— Я и не боюсь, — с деланой бравадой отозвалась Ася. Откуда только что взялось! Одно дело общаться-целоваться на нейтральной территории, а другое — сидеть у него на коленях, тут, наедине… Ох…

— Правда? — он посмотрел на нее с недоверием, чуть отклонив голову назад. Затем легко ссадил ее, встал и отправился на кухню.

Загремела посуда. Хлопнул холодильник. Потом еще что-то. Через пару минут Макар вернулся с двумя бокалами, в которых, сверкая, плавал лед и пузырился светлый напиток.

— Я не буду! Я пошутила!

— Я уже открыл, — прозвучало как приговор. — Хочешь, чтоб пропало? Обратно ж не закупорить теперь! А знаешь, сколько оно стоит!?

— Сам выпьешь!

— Мне столько не выпить! Это ж не виски! Держи. Со льдом, правда. Оно не в холодильнике было. Я ж не знал… что у меня сегодня будут такие взыскательные гости…

Ну, правда, не пропадать же добру. Так хочется… хоть и грех… Нетвердой рукой потянулась к бокалу.

— Пробуй, если любишь шампанское, то это должно понравиться. — Сам пригубил. — Сладкое. Или ты брют больше любишь?

— Что такое «брют»? — спросила не задумываясь.

— Киса, ты откуда такая взялась? А? Не знать, что такое брют…

Ася покачала головой, стыдливо отворачиваясь и отступая. Макар вдруг резко сел, потянув ее на себя, отчего жидкость из ее бокала выплеснулась на рубашку, прилично ту намочив.

— Ай! Ты что делаешь? — взвилась Ася.

— Ой! — притворно вторил испугу девушки хозяин квартиры. — Придется переодеваться! Снимай!

— Ага, сейчас! Нашел дурочку. Ты закончил? Давай флэшку, я домой.

Макар как-то странно на нее посмотрел. Задумчиво. Расстроено.

— Прости. Я не хотел. Случайно вышло. Киса, не обижайся. Давай, я тебе своё что-нибудь дам, пока твоё сохнет.

Ася на автомате поднесла бокал с остатками шампанского ко рту. Глотнула и наморщилась от пузырьков в носу. Удивленно посмотрела на напиток, вздохнула. Вкусно…

Макар с большим интересом следил за сменяющими друг друга эмоциями на ее лице.

— Понравилось?

Кивнула. И отставила уже пустой бокал на стол. Посмотрела на мокрую спереди рубашку: невидно из-за рисунка, но пахнет. И неприятно холодит кожу. Потянулась к пуговицам.

— Давай… своё, — отвернулась и скинула предмет одежды, ожидая.

Аллах, что же она делает? Ходить по грани так опасно… и так заманчиво!

Макар прифигел. Вот она, стоит с голой спиной, перетянутой черными лямками лифчика, и загороженной копной волос, такая худая, хрупкая…

— Есть покурить? — вдруг спросила, обняв себя руками.

Климов замер у шкафа. Любит шампанское, но не знает, что такое брют. Одевается скромно, но вот так просто разделась перед ним. Не разрешает дотрагиваться, но обалденно целуется. Теперь еще и покурить ей, хотя за всю свадьбу, кажись, ни разу не притронулась к сигаретам! Сколько еще противоречий в ней? Какой сюрприз ждать?

— Долго еще? Прохладно…

— Да, сейчас, — отмер и вытащил первую попавшуюся футболку, протянул, намерено коснувшись обнаженного плеча. Кожа гладкая… теплая… — Держи. Помочь?

— Как-нибудь, уж, сама, — в голосе сквозила улыбка. — Спасибо. Где можно рубашку посушить?

— Давай мне. Сигареты на кухне в ящике стола.

Она повернулась и протянула ему свою одежду. Он пробежал глазами по ее фигуре: его майка была ей по колено! Надо было найти покороче… и… Жалко, что она не намочила джинсы.

— Ты одеваешься в «Детском мире»? — риторический вопрос, и Мак скрылся в ванной.

Не глядя сунул рубашку в стиральную машину и запустил цикл быстрой стирки. Вернулся и застал Асю на кухне с сигаретой около окна.

— Я нашла пепельницу, поняла, что курить можно прямо тут? — спросила она через плечо и снова отвернулась.

