-пра-пра-прародителям Окончательную Смерть. Этому противостояли поклонники первого суждения. Ещё была третья сторона — они вообще не верили в Изначальных, считая, что те давно сгнили и от них остались только сказки. К счастью, последних было меньшинство…

К счастью для того, кто сейчас замер под потолком дворца недвижимой фигурой. Ни дыхания. Ни сердцебиения. Ни-че-го. Он ждал свою жертву. Посланник Сеона прибыл с дипломатической миссией во дворец Калимата. А посланник Вольтури здесь был уже очень давно. И он ждал своего врага. Как хищник, недвижимый в засаде, ожидает момента сделать один только рывок.

Война Вольтури и Сеона происходила корнями как раз из-за конфликта вокруг Изначальных Старейшин. Вольтури не даром носили в своем названии частицы названия своего клана, Волхеор — древнейшего вампирского рода. Символ «Вол» в названии переводился как «Ужас», тогда как «Тури» дословно означал «Повелитель». В изначальном же варианте, вместо «Тури» стоял символ «Хеор», значивший «Кровь». Всё это было данью традициям своего Рода, а также символом преданности Изначальным Старейшинам.

Сеон, в знак отрицания своего родства, из желания уничтожить «нечестивцев» — тех, кто почитал Изначальных даже спустя тысячелетия — не только почти полностью отказался от клановой магии, но ещё и начал охоту за Вольтури, уничтожая тех везде, где это было возможным. И конечно же с переменным успехом проводя археологические экспедиции, с целью найти Изначальных и «…предать Истинному Огню, что подарит тем Окончательную Смерть…», как говорилось в их писаниях.

Тихий шорох заставил посланника Вольтури среагировать. Он обнаружен! Распавшись на клочья тумана, он материализовался возле готового к драке бойца Сеон.

«В прямой конфронтации победить Сеон невозможно!» — мелькнула мысль у вампира в момент, прежде чем противник молниеносно — даже для высшего вампира — выхватил острейший клинок и вспорол им воздух, где только что стоял один из Вольтури.

В следующую секунду высокое окно, сплошь покрытое фреской, со звоном разлетелось на мелкое крошево. Фигура бегущего с поля брани вампира мелькнула в открытом проеме и скользнула вниз.

Посланник Сеон ухмыльнулся. Они оба знали, кто победит в этом противостоянии. Противник не пожелал расставаться со своей жизнью и спешно ретировался.

«Слабак…» — раздраженно подумал высший. Впрочем, когда он окажется в городе, стоит быть осторожным. Вольтури любят быть в спину. Бдительность не помешает.

Вдохнув ночной воздух полной грудью, боец Сеон подивился тому, что на звон битого стекла так никто и не прибежал.

«Какая здесь плохая стража…» — мелькнула у него презрительная мысль.

Больше не обращая внимания ни на что, он направился по коридору дальше, к выходу из дворца — прыгать из окна, как заправский лазутчик, он не собирался. В следующий момент грудь пронзила острейшая вспышка боли. В ушах раздался хруст проходящего сквозь ребра серебряного кола. Жжения от серебра вампир уже не почувствовал. Голова, свернутая умелым движением рук, сделала полный оборот вокруг тела, после чего с хрустом отделилась от плеч. Тело с фонтанчиком крови из порванной шеи рухнуло на ковер.

Посланник Вольтури даже не усмехнулся. В отличие от собрата, он не отличался излишней чванливостью и показушничеством. А ещё не недооценивал врага. Не теряя бдительности, он бросил быстрый взгляд в стороны, чтобы убедиться, что никто ничего не увидел. Подхватив тело уже окончательно мертвого противника, словно тот ничего не весил, он взвалил его на плечо. Одно слитное движение и фигура Вольтури скрылась в сгущающихся сумерках.

Стража, прибывшая на шум спустя ещё несколько минут, обнаружила только лужу запекшейся вампирской крови и выбитое витражное стекло. Отделенную голову посланник тоже забрал с собой.

Тем же самым временем, Пастор Эрик вел своё войско к неожиданно вспыхнувшему «Очагу Болезни». Увы, но некогда цветущие земли охватила зараза, как считал сам Эрик. И эту заразу необходимо было искоренить, «дабы вернуть на некогда благие земли мир и равноденствие»!

Несомненно, как продолжал считать Эрик, люди на этих землях страдали под гнетом вампиров, и посему в страхе ждали Избавления!

Сами люди этих земель были не в курсе, что они ждут спасения, потому что для них ровным счетом ничего не изменилось, ведь вампиры пока ещё никого не убили в городе. Да и в принципе, вампиры не особо любят убивать своих жертв — так можно вообще всех перебить и кушать будет нечего! Пастора этот вопрос волновал мало. Он-то наверняка знал, что люди страдают! И посему шел с «освободительной армией» их спасать.

Почти тысяча Святых Паладинов на аналогиных конях — тоже Святых с большой буквы — неслись прямо к главному очагу заразы. Их целью был Калимат и засевшая там верхушка врага. Однако, освободительная миссия не была бы таковой, будь в армии только тяжеловооруженные и по маковку бронированные войска. На улицах города разгон на конях не взять, а в доспехах особо мечами кроме как в строю не помашешь — живо растерзают. Посему с тысячей «тяжелых конников» шло почти сто — девяносто восемь, если точнее — Охотников.

Оные являли собой представителей ордена Стражей Рассвета, поклявшихся уничтожать тьму везде и всюду и прочая-прочая-прочая, как там обычно говорится. Самое забавное заключалось в том, что Стражи Рассвета недолюбливали Святых, а те, в свою очередь, Стражей! Причина конфликта заключалась в методах. Там, где Святые предпочитали сжечь всю заразу, Стражи действовали скрытно и уничтожали точечно, нанося удар точно в сердце. Там, где Святые готовы были предать огню весь город, Стражи проникали внутрь и уничтожали первопричину Тьмы, затем уже вырезая её отростки.

А ещё они конкурировали за звание «тех, кто истребляет Зло». Безуспешно, впрочем, так как для простых людей и те и другие выглядели, в общем-то, одинаково. А то, что у одних на доспехах изображена волнистая линия — а-ля горизонт — и половинка солнца с четырьмя длинными лучами, дескать, восстающего из-за горизонта, а у других на доспехах изображен некий золотой круг с шестью короткими лучами по периметру… Ну это ещё надо приглядеться. Для непосвящённого человека, что одно солнышко, что другое солнышко. И в чем разница? Это тоже злило обе фракции.