— Можно, — он откровенно ею любовался, сам не знал, отчего. Не накрашенная, сигарета ей не шла, майка висела балахоном. Но девушка в его кухне смотрелась более чем органично. И непривычно. Почти все девушки, которых он приводил домой, доходили лишь до дивана, реже — до ванной, если курили — то на лоджии. Почему так, он не знал, и не задумывался даже над этим. Так получалось. Впрочем, все девушки, которые бывали тут, были приглашены с определенной целью, никто из них не приходил просто в гости или по какой-то иной причине. Разве что во времена студенчества, когда он помогал паре одногруппниц с курсовыми, да и те так или иначе оказывались у него на диване.

Такая жизнь его устраивала и менять пока ничего не хотелось. От недостатка женского внимания Мак не страдал и пользовался этим. И даже сейчас, он еще не мог с уверенностью сказать, что с Асей будет иначе.

Да, она здесь не за этим, да, сопротивляется. Но ведь все поначалу строят из себя, а потом… всё, как всегда. Он красив, девчонки на это ведутся. Он знает, чем завлечь, и они рано или поздно, попадаются. Считанные особы избегали его постели, да и то, лишь потому, что ему самому надоедало их уговаривать, так как на примете были уже другие, более сговорчивые. Серьезных отношений Макар не искал.

— Еще шампанского? — спросил, принеся бокалы из комнаты и наполняя, не дождавшись ответа.

Ася притушила остатки сигареты, выдохнула дым в открытую форточку и посмотрела на бутылку в его руке.

— Ты сначала делаешь, потом спрашиваешь?

— Это работает.

— Не всегда.

— Почти, — он протянул ей целый бокал, но затем отдернул руку.

— Тебе восемнадцать-то есть?

— Есть, — ухмыльнулась.

— Тогда пей, — отдал ей бокал.

— Куда ты дел рубашку? — меж ее бровей образовалась маленькая складочка. Девочка прислушивалась.

— Стирается.

— Что? Как я поеду домой? Она ж теперь сохнуть до завтра будет!

— А ты не останешься до завтра? — наигранно беспечно спросил, внимательно следя за ее реакцией.

— Конечно, нет! — она просочилась мимо него, отставив бокал, и резко открыла дверь в ванную. — Ах, ты ж! — всплеснула руками и беспомощно посмотрела в глаза Макару.

Вопреки здравому смыслу ему стало ее жалко! Так натурально переживала!

— Поедешь в моем. У тебя же куртка еще есть.

— Как я поеду!? — она осмотрела свой нелепый прикид. — В таком виде?

— Я отвезу, если хочешь. У меня машина.

— Да, — зло хлопнула дверью в санузел. — Сейчас достирается, и поеду!

— Куда ты торопишься? Тебя кто-то дома ждет? — спросил и задержал дыхание. Неосознанно.

— Бабушка.

Слава богу, не какой-нибудь муж… Выдохнул.

— Так позвони, предупреди.

— О чем?

— Ну, что задержишься. Или приедешь завтра. Тебе на работу во сколько?

— На завтра нет заказов пока. Может, позже позвонят. Но домой я поеду. Послушай, — она отпила из бокала, показалось, будто для храбрости, снова отставила его, уперла руки в бока и задрала голову. — Макар, чего ты добиваешься?

Футболка натянулась на ее груди…

— Я?

— Да, ты. Хитростью я оказалась у тебя дома, наедине, ты запачкал мою одежду и сунул ее стираться, хотя должен был просто повесить сушить, поишь шампанским… Думаешь, я не вижу, куда ты клонишь?

…Откуда при такой комплекции такой размер?..

— Видишь?

— Вижу! — она снова пощелкала перед его лицом пальчиками, возвращая внимание к лицу. — Но спешу разочаровать: ничего не выйдет! Я не останусь на ночь или еще как-то. Не… лягу в твою постель сегодня или в другой день. Никогда! Я… не знаю, что ты себе там подумал, но я не из таких… к каким ты, возможно, привык. Извини, если дала повод думать иначе и на что-то надеяться. Я не хотела! Пойдем закончим с фотоматериалом и… отвези меня домой. И выключи «стиралку», я дома достираю!

Такой отповеди Климов не ожидал. Резко, откровенно, эмоционально! С патетикой, словно играла роль, а не говорила, что думает! Он молча развернулся и пошел в комнату, не совсем понимая, что чувствует сейчас. Разочарование? Досаду? Недовольство?

Нет.

Восхищение!

— Я отвезу. Но ты пообещаешь мне свидание. Такое, какое я хочу!

— Интим не предлагать!